Серый, по наивности своей, ожидал увидеть здесь поджарых гнедых скакунов, но почему-то обнаружил сплошь Вольвы да Тойоты. А вместо кибиток — просторные особняки. Правда босоногие ребятишки целыми выводками носились тут и там, поднимая истинно цыганский гомон. Где-то пела гитара. Молодые цыганки шептались и хихикали, бросая на Серёгу лукавые взгляды. одна предложила погадать. Он почти согласился, но Верочка его увела.

Может, зря увела?

— Гера — боль моего сердца, — покачал головой старый Баро и нахмурил кустистые брови. Говорил он очень правильно и совершенно без акцента. Серый помнил из досье, что Алмазный закончил МГИМо, причём с отличием. — Сын меня очень беспокоит. И если ваши опасения верны…

Он тяжело вздохнул, наполнил рюмку и протянул Дюймовочке.

— Выпей наливочки, красавица.

Генеральская дочка испуганно уставилась на Сергея. он едва заметно кивнул, и девушка чуть пригубила напиток.

— Спасибо, — сказала она. — Сладко.

— Да не бойся ты, глупая, — хмыкнул хозяин Калиничей. — Гостей травить последнее дело. Давай-ка я и сам выпью, чтоб ты не смущалась.

Он наполнил стопку, опрокинул в себя одним махом и хмуро глянул на сопящего в углу Хворова. Константин дрых, обняв плюшевую подушку, и подрагивал во сне.

— Вы сказали, ваш сын собирается в путешествие, — Сергей вернул разговор в нужное русло.

— Да… — протянул цыган и помрачнел. — Гера отдаляется от традиций, и это плохо. очень плохо. Сын не хочет быть с семьёй. он хочет быть с бабой.

— С бабой? — Серый и Верочка одновременно вскинули головы. — С какой такой бабой?

— А, — Баро небрежно махнул рукой. — С одной из ваших.

— В смысле… из милиции? — Пшеничные бровки Дюймовочки поползли вверх.

— В смысле из русских, — фыркнул Алмазный барон и заёрзал, удобнее устраиваясь на стуле, который явно не подходил под его габариты. — Я этого не одобряю. Но молодость… Сам молодым был. Понимаю. Но как вернётся — сразу женю!

Цыган шлёпнул по столу мясистой ладонью, и стопки звякнули.

— И давно у него роман? — напрягся Серый.

— Уже больше недели, — усмехнулся Алмазный-старший. — Рекорд для такого ловеласа, как мой Герочка.

Больше недели…

Длинноногая красотка в красном? Вполне возможно. Вполне…

— А вы её случайно не видели? — от наливки Вера разрумянилась, но хватки не утратила.

Молодец, девочка!

— Видел, — как ни в чём не бывало отозвался Баро. — Она приезжала сюда с Герой.

Серый чуть со стула не упал.

— Как она выглядела? — выпалил он.

— Как, как… — Алмазный барон развёл руками. — Все вы русские для нас на одно лицо.

«Это она, — думал Серый. — Точно — она». он выпросил у Веры Тайм-аут, и, пока Дюймовочка с Хворовым пытались вытрясти у развесёлых цыган описание новой подружки золотого мальчика, отправился гулять. Очень уж хотелось просто подышать свежим воздухом. Поразмышлять…

Серый шёл вдоль трассы, засунув руки в карманы, и любовался, как сумерки мягким пологом опускаются на землю. В небе зажглись первые звёзды, ранний месяц гордо сиял острыми рогами, а по дороге шагала бабка…

Старая, как холмы, и скрюченная, она курила трубку и дымила, словно паровоз. Из-под аляпистого платка торчали седые космы. На крючковатом носу сидела волосатая бородавка, а длинная замусоленная юбка волочилась по земле.

Сергей бросил на неё равнодушный взгляд. Бабка как бабка. Страшная немного, ну и что?

Он прошёл бы мимо, если б не здоровущий КамАЗ…

Грузовик летел прямо на старуху. Басовито гуднул. Раз, второй, третий… Но бабка шла как шла. Даже не вздрогнула.

«Глухая что ли?», — подумал Серый. Больше ничего подумать он не успел. Скорее машинально, чем осознанно, рванул вперёд, сгрёб старушенцию в охапку и буквально выдернул из-под колёс железного монстра.

