— Ром, я простила тебя. Моя сестра несла в себе полжизни обиды, и к чему это ее привело?

— Простила? — он вскакивает с кресла, подлетает ко мне, берет за руку. Целует каждый палец. — Лерочка, любимая, единственная, — жадно вдыхает мой запах.

— Я понимаю, почему ты так поступал. Знаю, как нелегко тебе было одному противостоять нашим родственникам. Я все это очень долго анализировала. И всю жизнь тебе буду благодарна, что уберег меня от нависшей опасности.

— Я должен был тебе все рассказать. Открыться, еще в начале наших отношений. Тогда наша семья была бы гораздо крепче, — продолжает прижиматься губами к моей руке.

Я поднимаюсь с кресла. Мы стоим друг напротив друга. И я даже сейчас не знаю, что делать…

Сомнения… их так много… Но есть и понимание, что вопреки всему пережитому, он не стал для меня чужим.

Я не словами простила… сердцем… Но… есть очень много этих «но»… И мои сомнения вряд ли сейчас развеет даже Рома…

— Прошлого не вернуть, не исправить, — закусываю губу. Сердце бешено стучит.

Мы стоим перед чертой. Сделаем шаг вместе или все же по отдельности?

— Но есть сегодняшний день, впереди будущее. Я готов говорить, исправляться, работать над собой. Лерочка, я все, что угодно сделаю! — дрожащими пальцами проводит по моей щеке.

— А можно ли склеить разбитую чашу, Ром? — спрашиваю дрожащим голосом.

— Давай, попробуем, любимая!

Три года спустя…

Лера

Собираю сумку, сегодня нас с маленьким Юрочкой выписывают. Невольно слезы наворачиваются на глаза. Сколько всего пережито с момента моей предыдущей выписки с Аришкой. Жизнь изменилась, произошло полное переосмысление ценностей, приоритетов. Эти годы всех нас поменяли.

Отчего-то страшно переступить порог палаты. Сегодня прошлое подняло голову, посыпанную пеплом, и пытается вселить страх, у него это получается на несколько мгновений. Но я старательно гоню его прочь. Теперь все иначе. Прошлое не вернется.

Подхожу к сыночку. Вытираю слезы радости. Как же он похож на своего отца. Юрочка словно провел черту под прошлым, отрезав от нас все плохое. Я верю, что теперь впереди только светлая полоса.

Иду по коридору с медсестрой. Знаю, что у выхода меня ждут родные. Но волнение не отпускает. Гулкие шаги на лестнице, через секунду из-за поворота появляется Рома.

— Лерочка, знаю, тебя там все ждут. Но я должен был тебя увидеть перед… — осекается. Прошлое и к нему заглянуло на огонек.

Не удивительно, тогда все началось с моей выписки из роддома.

— Все нормально, Ром, — улыбаюсь.

Медсестра тактично отходит.

— Можно взглянуть, — кивает на люльку у меня в руке.

— А как иначе!

Рома подходит, долго смотрит на кроху, на лице коктейль из всевозможных эмоций.

— Классный пацан, Лер, — голос дрожит.

— И у тебя все впереди, — беру его за руку и сжимаю.

— Знаю, — его взгляд светлеет, теплеет.

Он прогнал из себя пса. Рома за эти годы очень изменился. Его не узнать. Невольно любуюсь. Я так рада, что он смог преодолеть все, горжусь им.

— Ты очень сильный, Ром! — глаза снова застилают слезы счастья.

— Сила в родных. Ради них, можно сделать невозможное. Но и это невозможное, надо с умом делать. И доверять своей половине. Я буду вечно благодарен тебе. Жизнь преподнесла мне болезненные, но очень нужные уроки. Без них ничего бы не получилось.

Он мыслит, говорит иначе. Уверенный в себе, настоящий мужчина, который теперь не боится показать свою слабость.

— У тебя все получилось.

— Я хотел еще раз попросить прощения. Хотел сказать, что ты заслужила счастье. И я рад, Лерочка, я так рад, — в порыве эмоций обнимает меня.

— Прошлое забыто. Есть только настоящее и будущее. Мы долго к этому шли, — всхлипываю.

