— Ты меня слышишь? Как мы оказались в одной постели? Почему я ничего не помню?

— Егор, ты взрослый человек, и не знаешь, как мальчик с девочкой оказываются в одной постели — поиграла бровями.

— Мне сейчас не до шуток твоих, — злобно зыкнул на неё.

— Ты сам попросил меня остаться? Потом набросился. Всю ночь объезжал, я думала к утру ноги свести не смогу. Уххх… Ну, ты жеребец, — закатила глаза, хватаясь за грудь.

— Чё за бред ты несёшь? Я ничего такого не помню?

— Если, не помнишь, не означат, что не было, — обиженно пролепетала. — Ты вчера так быстро опьянел, наверное из-за того, что на голодный желудок выпил.

Я не мог поверить, в то что она говорила. Не могло меня унести с одного бокала шампанского.

— Ты мне что-то подсыпала в шампанское?

Светка округлила заспанные глаза, изображая обиду.

— Так и думала, что на утро ты сдашь заднюю. Воспользовался моим телом, выпустил пар и в кусты. Вчера тебе всё нравилось, ты был очень доволен.

— Не неси хуйни, — ну, не ощущал я, что вчера трахался. Пар не спущен… Полноценного секса у меня давно уже не было, не считая рукопашной. Приходится иногда выплескивать усталость, накопившуюся за день в ручном режиме. — Ты явно всё заранее подстроила и опоила меня.

Она так и сидела голая, даже не пытаясь прикрыться. Не знаю то ли от выпитого, то ли от осознания, что всё может быть правдой, меня резко смутило. Я побежал в туалет, выкрикнув:

— Прикройся!… Хватит светить буферами.

Меня знатно прополоскало. Такого никогда не было, даже когда люто бухал неделю. Здесь явно что-то не чисто. С этим разберусь позже. Сейчас надо побыстрее избавится от Светки. Выпроводить её удалось только через час. От её нытья, голова ещё больше разболелась.

Я отправился в душ, встал под горячие струи, постепенно убавляя температуру до прохладной. Это меня немного отрезвило, успокоило. Я вздохнул с небольшим облегчением, мысли стали более ясными и не такими сбившимися.

После душа, закинулся обезболом, решил немного покимарить.

Проваливаясь в сон, в памяти всплыла картинка сегодняшнего сна. Мне снилась Ника… Она стояла вдалеке от меня и сильно плакала. Потом резко согнулась пополам, схватившись за живот, протянула ко мне окровавленную руку, сильно закричав. Звала на помощь, плакала, говорила, что ей больно и страшно.

Я подскочил с кровати весь в поту, сердце в груди грохотало, готово было выскочить из неё. Неужели с Никой произошла беда…

Надо ей позвонить, похеру на гордость. Такие сны не к добру.

Вдруг и правда что-то произошло и ей требуется помощь. Она ведь там совсем одна.

Набрал её номер, долго шли гудки, потом в трубке послышалось шуршание, треск, затем я услышал мужской голос.

— Алло?

Сразу даже опешил, может это полицейский или врач, так бывает, находят телефон пострадавшего, потом сообщают близким печальные новости… Молчать было бессмысленно.

— А где Ника?… Я могу её услышать?

— Ника, пока ещё спит. Ей что-то передать?

Не став отвечать, быстро завершил звонок.

Уже неделю лежу в больнице на сохранении. У меня была угроза выкидыша, после услышанной новости о личной жизни Егора.

Врачи сказали, если б скорая приехала позднее, то ребёнка могли не спасти. Скорую вызвал Владимир, проходил мимо моей комнатой, услышал крик. Он наверное мой ангел хранитель. Второй раз спасает.

Выписали меня на десятый день. С ребёнком всё хорошо. Рекомендовали побольше отдыхать, избегать стрессовые ситуации и нервные потрясения, правильно питаться, побольше гулять на свежем воздухе, ну и конечно, испытывать только положительные эмоции. Где ж им взяться этим положительным эмоциям. С тех пор, как расстались с Егором, всё потеряло смысл, жизнь меня не радует. Егор для меня не просто часть жизни, а её эпицентр, часть меня.

