Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Ну а фундаментальные силы, действующие на те самые суперструны, колоссально велики. Для того чтобы разомкнуть подобную связь, либо как-то воздействовать на неё — «сыграть свою мелодию», — пришлось бы использовать недоступные человечеству, гигантские источники энергии. Но что мы получим, раскрутив эти «сверхскрученные струны»? Говард Молблан, был уверен в том, что это приведет человечество к небывалому скачку прогресса. Куда именно этот прогресс привёл бы человечество впоследствии, его не интересовало. Он не политик и не стратег. Он — учёный. Учёный, одержимый идеей преодолеть ограничения пространственно-временного континуума…

Этой весной в работе Молблана наметился небывалый прогресс. Я не имел представления о том, каким образом, но профессор совершил задуманное. Он «уцепил» суперструны, высвободив потоки невиданных энергий. На суперструнах была сыграна новая волшебная мелодия, перевернувшая книгу развития современной науки на следующую страницу.

В общем, впутался я в эту историю лишь потому, что крепко сдружился с дочерью Молблана. Было бы нелишним показать себя с наилучшей стороны, как перед ней, так и перед её отцом. В ассистенты честолюбивому профессору для главного эксперимента требовался сообразительный и смелый, но далёкий от науки человек, который не смог бы ни понять, ни выкрасть научные данные об его открытии, но который мог бы с точностью выполнить все необходимые указания в грядущем деле. Кого мог задействовать в этой роли нелюдимый профессор, если даже собственных коллег держал в неведении относительно истинных целей своих экспериментов? Разумеется, лучшего друга своей дочери!.. За мою порядочность, ответственность и исполнительность Грейс с готовностью поручилась перед отцом головой. Так я и попался в паутину суперструнных сетей. Отказываться с моей стороны было глупо перед лицом потенциальных возможностей, которые впоследствии, как в сказке, открылись бы передо мной в случае успешного завершения предстоящего эксперимента…

В первое воскресенье апреля я прибыл к научно-исследовательскому центру заранее, чтобы не опоздать. Профессор назначил на полдень, а было ещё только одиннадцать. С нижних уровней, буквально из-под земли доносилось непрерывное гудение. То, что работало в подземных недрах, было крайне мощным. Сейчас в зоне C, где сегодня проводился эксперимент, находился только один человек — профессор Молблан, а оперировать оборудованием, в том числе, ускорителем частиц и реактором ему помогал слабенький искусственный интеллект.

На КПП я скинул в хранилище все свои вещи, включая одежду. Для входа на территорию каждому выдавали симпатичную, светло-голубую униформу. Процедура обыска тут мало чем отличалась от тюремной. Наручные механические часы, между прочим фамильные, мне разрешали оставлять при себе только потому, что Молблан выписал для этого специальное разрешение.

В ожидании нужного времени я околачивался на КПП и, в конце концов, оказавшись в комнате отдыха охраны, влился в жаркую карточную игру с охранниками. Эти парни из частной военной компании, грубоватые и похабные, называли свою работу здесь — хорошо оплачиваемым, нескончаемым отпуском. Трудно с этим не согласиться! Я мог бы запросто проиграть в покер и свои фамильные часы этим бывалым картёжникам, но профессор вовремя позвонил мне, требуя в грубой форме «ускориться». Я «ускорился», оставив посмеивающихся охранников с их картами.

Мои неспешные шаги эхом раздавались в пустынных коридорах. Кроме охраны на поверхности не было никого. Пройдя в главный корпус, я встал перед дверями главного лифта. Помахивая своей пропускной карточкой, подождал. Профессор разрешил системе мой спуск, и я поехал вниз навстречу усиливающемуся рёву энергетических генераторов.

Прежде я не единожды бывал здесь, хотя простым смертным доступ сюда запрещён. Молблан устроил меня к себе официально как работника. На протяжении нескольких недель готовил меня к предстоящему делу.

Ориентироваться в местных подземных лабиринтах без помощи электронной карты или настенных меток я до сих пор не научился. Такой тип ориентирования казался забавным, пока однажды я сам не попробовал по-своему воссоздать нечто подобное. Нарисовал схематичное сооружение из десяти комнат с одним выходом наружу. Решил маршрутными линиями десяти разных цветов сорганизовать простые и понятные проходы к ним, от них и между ними. Не получилось! Оказалось, что графические указатели-векторы, такие как в подземке энерджи, способные привести без путаницы откуда угодно куда угодно, создать было не так-то просто.

