Она подходит к Вэйлин и некоторое время смотрит на нее, поджав губы. Думали обмануть старую Фа? Надуть ее? Что же… у вас получилось. А теперь посмотрим, как ты справишься с последствиями, предательница.

Она развязывает повязку на глазах у Вэйлин и вытаскивает кляп. Девушка моргает, щурится, ее глаза слезятся и привыкают к свету. Мадам Фа нужно, чтобы эта шлюха — видела. Видела инструменты, разложенные на столе, видела, как она — разводит огонь и кладет туда щипцы… потому что это будет последнее что она увидит этими глазами. Она должна прочувствовать, понять, испытать отчаяние, испытать страх, ужас… и в конце концов — боль. Мадам Фа не умеет пытать, она не Мастер Тихих Криков, но ей этого и не надо. Если шлюха умрет под ее ножом — туда ей и дорога. Не умрет… значит будет страдать дальше.

— Матушка Фа⁈ — первое что говорит Вэйлин, едва ее глаза привыкли к свету, и она смогла узнать ее: — какое счастье! Меня похитили и…

— Вэйлин… ты тварь! — мадам Фа наотмашь бьет ее по лицу. Голова Вэйлин мотается, словно деревянная игрушка-болтанка, тыльная сторона ладони немеет.

— Что⁈ Матушка… — бормочет Вэйлин, ее глаза расширяются: — так это вы⁈

— Это я. — кивает мадам Фа: — а вы, сучки серьезно думали, что можете меня обмануть? Перехитрить? И остаться безнаказанными? Ты — последняя, Вэйлин.

— Что… что значит — последняя?

— Это значит что я уже убила всех твоих подружек. Вот смотри… — мадам Фа выкладывает на стол пряди волос: — это Бэйхуа. Первая Мудрая Богиня… она так и не поняла, что с ней произошло. А это… — на стол ложится другая прядь волос: — Фэйхуа. Я удушила ее струной от ее эрху. Ты — последняя.

— Это… невозможно… — глаза Вэйлин останавливаются на прядях волос: — Седьмая Сестра нас выручит! Вы… ты еще пожалеешь об этом!

— Вряд ли. Вот ты — пожалеешь о своем поступке прямо сейчас, тварь. Сейчас очаг разгорится, и мы приступим. Знаешь, сперва я хотела выжечь тебе оба глаза раскаленными щипцами, но если подумать — ты же хочешь видеть все до самого конца, да? Так что я вырву тебе один глаз, и ты можешь выбрать — правый или левый? Видишь, какая матушка Фа добрая — предоставляет тебе право выбора… я разочарована в тебе, Вэйлин. Чего тебе не хватало? У тебя было все — лучшая одежда, еда, косметика, все! Чего тебе не хватало⁈

— Свободы! — Вэйлин мотнула головой, раскидывая по плечам распущенные черные волосы: — мне не хватало свободы!

— Дурочка. Правду говорят, что у шлюх мозгов нет. Какая тебе свобода? Ты была, есть и останешься шлюхой. Даже после того, как я закончу с тобой — ты все еще будешь шлюхой. Покалеченной или мертвой — но шлюхой. Неужели это непонятно⁈ Такова твоя судьба… но она могла быть другой. Ты все равно осталась бы продажной девкой, но по крайней мере ты бы сладко ела и мягко спала. У тебя были бы шелковые одежды и свои слуги. А сейчас ты будешь корчится от боли и умолять меня о смерти. Такие как ты — никогда не становятся свободными.

— Но… Три Богини до нас! Мукуно, Фея Востока, Ая, Утренняя Роса и Ли Фан, Та, кто утешает, — они смогли! Они выкупили свою свободу и… — Вэйлин вдруг замолкает от сухого звука. Мадам Фа смеется.

— Кх-кх-кх… — сухой смех мадам Фа больше похож на треск хвороста в жаровне: — наивная дурочка. Да, они заплатили большой выкуп… но… — она выкладывает на стол еще три пряди волос: — кто бы отпустил их на свободу. Вот… Мукуно, Фея Востока. У нее была особо нежная кожа… Ая, Утренняя Роса, она была самая умная и поняла, что ее ожидает. И конечно Ли Фан. Она едва наскребла на выкуп и радовалась как девочка. Она даже умерла тихо, так и не поняв, что именно с ней случилось. Самая счастливая из троицы.