Помимо всего прочего, он ещё и снится мне ночами, истязает своим порочными ласками. Просыпаюсь по среди ночи, держа зажатое одеяло между ног. Всё влажное, жаркое, тянет низ живота сладострастными импульсами. В такие ночи я тяну руку под одеяло, забираюсь пальцами в трусики, ставшие липкие от возбуждения, и довожу себя до оргазма, как учил меня этому Егор. Научил такому порочному, оооо! Так хорошо, боооже!!!

Через несколько мгновений, после сладкого удовольствия накатывает запоздалым стыдом. Нет, не хорошо. Это плохо… Очень плохо!

«Табу. Табу. Табу…» — повторяю про себя несколько раз.

Как освободить свой ум от мыслей… Позволить своему сердцу успокоиться. Спокойно следить за суматохой дней. Следить за тем, как всё встаёт на свои места. Вроде понимаю, что надо жить ради ребёнка. Ребёнок не в чём не виноват… не виноват, что у нас всё так сложилось. Одно знаю точно, этот малыш плод настоящей и сильной любви, которая останется во мне навсегда… как хроническая болезнь.

Спустя три месяца

Я очень волнуюсь, сегодня второй скрининг, на УЗИ врач скажет пол ребёнка. На двенадцатой недели предположительно сказали, что будет девочка. Сегодня будет известно точно.

Почему-то уверенна, что грею под сердцем именно девочку. Моё сердце, так чувствует. Это будет малышка с красивыми, как у папы глазками и милыми волнистыми волосиками, как у меня.

Я каждый день молю Бога, чтоб ребёнок родился здоровым. По всем анализам он здоров. Плод развивается в соответствии со сроком, так говорят врачи.

У меня уже появился небольшой животик, которым каждое утро любуюсь в зеркале. Моя крошка растёт и набирает вес. Я уже безумное её люблю. Будущее материнство вызывает во мне различные эмоции, начиная от радости и счастья, заканчивая тревогой и беспокойством. Мне придётся воспитывать ребёнка одной.

Что я скажу своей девочке, когда она спросит, где папа?

Почему, он не забирает её из садика, как других деток?

Наверняка мне будет не легко, но я должна справится. За всё время, что я живу одна, я поняла, что могу быть сильной…

Я должна быть сильной…

Я могу расчитывать только на себя...

Я себя не подведу...

***

В женской консультации, меня почему-то отправили в кабинет другого врача, не того, который меня наблюдал с самого начала беременности.

За столом сидела девушка — врач лет тридцати.

— Добрый день! Проходите, присаживайтесь.

— А где, Мария Геннадьевна? — спросила, сев рядом с врачом.

— Она уволилась. Вашу беременность продолжу вести я. Меня зовут Болгарина Александра Михайловна.

— А как же?… — разволновалась я.

— Вероника Сергеевна, не волнуйтесь. Я уже ознакомилась с вашей историей. Не переживайте, всё будет хорошо.

Может и правда не стоит волноваться, но она такая молодая. А вдруг у неё мало опыта… она может что-нибудь пропустить в анализах. От нервного напряжения начала теребить ручку от сумки. Александра Михайловна отвлеклась от компьютера, куда вносила данные о моём посещении.

— Не волнуйтесь так. У меня в акушерстве и гинекологии опыт десять лет, — я что в слух сказала о её опыте.

— Врачебный опыт, — улыбнулась, — первое, что волнует будущих мамочек. — Ухх, выдохнула я. Наверное и правда стоит успокоиться, нервяки сейчас ни к чему. Надеюсь и правда всё будет хорошо. Она вроде добрая и располагает к себе. Посмотрим, что будет дальше, да и особого выбора у меня особо нет.

Пока взвешивалась, мерила температуру и давление с медсестрой, Александра Михайловна пристально на меня смотрела, не отрывая глаз.

— Что-то не так? С ребёнком? Анализами?

— Всё хорошо. Не волнуйтесь, так, — чуть промешкавшись, продолжила. — Вы очень похожи на одного человека… Как зовут вашу маму?

— Ирина, — было заметно, что она очень разволновалась.

— Возможно просто совпадение, — она тряхнула головой, словно прогоняя морок. — Правду наверное говорят, что у каждого человека есть двойник, — попыталась она сгладить напряжённую обстановку. — Итак по делу… по анализам всё хорошо. Следующая явка, через две недели, из анализов только моча.