Так, следуя нужному указателю (жёлтая линия среди прочих навигационных линий всех цветов радуги), я добрался до зоны «С», где действовал режим карантина. Без личного разрешения профессора сюда не мог зайти никто.

В зоне «С» с её гигантским залом и потолком в высоту как трёхэтажное здание, изначально была установлена пара огромных детекторов элементарных частиц. Один из них профессор задействовал в своей работе. Второй был разобран, а на его месте сооружено подобие герметичной, полевой медлаборатории. Такие компактные мини-лаборатории быстро, экстренно разворачивали в зоне заражений опасными вирусами. Внутри располагалась рабочая зона, а в центре находилась блестящая металлическая сфера диаметром три метра. Под лабораторией удобно расположился технический уровень с необходимым для проведения экспериментов оборудованием, включая ядерный реактор.

Едва я показался в зоне «С», раздались суетливые шаги стремительно приближавшегося ко мне профессора Молблана.

Взъерошенные седые волосы на его макушке выглядели подобием стога сена. Неделю небритый. Сутки не спавший, с покрасневшими, выпяченными от усталости глазами. Что в его облике было идеальным, так это белоснежный халат, ну и элегантные чёрные ботинки с развязанным шнурком на одном из них…

— Где тебя черти носят?! — выпалил профессор. — Невеста в первую брачную ночь состарится и умрёт, пока дождётся тебя! Всё рассчитано по секундам! Накачиваю энергию в пусковой резерв под точное время старта! Хочешь, чтоб я всю резерв-линию сжёг?!

— Вы назначили мне на двенадцать! — парировал я, взглянув на свои винтажные наручные часы. — А сейчас… — И потыкал в них пальцем. — Без трёх минут двенадцать!

— Хорошо, что не ночи! — с недовольством прибавил Молблан. — Быстрее! Быстрее упаковывайся в защитный костюм!..

— Вы всегда так! — с улыбкой отразил я. — Быстрее, быстрее, быстрее!.. А потом полчаса скучаете в ожидании, попивая свой холодный чай. Начинаем всё равно через час. Спокойнее, проф! Всё-таки своей шкурой в нашем деле рискую я, а не вы.

— Рискуешь? — усмехнулся он. — В разы опаснее для здоровья и для жизни сходить на дискотеку, нежели сделать то, что предстоит тебе сегодня.

Я присвистнул, идя к мини-лаборатории вслед за суетливым профессором.

— Видимо хорошенькие дискотеки были в ваше время!..

Профессор, не сбавляя шага, энергично рассёк воздух рукой:

— Вот я действительно рискую! — заявил он. — Рискую сжечь миллионное оборудование и вылететь из числа руководителей. Выпустить из собственных рук проект всей моей жизни! Этим узколобым стервятникам только дай шанс!.. Мигом присвоят всё моё своими загребущими лапами! Присвоят, извратят, исказят, опошлят ради прибыли и загубят! Поэтому давай быстрее!..

«Энергетический резерв» это вспомогательная часть истинного, тайного проекта Молблана. Технология позволяла консервировать энергию в небывалых масштабах, но…

Боссы выделили должное финансирование на проект, считая, что профессор создаёт, как он заявил, сверхприбыльные промышленные батареи, позволяющие запасать энергию впрок в городских масштабах и транспортировать её с легкостью в самые труднодоступные районы планеты. Звучит и впрямь заманчиво. Батарея, умещающаяся в кармане и позволяющая питать электроэнергией недельку-другую научную станцию в Антарктиде или, к примеру, будущую лунную базу… Сейчас все убеждены в том, что Молблан неторопливо, шаг за шагом, разрабатывает эти батареи сверхвысокой ёмкости. Батарей таких естественно нет, да и не будет, но знали б инвесторы и боссы скромненькой энерджи ди си эй, что там, в зоне «С» этого подземного комплекса на самом деле создавал Молблан!..

2
{"b":"885933","o":1}