— О, девочки наши пришли. А мы тут с будущим зятем решаем…

Он добродушно улыбается.

Лёша поднимается из-за стола.

Мама идёт к ним первая, я следом.

— Всё решили? Молодцы. Пора расходиться. Ох, надымили, дышать нечем, — ворчит она, зажав нос пальцами, — у тебя есть тут хоть какая-то форточка для проветривания, Лёш?

Она окидывает взглядом панорамное окно.

Алексей подходит к ней, нажимает на крупную металлическую кнопку на стене. Пластина с отверстиями рядом с окном начинает издавать жужжащие звуки.

— Всё, Серёжа, поехали домой. У нас ещё дел столько…

Папа поднимается. Обнимает меня и громко шепчет:

— Дочь, я договорился. Он тебя не обидит.

— Спасибо, пап, — зажмурившись, терпеливо жду, пока он расцелует меня в обе щёки.

— Серёжа, — мама недовольно поторапливает его, — нам пора.

— Иду, любимая…

Лёша обнимает меня за талию, мы направляемся к двери провожать родителей.

Папа на прощание долго жмёт Алексею руку:

— Приходи в любое время. Мой дом для тебя всегда открыт.

Обнимаются напоследок:

— Лёха.

— Серый.

Мамин сердитый голос:

— Да пошли уже, решала…

Наконец, дверь за ними закрывается.

Мы обнимаемся и замираем лицом к лицу, взглядами лаская друг друга.

Лёша с теплотой в голосе шепчет:

— Ксюш, хочу, чтоб ты знала. Я тоже…

Вдруг из туалета раздаётся истошный кошачий крик.

— Ты Рыжего запер? Бедняжка…

Вырываюсь и тороплюсь к санузлу. Котёнок пулей вылетает оттуда и с поднятым вверх хвостом, кружит вокруг моих ног.

— Злые дядьки какие, упекли в заточение, — глажу его, наклонившись, — не пускали хорошего мальчика на волю.

Вдруг на мои ягодицы ложатся горячие ладони.

Взвизгиваю от неожиданности, разворачиваюсь.

— Ты чего? – растерянно улыбаюсь.

Отступаю, а Алексей, серьёзный, с потемневшим от возбуждения, взглядом, делает шаг ко мне. Не хочу больше отдаляться, притормаживаю.

Его руки, задержавшись на мгновенье на моих локтях, проскальзывают на спину, взгляд опускается на мои губы. Он облизывает свои, и вот мы уже целуемся. Лёша наступает на меня, направляя вглубь, к лестнице, ведущей в спальню. А я пячусь и жадно целую его тоже. И уже непонятно: кажется, я сама его туда веду… Чувствую его тело, большое, горячее и твёрдое. И он такой высокий, что иногда мне приходится приподниматься на цыпочки.

Не знаю, как мы преодолели лестницу и оказались в спальне. Лёша укладывает меня на кровать, а может, это я тяну его на себя. Он всё целует меня, целует, целует. Его язык такой настойчивый, жадный и тёплый, с ароматом коньяка и сигарет. У меня во рту ещё осталось сладкое послевкусие пирожного. И мне безумно нравится это сочетание. Хочется, чтоб наши поцелуи никогда не заканчивались. Я уплываю от возбуждения.

Его руки скользят по моей одежде, стягивают её. А я ловко расстёгиваю молнию на его джинсах. Легко, как будто всю жизнь этим занималась. Помогаю приспустить их, сама достаю твёрдый, горячий член, ласкаю его рукой, хотя совсем не знаю, как это делается. Лёша прикрывает глаза и издаёт неконтролируемый стон, и я понимаю, что у меня получается. Он сильной рукой разводит мои колени, резко вклинивается между бёдер. А я сама направляю член в себя, хочу его внутрь.

Больно. Больно-больно-больно. И вдруг нехорошие ощущения исчезают, а по телу проходит тёплая волна. Боже, задыхаюсь от эйфории. Я изумлённо распахиваю глаза. И залипаю на блаженно прикрытых глазах Лёши, на ритмичных движениях его тела надо мной. Я плыву и таю, теряюсь в пространстве. В воздухе только наше общее жаркое дыхание. И в какой-то момент мне становится безумно, ужасно, невыносимо приятно. Я впиваюсь ногтями в его плечи и выгибаюсь грудью вверх. В эту сладкую минуту слышу его голос:

— Люблю тебя…

Через месяц

Возвращаюсь домой из универа. Задерживаюсь на крыльце, вспоминая, всё ли купила в супермаркете. Любимый всегда с работы возвращается безумно голодный. Конечно, столько энергии тратит, должность обязывает.

