— Па-па!…

Я подскочил в холодном поту, так резко, что спину простреливает адская боль. Бляяя… Схватился за бок. Посмотрел на часы, шесть утра, ещё можно поспать, но сон, как рукой сняло.

Встал, принял контрастный душ, выпил двойную дозу обезбола, крепкий кофе и поехал к Нике. Приеду раньше на два часа, да, и пофиг. После такого сна, как-то жутко здесь находиться, а выходить на лоджию тем более.

Воздух на улице был морозный и свежий, снег перестал идти. Посмотрел на небо, наблюдая, какие на нём яркие звёзды. Когда я вообще последний раз смотрел на звёзды? В прошлой жизни?

Мы как-то с Никой, ещё до армии, до ночи катались на мотоцикле, я заехал в густой лес и заглушил мотор, оставил светить только центральную фару. Взял плед, валявшийся в бардачке, постелил на густую траву. Мы легли на спину, взявшись за руки. Лежали долго, болтали, разглядывали небо, созвездия, загадывали желания на падающие звёзды. Как бы хотелось сейчас вернуться туда...

Можно было пройтись пешком, я уже несколько раз, так делал, но сейчас с больной спиной, с трудом представлял себя пешеходом.

Зашёл в квартиру, немая тишина. Ника наверняка ещё спит. На часах пол восьмого. Скинул обувь и пуховик, заглянул к дочурке. Моя булочка сладко спала, посапывая. Значит Ника опять в моей комнате легла, это даже хорошо. Снял на ходу свитер, футболку, спортивное трико, носки, бросил всё небрежно на диван. На улице холодно, почему бы не погреться о маленькую и горячую печечку… Тихо приоткрыл дверь, Ника, лежала свернувшись в клубок, лицом к окну. Я сразу шмыгнул под одеяло, как можно плотнее прижавшись к ней, опоясав рукой за талию.

Чтобы между нами не происходило, она всё равно моя, от пяток и до кончиков волос. После кошмарного сна, решил за неё бороться. Это мог быть наш неродившийся сынишка, Илья. Такое имя мы когда-то вместе выбрали. Если мы с Никой, так и будем ходить, вокруг да около, сынишка не родится. Если она испытывает ещё хоть малейшие чувства ко мне, я её верну. Отобью у того кренделя, я всегда рядом, а он появился раз за полгода. Отношения на расстоянии долго не живут. Если б я ей был безразличен она не отдавалась бы мне так самозабвенно.

Ника поёрзала, устроившись в моих объятьях поудобнее, немного оттопырила попку, прижавшись ещё теснее. Вбился бёдрами мгновенно, поглаживая по её бедру одной рукой. Пальцы задумчиво гулями возле резинки пижамных шортиков. Член уже вовсю стоял, яйца потяжелели. Пропихнул руку в трусики, которые были уже влажные. Моя заводная девочка, только от одних касаний напрудила, полные трусишки. Начал поглаживать влажный вход указательным пальцем, Ника немного развела ножки в сторону, и снова их свела, зажав мою руку. Ввёл один палец в пылающее огнём лоно, начал им двигать. К одному пальцу сразу добавил второй, нежно растягивая такое узкое лоно. Ника поморщилась, большим пальцем начал ласкать клитор, почувствовав, как начали дрожать её бёдра. Ника уже была близка к оргазму, но вдруг зазвонил будильник. Она начала просыпаться, тереть глаза, зевать, повернулась на другой бок, потом почувствовав, что не одна, резко подняла голову, посмотрев испуганно на меня.

— Егор? Что ты тут делаешь? — отодвинулась, натянув одеяло до подбородка.

— Ты же сама меня звала с дочуркой посидеть. Иди сюда, — хлопнула по матрацу, рядом с собой. — Ты почти кончила, нельзя так это дело бросать.

— Уже что девять? Я проспала!

— Ещё восемь. Малышка иди сюда, — поманил повторно.

— Ты… ты воспользовался мной спящей.

— Ты сама ко мне прижалась и раздвинула свои ножки, — подшутил над ней.

— Я думала, это сон.

— И часто тебе снятся такие сны, маленькая шалунья? Ммм.

— Это тебя не касается, — сжала кулачки со злости. — Не собираюсь быть твоей любовницей, — фыркнула, соскочив с кровати.

Я ей залюбовался, она хоть и родила, но оставалась такой же стройной и миниатюрной. Такая забавная сейчас, заспанная, с чуть взлохмаченными волосами. В своих маленьких пижамных шортиках и такой же маечке, на тонких бретельках. Без бюстгальтера. Ммм. Одна лямка спала, оголив плечо и часть груди. Такие упругие круглые дыньки, с затвердевшими от возбуждения сосочками. Я бы сейчас их с удовольствием поласкал. Во рту сразу скопилась слюна.