— Что⁈ Но зачем… ах, да… вы утаили факт выкупа от владельца и присвоили деньги за выкуп? А владельцу сказали, что они — убежали или умерли, верно? Матушка Фа! Это так⁈ Вы убили их просто чтобы поживиться⁈

— А ты оказывается умная. Хотя делала вид что дурочка. Знаешь, умным быть еще хуже. Ты понимаешь, что у тебя нет надежды. Давай я расскажу, что именно я с тобой сделаю. Не прямо сейчас, нет. То, что будет прямо сейчас — будет для тебя приятным сюрпризом, но начну я с глаза. Потом… я еще сама не знаю, что именно буду делать. Вырвать ногти? Вбить гвозди в колени и локти? Снять кожу со спины? Но знаешь, что бы я не делала — я не трону кожу спереди, не буду трогать твою грудь или бедра — потому что иначе ты не будешь нужна пиратам побережья. Эти ребята плавают на своих суденышках месяцами… по двести-триста человек на одном и ни одной женщины в экипаже. Таких как ты они приковывают к лежанке и пользуют по очереди. Там не будет ухаживаний или игры на эрху, флирта над доской сянци или философских диспутов. Они просто будут драть тебя во все дыры, как дешевую шлюху, каковой ты и являешься. И если ты сдохнешь от кровотечения из задницы в первый же день — то тебе повезет. Знаешь, иногда у этих ребят не хватает терпения, и они будут пользовать тебя сразу втроем. Или вчетвером. В зависимости от того, насколько ты… растягиваешься. Ну а если ты выживешь… то это будет продолжаться. Пока ты не закончишься. — мадам Фа поправила угольки в жаровне и положила туда щипцы, следя за тем, чтобы рукоятки остались вне пламени. Она блефовала, у нее не было времени как-то отомстить другим девушкам, она уезжала в спешке, ее денег хватило только на то, чтобы заплатить за похищение одной Вэйлин, но это неважно. Вэйлин будет страдать не только физически, но и морально, думая, что ее подруги умерли. Она могла бы соврать что убила и Вон Ми Тай, но тогда Вэйлин поняла бы что она врет, так что…

— Вы убили девушек, которые были предыдущими рабынями и присвоили их выкупные деньги. Понятно. Потом вы поняли, что так делать опасно и больше не собирались повторять такой ошибки. Вы никогда не дали бы нам выкупить себя. — задумчиво говорит Вэйлин: — ясно. А я еще не верила госпоже.

— Что ты там бормочешь? — повышает голос мадам Фа: — не терпится начать новую карьеру в качестве пиратской подстилки? Не так быстро, милая, сперва я наслажусь тобой и твоими криками. Как по мне так ты слишком уж спокойна… не понимаешь, что тут происходит? Не веришь? Ну да ничего… мы начнем с глаза. Выбрала — правый или левый? — мадам Фа снова бьет Вэйлин по лицу, наотмашь, но на этот раз голова той не сдвигается с места, она — не закрывает глаза. Она смотрит на мадам Фа, встречаясь с ней взглядом.

— Ну кто так делает… — бормочет Вэйлин: — никогда не начинай с головы жертвы. Она же теряется. Ты сама выключаешь болевые рецепторы. Если будешь так бить — она сознание потеряет и что потом? Пытки — дело интимное, тут без прелюдий никуда. Вот смотри… — мир в глазах мадам Фа переворачивается и темнеет, а когда она открывает глаза — то видит, что это уже она — привязана к креслу. Она пытается дергаться, освободится, крикнуть, но тщетно. Ее руки и ноги надежно связаны, а во рту — кляп.

— Знаете ли почему палачей Императора называют Тихими Криками? — спрашивает Вэйлин, задумчиво перебирая инструменты на столе: — потому что люди, попавшие к ним в подземелья — кричат. Очень сильно кричат. Но никто их не слышит.

Мадам Фа выпучивает глаза и корчится в своих путах, пытаясь освободится, пытаясь крикнуть, но… бесполезно. Как, думает она, как такое возможно⁈ Кто такая эта Вэйлин⁈

— Госпожа была права, когда послала меня за вами, — продолжает Вэйлин: — она говорила, что такие как вы — мстительны и злонамерены, что вы не успокоитесь. Тем не менее, она запретила убивать вас — если бы прямо направились к границе уезда, вас никто бы и пальцем не тронул. Но… если вы попытаетесь отомстить… госпожа дала мне свободу действий. Так что теперь мои руки развязаны. Скажите мне, мадам Фа, то, что находится в вашем экипаже — это все ваши деньги или у вас еще есть тайники? Скажите и вам не придется страдать… а если предпочтете упрямится, то… — Вэйлин поднимает резец по дереву и смотрит на него: — удивительно, сколько боли может вынести человеческое тело. Уверяю вас, я не получаю от этого удовольствия, так что, если вы расскажете мне все — я сдержу слово. Легкая смерть, вы даже не почувствуете ничего…