Заглядываю в глубокий бумажный пакет. Так, это кошаку корм и вкусняшки. Это стейк для Лёши, сыр, овощи для гарнира, сметана. Это конфетки шоколадные к чаю, тётя Вера должна забежать, шарфик и носки для меня связала, обещала занести. Невольно улыбаюсь, приятно, когда заботятся.

Желудок жалобно сжимается. Я тоже ужас как голодна. За целый день ни крошки во рту, на завтрак только стакан кефира выпила. Ещё раз заглядываю в пакет. Нет, это точно не буду, не хочется. Ни конфеты, ни стейк. Уже несколько дней ничего в себя впихнуть не могу. Думаю, виноваты копчёные креветки в ресторане. К горлу снова подкатывает тошнота. Морщусь, как же неприятно. И совсем не есть нельзя. Ещё не хватало в обморок упасть на лекциях. Беспомощно оглядываюсь, куда бы зайти за едой для себя. Зависаю на вывеске небольшой кондитерской в соседнем здании. «Фантастическое угощение». Посмотрим… Направляюсь туда. Может, хоть что-то смогу в себя впихнуть.

Внутри нет ни одного покупателя. Два круглых столика для посетителей в полумраке зала стоят чистые и пустые.

— Добрый вечер, — вежливо улыбается мне высокий, худощавый парень с татухами на шее, наверное, продавец, — у нас сегодня необыкновенные эклеры, свежайшие, всего полчаса назад доставили. Есть бисквит, но его привезли в обед.

Судорожно дёргаюсь грудью, зажимаю рот, стараясь сдержать рвотный позыв.

— Понял, — продавец улыбается ещё шире, — если сладкого не хочется, позвольте предложить вам чай с лимоном и имбирём. К нему можно подобрать сэндвич. Бокадильо с ветчиной, оливками и листьями салата. Или монреальский сэндвич с копчёным мясом.

Прислушиваюсь к себе, вроде сильной тошноты нет. Кидаю взгляд на часы. Лёша должен вернуться минут через сорок, ещё есть время. Можно даже здесь чаю выпить, уютненько вполне. Не шумно. Тихая музыка играет.

Немного тяну время, чтобы оценить свои силы. Скольжу взглядом по витрине. Внезапно рот наполняется слюной. Сглатываю её.

— А это что? – показываю на кувшин, в котором поблёскивает что-то насыщенно-красное и густое.

— Прекрасный выбор! – восклицает продавец, — это томатный сок. Не как в супермаркетах, люксовое качество. К нему советую взять гренки, натёртые чесноком и творожным сыром.

Мой организм радостно откликается на его предложение. Голод становится невыносимым, даже голова кружится, как хочется всего, что продавец перечислил.

— Да, вот это всё мне нужно. И сока давайте сразу два.

Направляюсь к столику, усаживаюсь. Ставлю пакет в ноги. Достаю телефон, включаю. Открываю беседу с Лёшей, собираюсь написать ему, где нахожусь, если вдруг он вернётся немного раньше. Но не успеваю. Продавец ставит передо мной заказ. И я жадно набрасываюсь на сок. Выпиваю первый стаканчик почти залпом, ставлю пустой перед собой. Счастливо расслабляюсь. Какая вкуснотища, просто нереальная. Перевожу дыхание. Ещё. Тянусь за следующим.

Вдруг на экран телефона ложится чья-то тень.

— Привет.

Медленно поднимаю глаза. Передо мной стоит молодая женщина. Лицо знакомое. Очень сильно знакомое. Но вспомнить, кто это, никак не выходит. Смотрит на меня серьёзно. Как будто с осуждением.

— Здравствуйте, — вежливо отвечаю ей.

Женщина отодвигает стул и усаживается напротив.

— Меня зовут Марина, — представляется она, – я девушка Алексея.

— Че-го, — выдавливаю из себя, — какого ещё Алексея?

— Того, с кем ты живёшь несколько недель.

Мне становится смешно. Что эта женщина несёт?!

— Не вижу ничего забавного, — оскорбляется моя собеседница, — мы поругались, но это ничего не меняет. Мы давно вместе. У нас случилось недоразумение, я увлеклась другим. Вот Алексей и решил отомстить мне с тобой. И я с достоинством вынесла этот удар. Любовь победила всё равно. Мы опять встречаемся. На работе.

Как битой в затылок. Вспоминаю, кто это. Это же та женщина, которая распласталась на столе в кабинете Алексея. Та, из-за которой я ушла из больницы.