Рома немного отстраняется, долго смотрит мне в глаза. Могу прочитать все, что говорят его глаза. Сейчас он больше не прячется, не скрывает эмоций. Он долго этому учился, но все кардинально изменил один человек, сыгравший в его судьбе ключевую роль.

— Мы все правильно сделали, Лерочка, — он не спрашивает, утверждает.

— Правильно, — соглашаюсь.

— Ты родная моя и это неизменно.

— Неизменно, — утыкаюсь носом ему в плечо.

Ураган эмоций бушует внутри. Слишком много пройдено, слишком много шишек набито. Но мы смогли вырваться из болота, смогли все преодолеть и сохранить теплые отношения.

— А теперь вперед, тебя уже заждались, — подмигивает.

— Скоро мы тут снова встретимся, — смеюсь.

— Пять месяцев еще, — мечтательно закатывает глаза.

— Счастливое ожидание.

— О да…

Весело переговариваясь, идем к выходу. Волнение как рукой сняло. Рома окончательно прогнал призраков прошлого. Мы словно прожили момент в роддоме заново, заменили черное на белое. Хоть итог уже иной. У меня на руках не сын Романа.

Семью нам сохранить не удалось. Мы шли навстречу друг другу, пытались, пробовали построить все заново. Работали с Павлом, дистанционно и езди к нему на сеансы. Мы старались слышать и доверять друг другу. Но чем больше мы пытались разрушить стену, возникшую между нами, тем неприступней она становилась.

Мы бились как рыбы об лед, цеплялись скрюченным пальцами за нашу любовь. Но призраки только набирали силу. Мучился Рома, тяжело было мне. Вместо счастливой, настоящей семьи, мы окунались в океан боли. Каждый день приносил новые испытания. И мы старались их преодолевать. Не признавались даже себе, что любовь умирала… Мы пытались делать ей искусственное дыхание, старались оживить.

Ничего не вышло.

Рома первый предложил прекратить изматывать друг друга.

— Лерочка, у нас совесть чиста мы пытались.

— Пытались, — говорила я, глотая слезы.

Его прикосновения, подсознательно напоминали об Алене, о наших родственниках. Я ассоциировалась у Ромы с испытаниями, которые едва не лишили его рассудка. Наша любовь так плотно переплелась с испытаниями и болью, что мы не смогли ее спасти.

Полгода мы ходили по осколкам нашей любви, и в итоге подали на развод. А получив на руки свидетельство, вздохнули с облегчением, отметили это событие в кафе. Впервые за долгое время мы говорили открыто, не пытаясь ничего вернуть. Именно тогда пришла легкость и ощущение свободы.

Рома открывает для меня двери, пропускает с Юрочкой вперед. Первое, что бросается в глаза — огромный букет диковинных разноцветных цветов.

— Спасибо за сына, принцесса моя! — Артем обнимает меня, целует в губы и берет сына.

Дрожь проходит по телу. С ним всегда так, огонь гуляет по венам. Всегда мало прикосновений, взглядов, разговоров. Та связь, которую я ощутила еще в день аварии, каким-то непостижим образом окрепла.

— Спасибо, что появился в моей жизни, — отвечаю не словами, душой.

С Артемом все вышло… я сама не поняла, как и когда…

Пока мы с Ромой пытались спасти наши отношения, он отошел в сторону. Но часто звонил, писал, спрашивал, нужно ли мне что-то. И я каким-то странным образом чувствовала, что он всегда рядом. Душа моя уже знала все ответы, я еще этого не понимала.

Артем всегда был готов помочь решить любой вопрос. Но он неизменно говорил, что мы должны пробовать. Нельзя рушить семью, если есть хоть один шанс из тысячи сохранить брак.

Я общалась с его сыновьями. Как-то так получилось, что с ними мы все больше сближались и контактировали уже без участия Артема.

Потом Артем помог нам с разводом. Мы стали с ним видеться чаще, как друзья. С ним мне было невероятно легко. Но он никогда не переходил границ дружбы. Только его взгляд… невероятно синие глаза, гипнотизировали и будто пытались что-то сказать. Только я не понимала, долгое время не слышала, как учащенно бьется его сердце, когда я рядом.

Переломный момент произошел внезапно. Артем собрался уезжать в рабочую командировку на месяц. Короткий срок. Незначительный. А я меня случилась паника. Мне стало вдруг жутко, что я не увижу его так долго.