Вадим ошарашенно распахивает глаза, нажимает на кнопку, чтобы открыть окно, выплёвывает на снег жвачку и бормочет:

— Понял, базара нет. А ты почему без куртки-то?

Не в тему вопрос. Правильно сейчас уточнить, села бы я к нему в машину, если бы эта самая куртка была.

Мы срываемся с места и мчим по улицам в сторону дома. Бывший врубает климат-контроль на более высокую температуру

— Ксюх, знаешь, я много думал.

Лезу в карман штанов, где-то у меня была коробочка с наушниками…

— Мы оба виноваты в том, что произошло.

Чёрт! Наушники на месте, а телефона-то нет. К чему им коннектиться?

— Если мужчину постоянно обламывать, он обязательно посмотрит налево. Такая природа у нас. С инстинктами сложно бороться. Во всём гормоны виноваты, реально, не мы. Понимаю, тебе трудно это принять, ты же не как подружка твоя, а порядочная. И за верность я тебя уважаю и ценю. А ещё не особо истеричка. И это охренительный плюс. Я за твою реакцию тебя ещё больше полюбил. Лариска мне уже мозг сожрала, а ты молчишь, не орёшь, ничего не требуешь.

Видно, что без мозга ты, да… Отворачиваюсь к окну, рассматриваю деревья, покрытые снежной вуалью, поблёскивающей в лучах зимнего солнышка.

— Малыш, я так рад, что ты даёшь мне возможность всё исправить… Клянусь, я всё. В завязке по бабам. Нагулялся и остепенился. Теперь только ты и я. Тем более, скоро уже не отмажешься, супружеские обязанности-то придётся выполнять.

Цокаю языком, закатываю глаза. Идиот какой-то… Неужели он думает, я пошла на попятную?

— Ксюх, кстати. Мы тут с отцом обсудили. И выбрали подарок для тебя.

Одной рукой придерживая руль, тянется к бардачку. Копается несколько секунд, выуживает длинный бумажный конверт.

С довольным, напыщенным выражением лица вручает мне:

— Это именной сертификат в СПА на Профсоюзной.

Поднимаю одну бровь, раскрываю конверт, из него вытягиваю сложенный в три раза лист. Что тут у нас?

Релаксация в аэрогидромассажном СПА-бассейне, талассообертывание, Cпа-уход за волосами «Блестяшка», ароматный кальян «Улитка» …

Фуууу. Не хочу кальян. Тем более, с запахом слизня какого-то противного.

Разглаживаю лист на коленях, невозмутимо складываю пополам, разворачиваю опять. Собираю верхние уголки к центру треугольниками. И ещё раз. Уплотняю сгибы пальцами. Отворачиваю крылья самолётика наружу. Открываю окно и запускаю. Вылезаю головой, прослеживая траекторию полёта. Спланировав над обочиной, самолётик погружается в грязный придорожный сугроб. Нормально.

Возвращаюсь в салон автомобиля под бурные овации.

— Охренела совсем?! – возмущается Вадим, — знаешь, сколько он стоил!

Обиженно насупливается, бормочет себе под нос:

— Лучше б Лариске подарил.

Вот это в точку. Ей нужнее. А мне от тебя ничего больше не нужно, «жених на час». Остаток пути едем в полной тишине.

Тормозим у ворот коттеджа, в котором живёт семья Вадима. Мы соседи. Кидаю напряжённый взгляд на свой дом. Он кажется пустым, все окна закрыты, двери заперты, нигде нет света.

Беру сумку, выхожу из машины, растерянно останавливаюсь, обхватив себя руками. Холодно, зуб на зуб не попадает…

Обиженный Вадим щёлкает сигнализацией и, не оглядываясь, направляется к себе домой.

Навстречу мне из ворот выходит его мама. Растерянно моргает:

— Ксюшенька, а тебя выписали? Твои родители пока не вернулись. У тебя ключ-то есть от дома?

Так. Машинально ощупываю карманы. Конечно, нет. Ничего у меня нет, ни денег, ни тёплой одежды, ни ключа. Отрицательно качаю головой.

— Ну, ничего, не беда, — несостоявшаяся свекровь увлекает меня в дом, — поживёшь у нас несколько дней до возвращения мамы и папы. Можно в гостевой.

Послушно топаю за ней, а куда мне идти ещё? Как ни крути, а семья Вадима – это близкие друзья родителей, за годы их дружбы я привыкла к ним, они для меня, скорее, как дядя с тётей.

— Или ты с Вадиком в комнате хочешь жить? – резко оборачивается ко мне мама бывшего.