— А женой?

— У нас в стране двоеженство запрещено, — схватив полотенце, убежала в душ, виляя своей упругой попкой. Какое двоеженство, чё ей ещё в голову взбрело. Потёр лицо, откинулся на подушку, прикрыл глаза. Надо наконец-то сесть и поговорить нормально. Высказать все претензии друг другу. Так и сделаю, когда вернётся с больницы.

Член всё ещё торчал колом, приподнял одеяло, посмотрел на него, простонал, чувствуя, как остро и резко накатило возбуждение, и набухли яйца. Не идти же в душ, чтоб передернуть, как подросток, слить сперму и словить секундный кайф.

Поднялся с кровати, снова посмотрев на свой эрегированный член. Упал на пол, отжался десять раз, даже немного помогло.

Вышел из комнаты, Ника уже порхала по кухне.

— Когда Ариша проснётся, дашь ей смесь, — показала на смесь и бутылочку.

Я сел на диван, рядом лежал файл с какими-то документами. Надо Нике отдать, чтоб не забыла. Моё внимание привлекла бумажка, лежавшая сверху, где было указано: "Решение комиссии по прерыванию беременности". Чё за херня… Достал справку, внимательно вчитываясь: «Дата направления на мед. аборт», «Срок беременности — 5 недель», «Назаровой Веронике Александровне».

— Ты зачем это взял? — Ника подбежала с намерением забрать папку, отодвинул её рукой, устремив на неё шокированный взгляд.

— Ник, это чё такое? Ты сказала идёшь на плановый осмотр? Ты, что беременна?

— Это не твоё дело! Отдай! — кружила вокруг меня в надежде отобрать документы. — Отдай, я уже опаздываю, — посмотрела на часы.

— Ты не понимаешь, ты никуда не едешь. Это ведь мой ребёнок?

— Хватит… хватит, — начала колотить меня по груди кулаками. — Хватит, смешивать меня с грязью и считать шлюхой. Я никогда ни с кем кроме тебя не была! У меня даже мысли не было подпустить к себе другого мужика, в отличии от тебя, — выпалила на одном дыхании, начав плакать. — Ты не можешь сейчас распоряжаться моей жизнью, ты утратил это право, когда сунул свой член в другую бабу и сделал ей ребёнка.

— Чё за бред, какая баба? Я конечно понимаю, что лучшая защита, это нападение, но претензии должны быть обоснованные.

— Не знаю какая, я им счёт не веду, Илона, или ещё может кто. Так, что отдай документы, мне пора.

Я кинул папку на диван, сам резко подскочил к ней, взвалив на плечо и потащил в комнату, уложил на кровать, навалившись сверху.

— Ник… Ника, — начал целовать её лицо, руки. — Скажи, ты правда беременная? Скажи… скажи… — на глазах у самого выступили слёзы. — Ты хотела убить нашего Илюшку?…Ты бы пошла на это? На убийство?

— Пусти, — она плача извивалась подо мной. — Думаешь, я так легко решилась на это? Я боюсь… я не справлюсь одна с двумя детьми, у меня ни образования, ни работы. У тебя, когда появится ребёнок от другой, ты о нас забудешь, уже стал редко появляться.

— Ну, какой другой, у меня кроме тебя никого не было. Болел я всю неделю, спину сорвал, лежал пластом, не мог пошевелиться. Почему не сказала? Почему опять скрыла, Ника?

— Я хотела рассказать, ясно! Я даже к тебе пришла на квартиру, которую ты от меня скрыл, — ткнула пальцем в грудь, посмотрев с укором. — Думаешь приятно слышать оскорбления и угрозы. Она Аришу грозилась цыганим отдать, а меня посадить за наркотики, — всё звучало, как какая-то нелепица, уставился на неё с подозрением. — Не веришь, что твоя ненаглядная могла такое сказать. Самка в борьбе за самца способна на многое. Можешь не лукавить, мне всё известно.

— Да, как тут слукавишь, если я впервые об этом слышу. Ты точно ко мне приходила? Кто адрес дал? Хотя не надо, я знаю, Саша. Ник, я клянусь, — обнял её крепче. — Нет у меня никого, не знаю я эту беременную. Я тебе докажу. А сейчас скажи, ты правда беременная? Скажи, это правда? — мечтал услышать это от неё, из её уст.