Сверхов среди них, при этом, было всего трое. То есть, их вообще на весь корабль было трое — два уже привычных слабосилка, и один уровнем повыше, на втором Пробуждении.

Этот держался нагло, будто бы он нас взял в плен, а не наоборот. Высокомерно задирал подбородок, сверкал глазами и утверждал, что является подданным Швеции, а мы, проклятые коммунисты, только что развязали войну со всем Северным Альянсом.

— Судно находилось в шведских территориальных водах. — вещал этот худой, бледный и рыжий мужчина с неподдельным гневом. — И не ваше дело, что мы собирались делать на палубе. Да, мы открыли по вам огонь, но вы ведь напали на нас! Поверьте, Иван, вас ждет международный трибунал.

— Какая-то ерунда выходит, Люба. — негромко и на русском обратился я к подруге. — Ребята проверили журнал, научная группа прикомандированная к рыболовецкой артели. Приборы не для Пробоя, это тоже выяснили. А члены команды специально изображали распятые на палубе жертвы — сейчас все они живы. Такое ощущение, что нас за нос водят. Специально подсовывают то одну марионетку, то другую.

— Уже поводили за твой нос! — на ломанном русском выдал вдруг «гражданин Швеции». — Вы опоздать, Иван!

Вид у него при этом был донельзя довольным. Будто он тещу, гостившую у него третий месяц, лично с балкона столкнул.

— Ловушка? — задумчиво протянула Зима.

— Но не для того, чтобы убить. Кажется, нас — всех нас, сильных и способных действовать автономно сверхов, заманили сюда, чтобы мы не смогли помешать в другом месте.

— Не слишком грандиозная обманка?

— Только, если истинная цель на порядок грандиознее.

— Проклятье! Люба, давай связь с базой!

— Они в курсе уже. — после небольшой паузы отозвалась напарница. — Обманка и была. За нами уже отправили борт, он должен подобрать нас примерно через час и за это время нужно добраться до ближайшего аэродрома. Полетим в Грецию.

— Зачем в Грецию? Что у них там происходит?

— Жопа. — подключился к нашему каналу Окелло. Он невесело усмехнулся. — Иначе и не назовешь. Выдвигайтесь к аэропорту, по дороге дам инструктаж.

Понятно, что «сто шестидесятый» не мог забрать нас из моря. Я уж подумал, что придется своим ходом до ближайшей земли пилить в меру своих сверхсил — вышло бы долго. Но тут рядом с захваченным кораблем-штабом приземлился самолет-амфибия МЧСовцев. Бе-200, насколько я помню, такие пожары тушат. Оказывается, маршруткой для сверхов тоже подрабатывать могут. Внутри особых удобств не оказалось, но и нам не привыкать. Лавка есть? Ну и хорошо. Зима привалилась к моему боку и сразу уснула. Красный Шторм задумчиво посмотрел на меня, на девушку, опять на меня… и раздумал повторять маневр. Хотя вопросы у него явно остались.

У меня, кстати, тоже. Но по другому поводу. В полете, к каналу подключился Окелло, и коротко рассказал, почему нас выдернули с северов и в такой спешке перебрасывали на юга.

Оказалось, что в Эгейском море новый кризис. И покруче того, что мы локализовали в Баренцевом. Около двух сотен грузовых судов, вышедшие из разных портов, но в открытом море собравшись в кучу, дружною толпою двигались в сторону побережья Греции. Которая, как бы, наш союзник и страна соцлагеря. То есть — обстоятельство, которое нельзя проигнорировать.

— Все корабли гражданские. Баржи, контейнеровозы, рыболовные и прочие суда. — рассказал Василий. — Собирали с миру по нитки, но не это важно. А вот что важно, так это то, что все они под завязку набиты людьми. По самым скромным подсчетам, там около полутора сотен тысяч человек. Беженцы, в основном. Ливан, Алжир, Нигер, Чад, Мали, короче говоря, из бедных и неразвитых африканских стран, находящихся под прямым или опосредованным протекторатом Британии. Все инициированные сверхи.

— Да ладно⁈ Как их разведка-то проморгала?

От известий у меня, что называется, ум за разум зашло. Сто пятьдесят тысяч людей со сверхспособностями, при этом не каких-то идейных, а самых настоящих бедняков. Которые на радостях от обладания суперсил, с выходом на берег сразу начнут отнимать, чтобы потом «справедливо» поделить.

