— Все алгоритмы рабочие, — сообщила она. — А самые важные с двойным резервированием.

— Уверена? — позволил я себе слегка усомниться.

— Абсолютно, — тряхнула кудрями спутница. — У меня по информатике всегда пятёрка была. Я даже в олимпиаде участвовала. Первое место на регионе. А тут принципы те же. Программная логика, как математика, для всякого мира подходит, даже магического…

Спорить я с ней не стал, проверять тоже. Отложил все проверки до Драарана.

Оттуда к нам, кстати, прибыло подкрепление: ещё полусотня бойцов и десяток повозок, аналогов тех «гуситских» телег, которые мы использовали в войне с корпусами Империи.

— Это всё Хруст расстарался, — сообщил мне командующий полусотней десятник. — Мы даже потренироваться успели. Хорошие штуки, удобные. Как дракалеры, но только на суше…

И новые боеприпасы, и бочонки с огненной смесью мы загрузили в шесть «вагенбургов». Рунная защита стояла на всех, но на эти пустоградские маги добавили и свою защиту, стандартную артефактную. Поскольку любой файербол или даже простая «зажигательная» стрела, попав в горючий раствор, дел наделает столько, что никакой магией не потушишь.

«Паутинки» после изготовления парашютов осталось две кипы из десяти. Сэкономленную при производстве ткань я оставил у Балия, сообщив, что она мне больше не требуется и магсовет теперь может распоряжаться ей, как захочет.

Балия такое решение явно обрадовало. Ведь если подобной тканью распорядиться с умом, можно легко отбить все затраты и даже получить прибыль.

Перед самым отъездом я ещё раз проинструктировал главу магсовета, чего можно ждать в ближайшие месяцы и что, вероятно, стоит по этому поводу предпринять. Конечно, о том, что мы собираемся атаковать имперские портовые города на западном побережье, я ничего не рассказывал, но, как говорится, умный поймёт.

Мастер Балий дураком, конечно же, не был. Поэтому наш разговор с ним выглядел чем-то вроде соревнования по эзопову языку. Я усиленно намекал на что-то серьёзно-важное, он делал вид, что не понимает, однако вопросы задавал при этом как раз такие, какие мне требовались.

Главные посыл: не стоит сейчас заниматься востоком, лучше усилить свои позиции к западу от Пустограда.

Вообще говоря, после крушения императора и уничтожения храмов Баат, а вместе с ними и главных источников «традиционной» магии, пустоградские чародеи получили серьёзнейшее преимущество перед коллегами из других городов и провинций.

Ведь только у них, на центральной площади, в здании с колоннадой и барельефами хранился камень Байаль — мощнейший источник магической силы, дарованный Пустограду «нечестивцем» иммунным, единственный на территории бывшей Империи после постигшей её катастрофы.

Не использовать этот козырь в своём влиянии на соседей со стороны Балия и его сотоварищей было бы глупо, но напяливать на себя при этом мантии и короны новых конклавщиков было глупо вдвойне. Не так уж и много имелось в провинции магов. Поэтому тратить столь ценный ресурс стоило аккуратно, не зарываясь и строго соотнося желания и возможности.

Собственно, так я примерно Балию и объяснил. Что если, мол, в самом деле, желаешь заняться строительством нового государства, играть надо в долгую. В том смысле, что завоевать сейчас земли вплоть до Салаты пустоградцы, конечно же, смогут, но вот удержать их, скорее всего, не получится. Просто не хватит толковых администраторов. А если набирать их из местных, то те рано или поздно поймут, что могут и сами рулить, без вмешательства пришлых. А там уже и до прямого бунта недалеко. И партизанской войны по полной программе. И каких-нибудь варваров с юга или востока, что только и ждут, когда у соседей какая-нибудь несуразица не случится. Поэтому лучшее, что сейчас можно сделать — это взять себе то, что, с одной стороны, не вызовет напряжения сил, а с другой, позволит держать под контролем самое важное — пути между западными портами и срединными землями. А ещё — заключить торговый союз с Драараном.