Он стоит у холодильника в кухне-гостиной, лопает бутер с колбасой и недовольно косится в нашу сторону. А у его мамы, наоборот, взгляд виноватый такой, как будто это она мне изменила, а не её сын.

Испуганно отказываюсь. Она вздыхает, словно с облегчением, и ведёт на второй этаж. Открывает дверь в одну из комнат. Я прохожу, усаживаюсь на кровать, снимаю сумку с плеча, ставлю рядом.

— Ксюш, располагайся. Бельё в шкафу. Отдохни немного. Я обед тебе сюда принесу. Наверное, не хочешь Вадика видеть…

Она нерешительно задерживается, мнётся. Задумчиво роняет:

— Знаешь, всякое бывает между мужчиной и женщиной. И при желании всё простить можно. И измену тоже.

Отвожу глаза.

Вздохнув, она выходит из комнаты.

Не буду спорить. Как объяснить, что я элементарно не хочу прощать поступок её сына? Не потому, что мегера злая. Просто поняла, что наши отношения с Вадимом оказались большой, нелепой ошибкой. Это не любовь. С ним я не ощутила и десятой части того, что чувствовала вчера ночью с Алексеем.

Наверное, он уже вернулся в больницу. Надо бы ему как-то сообщить, куда я исчезла.

А я достаю ноут. Надо что-то придумать…

Включаю ноут, открываю поисковик и тотчас прилетает уведомление о полученном сообщении на электронную почту. Хорошо, что ящик не запоролен. Вхожу.

Письмо от Князева Алексея Князеву Алексею. Тема «Ксения, прочти!».

С виноватой улыбкой слушаюсь.

«Только попадись мне, поняла? На ноуте открой мессенджер, войди в свой аккаунт и напиши мне на номер…»

Капризно морщу нос, но опять подчиняюсь, делаю, что велели.

А: «Привет»

К: «Прив»

А: «Почему ушла? Кто-то обидел?»

К: «А пусть не лезут»

А: «Понятно. Ты где?»

К: «У Вадима»

Затаив дыхание, жду. Наверное, он думает, что мы с бывшим помирились. Я могла бы сейчас объяснить, что мне некуда идти, а с ним меня больше ничего не связывает. Но я молчу. Не знаю почему. Может, просто хочу увидеть реакцию. Понять, насколько важно для Алексея то, что происходило между нами в предыдущие пару дней. Провоцирую? Да. Немножко. Я девочка, мне можно.

Такая долгая пауза… Алексей то набирает сообщение, то стирает. Потому опять набирает. Наконец, ноутбук издаёт «блинь».

А: «Адрес, живо»

Закусив губу, печатаю название улицы и номер дома.

А: «Подъеду через десять минут. Чтоб ждала у ворот. Сама будешь за своим Рыжим лоток мыть»

Улыбаюсь во весь рот. Ведь кот тут ни при чём, правда? Алексей хочет забрать меня к себе?

— Ксюшенька, можно? – раздаётся осторожный стук.

Открывается дверь, входит мама Вадима:

— Обед, — улыбается мне, — я позвонила твоим родителям, предупредила, что ты будешь у нас. А они скоро вернутся, послезавтра самолёт.

И виновато добавляет:

— Я хотела дать тебе трубку, но…

Делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю. Беру в руку ложку, зачерпываю немного горячего ароматного борща. Подумав, выливаю обратно, не хочу я есть. Нет аппетита. И сразу очень грустно на душе.

Нет, я не осуждаю маму и папу. Даже отчасти понимаю. Они обижены. Я опозорила их, сорвала мероприятие, к которому они готовились, которого ждали больше меня… Но почему так грудь сжимает? Тошно на душе…

Странно так, что чужие люди ко мне отнеслись добрее родных…

В чувствах поднимаюсь, крепко сжимаю в объятиях маму Вадима. С благодарностью чмокаю в щёку. Она охает от неожиданности, обнимает меня в ответ, похлопывает по спине.

— Ничего, ничего, малышка. Всё плохое забудется, увидишь.

Я смахиваю непрошеную слезинку и начинаю складывать то, что достала раньше, обратно в сумку.

— А куда ты? Останься, ты нам совсем не в тягость, Ксюш.

Качаю головой и выруливаю из комнаты. Мама Вадима семенит за мной.

— Если ты из-за Вадика, не волнуйся. Он ушёл, вряд ли скоро вернётся. А на ночь изнутри закроешься, и всё. Никто не побеспокоит, не зайдёт, — и со слезами в голосе выкрикивает, — Ну, куда ты собралась в такой мороз?!