— Говорю же, собирали их отдельно. Оттуда кораблик вышел, отсюда два. В общемировом трафике — капля в море. Никто не смог бы их отследить до тех пор, пока они сами не обозначились, собравшись в группу. — раздраженно ответил комитетчик, недовольный тем, что я его перебил. — Мне можно продолжить или еще будут замечания типа «доколе»?

— Все, прости. Продолжай пожалуйста.

Вся эта орава шла к Греции. Тамошний флот, никогда особо сильным не являвшийся, попытался отогнать силы вторжения, но потерпел неудачу. И теперь обрывал провода Москве, требуя от союзника помощи.

— Мы могли бы, конечно, авиацией пройтись, но вы же понимаете…

Мы понимали. Убийство — а иначе такое не назовешь — столь огромного количества людей, это политическое самоубийство для любого государства. Британские СМИ раздуют это в акт неприкрытой агрессии, выбьют из соцлагеря сомневающихся и не слишком верных, а там уже и до открытого военного конфликта недалеко.

А это только первый из множества аргументов против авиационной атаки. Второй — сам факт того, что на кораблях не просто люди, а недавно инициированные сверхи. Смерть такого количества носителей эссенции приведет к прорыву невиданных размеров. Навскидку — Хапер даже может заинтересоваться.

И это я еще не принимал во внимание банальнейшее табу — ну, не способен русский человек отдать приказ на уничтожение стольких гражданских. После такого, только в монахи, грехи до конца жизни отмаливать. Причем, как командирам, так и исполнителям.

— Так что мы сейчас лихорадочно пытаемся придумать, что делать. Для этого и стягиваем всех сверхов к Греции. Особая надежда на Зиму и Шторма — их способности как раз могут помочь. Британцы чертовски хорошо поработали: и уничтожить нельзя, и допустить высадки тоже. Страшно представить, во что превратится Восточная Европа, если по ней прокатится такая орда.

— Сделаем все возможное, чтобы этого не допустить! — чуть не в один голос отозвались Люба с Данилом. Как и у меня, вид у них был, мягко говоря, обалдевший.

Летающая лодка подкинула нас до самой базы «стратегов» — аэродрома Энгельс-2. Вдоль взлетной полосы, несмотря на лето, дул холодный ветер. Хорошо хоть военные пригнали несколько уазиков.

— Генерал Глебов, — козырнул офицер, распределяющий советских сверхов по двум машинам. — Вам отдельное предписание. Постойте минуту, я вас провожу к транспорту.

Вот так я и не попрощался толком с Любой. Переглянулись через стекло, она мне махнула рукой, я ей — и машина увезла её к разворачивающимся у края полосы «стратегам». Мне же, как выяснилось, предстояло лететь назад, на базу. Только не на способном на сверхзвук «сто шестидесятом», а на старом добром «горбатом» Ил-76.

Полет проходил долго и скучно, с несколькими посадками и дозаправками. Поначалу на лавке в грузовом отсеке сидел вообще только я один, потом прибавилось еще несколько человек, незнакомых. Все одно поговорить не получилось: хорошая звукоизоляция для армейского грузовоза, не только воздушного, а вообще любого, конструкторам всегда виделась ненужным излишеством.

Выспавшись и поскучав, я стал копаться в своей гарнитуре. Два часа страданий — и я все-таки с грехом пополам научился управлять интерфейсом зрачками. Тут-то и оказалось, что от канала группы русских сверхов, уже долетевших до Греции, меня никто не отключил. А, может, генеральское звание позволяло мне получить доступ ко всей полноте информации. И оно же помогло мне увидеть маршрут моего борта. Так вот, оказывается, почему так долго: «семьдесят шестому» пришлось огибать места прорывов саваранов. Проблемы, оказывается, не только в Греции были…

Пока добирался до базы, «Тушки» успели высадить Зиму и остальных на южный берег. Более того, местные уже везли их вертолетами на корабль-штаб, державшийся в паре десятков миль от флота «вторжения». Греки пребывали в ужасе, переходящем в панику, и не могли дождаться обещавших все разрулить советских сверхов. Сами к огромной куче судов уже перестали лезть, потеряв несколько катеров пограничников береговой охраны. И вообще, потомки эллинов настолько приуныли, что даже запросили советское руководство о серии тактических ядерных ударов.