Немного подумав, глава магсовета с моими доводами согласился. Особенно с теми, какие касались «берегового братства». Драаранская «рунная вольница» и пустоградское магическое сообщество дополняли друг друга практически идеально.

С первыми, и все это знали, никто бы не справился в море и на побережье. У вторых, после гибели императора, не имелось соперников на земле, от Закатного моря до полноводной Салаты и от холодных северных пустошей до непроходимого для обычного человека Урочища. Камень Байаль делал магов из Пустограда почти всемогущими. Ведь, в отличие от других, только они могли в нынешние времена восполнять свою силу одним лишь прикосновением к хранящейся в храме святыне. А ещё, используя этот почти что неисчерпаемый источник энергии, они могли создавать могучие магические артефакты., против которых были бессильны даже собравшиеся в кольцо бывшие имперские маги…

Из Пустограда мы выехали через сутки после моей беседы с мастером Балием. В самом конце я, кстати, намекнул ему, что, возможно, не появлюсь здесь достаточно долго, поэтому пусть принимает бразды правления в свои руки и не забывает о том, о чём мы сейчас говорили. А ещё, чтобы они относились максимально лояльно к верующим в «великого исцелителя и святую светлейшую».

— Я знаю, — сказал я Балию, — что главный собор этой церкви находится в Сежеше, а не здесь, и вам это совершенно не нравится. Но только, поверьте, это вовсе не повод для конкуренции и уж тем паче для ненависти. Скорее, наоборот, в совсем недалёком будущем это станет реальной причиной для объединения. Причём, без всякой войны, только на общности интересов. Та сила, мой друг, которая сейчас есть у вас, пустоградцев, уже достаточно скоро станет нуждаться в цели. Поскольку без внятной цели, идеи, куда и зачем её тратить, ваша магия начнёт подчинять вас себе, заставлять использовать силу только затем, чтобы её становилось больше. И этот путь предсказуемо приведёт вас туда, куда он привёл императора и Конклав — сначала к исчезновению в вас всего человеческого, а потом к полной и окончательной гибели.

— А вы уверены, что служители «исцелителя и светлейшей» сумеют нам дать ту цель, которая нас не разрушит?

— Конечно же, нет, — пожал я плечами. — Ведь я же не бог, а значит, я не всеведущ и не всемогущ. Но я абсолютно уверен в том, что вы сумеете разобраться, достойна ли вас та цель, которую вам предложат, и, что ещё важнее, достойны ли вы этой цели. И достойны ли её все те, кто её проповедует.

— И вы считаете, что это и вправду сможет нас объединить? — продолжал сомневаться Балий.

В ответ я лишь усмехнулся:

— Сможет, мой друг. Безусловно, сможет. Как человек стоит крепче на двух ногах, а не на одной, так и общество крепче стоит, когда у него есть две точки опоры, два центра: силовой и духовный…

В Драаран мы ехали по той же дороге, по который двигались из него в Пустоград. Хотя десятник из недавно прибывшего подкрепления (его, кстати, звали Криш) настоятельно рекомендовал мне направиться по другому пути, вокруг Урочища. И только из-за разбойников. Мол, озоруют теперь всё больше и больше, а временами сбиваются в такие крупные банды, что даже воинские отряды предпочитают с ними не связываться.

Это удлинняло дорогу раза примерно в два, и я отказался, переиначив на местный лад поговорку:

— Татей бояться — к друзьям не ходить.

На этом и порешили.

А с разбойниками мы, действительно, встретились. Это случилось на пятые сутки пути, к юго-западу от Урочища, примерно посередине между Пустоградом и Драараном.

По этой дороге мало кто ездил, поскольку она проходила буквально впритирку к Гиблому лесу. О том, что за твари там обитают, было известно не только мне, поэтому большинство путешественников предпочитали пользоваться более торным трактом, проходящим на пару лиг дальше. Предосторожность понятная, но излишняя. Потому как, по мне, бояться здесь следовало не чудовищ, а обыкновенных людей. Тех, кто решил поправить своё материальное положение за чужой счёт, взяв в руки кистень и сунув за голенище старый дедовский ножик.