— А ну пусти! — проскрипела бабка, когда грузовик умчался прочь, вздымая клубы пыли, и Серый разомкнул объятия. Оваций за своё геройство он, конечно, не ждал, но…

Хоть бы спасибо сказала, старая карга!

— Он бы вас раздавил, как кошку! — заявил Серёга и строго взглянул на спасённую бабульку.

Ну и страшна!

— Этот? — Старушенция кивнула на грузовик, который мчался по трассе к линии горизонта. — Нет. Этот не раздавил бы.

Она глубоко затянулась и пустила дым кольцами, а Серый оглох от скрежета: КамАЗ слетел с дороги в кювет и, грохотнув, повалился на бок, точно раненый мамонт.

Серёга сглотнул. Неприятный холодок пробежал по спине.

Что за ведьма?

— Что смотришь? — прищурилась старая цыганка. — Страшно?

— Не из пугливых, — твёрдо сказал Серый. Мельком он заметил, как из кабины многострадального грузовика выбрался водитель.

Цел, и слава Богу…

— Спасти меня хотел? — Она выдохнула едкий дым.

— Ну хотел. — Он снова сунул руки в карманы и собрался двинуть обратно в Калиничи. Беседа с жуткой бабкой пришлась не по нутру. Да и ребята теперь его потеряли… — До свидания и спокойной ночи.

— А ну стой! — старческий голос пригвоздил его к земле. — А как же награда?

— Не нужно мне наград, — буркнул Серый.

— В тот раз ты так же сказал, да? — Глаза у цыганки были жёлтые, змеиные, в паутине глубоких морщин, но смотрели прямо в душу.

— В какой раз? — Серёга поёжился.

— Когда от медали отказался.

Серый чуть не задохнулся. Он сжал и разжал кулаки. Закрыл глаза. Открыл.

Бабка не исчезла. она стояла на прежнем месте и попыхивала трубкой.

Серёга не знал, что сказать. Да и говорить не пришлось. Старая цыганка приблизилась к нему и шепнула:

— Зря ты себя в его смерти винишь.

Откуда она знает? Откуда? Откуда?!

— Его время настало тогда, а твоё ещё нет.

Серый почувствовал, как глаза защипало. Чёртов едкий дым!

Старуха глянула ему за плечо и хмыкнула:

— А он тебя не оставляет. Следом ходит. Даже сейчас за спиной стоит.

— К-кто… — Серёга так хотел обернуться, но усилием воли сдержал глупый порыв и нервно сглотнул.

— Да Лёха твой.

Лёха…

Держись! Держись, Лёха! Не умирай! Не умирай!

— У него теперь задача особая. — Бабка помусолила мундштук тонкими губами. — Тебя, дубину, беречь. А ты всё не тех спасаешь, герой хренов.

— Н-не тех? — прохрипел обалдевший Серый.

— Не тех, — строго повторила цыганка. — Ты на той мине подорвался, но жив остался, знаешь почему?

— П-почему? — выдавил Серый. Он судорожно соображал: развод это, или взаправду всё.

— Потому что судьбой тебе написано жизнь человеку спасти. Определённому. Так что смотри, не проморгай! А то ты слеп, как крот… товарищ капитан.

Она развернулась и поковыляла прочь, а Серёга стоял, не в силах двинуться с места.

Сиреневые сумерки сменились бархатной ночью, и лёгкий ветер принёс запах хвои. Холодало.

Или это озноб?

— Чего она от тебя хотела?

Верочка появилась так внезапно, что Серый чуть не умер от разрыва сердца.

— Н-ничего… — он шумно выдохнул и плотнее закутался в ветровку. Его трясло.

— Ты хоть знаешь, кто это?

— Жуткая бабка, — честно ответил Серёга.

— Это мать Баро Алмазного, — шепнула Верочка и просунула руку ему под локоть, побуждая двинуться к посёлку. — Говорят, ей больше ста лет, и она самая сильная ведьма во всей округе.

Она

За окном мелькали витрины, вывески, рекламные щиты, открытые летние кафешки, шумные клубы, дорогие рестораны… Торопились домой запоздалые прохожие, а влюбленные парочки неспешно прогуливались, взявшись за руки. Жёлтые фонари светили уютным светом.

Жизнь…

Самая обычная, ничем не примечательная жизнь, за которую Кристина отдала бы всё на свете…

Антон ехал со скоростью умирающей улитки: Кристине требовалось время, чтобы привести себя в порядок.

— Всё? — хрипло спросила она, чуть подавшись вперёд.