Нас прервал звонок на телефон Егора.

— Да, — Егор слушал звонившего, взгляд сразу помрачнел. Он переложил трубку на другое ухо, покосившись на меня, проглотил слюну, отошёл в сторону. — Я понял, понял. Хорошо. Я постараюсь, — Егор завершил диалог, несколько секунд стоял ко мне спиной, когда развернулся взгляд остро скользнул по телу, в нём всколыхнулась боль, забота, переживание.

— Звонила Саша, — начал он, было заметно, что ему сложно говорить.

— Они уже погуляли? — засуетилась. — Побегу, надо помочь коляску поднять.

— Ника, сядь пожалуйста, они... Ты только не волнуйся, — взял меня за руку, подвёл к дивану, предлагая сесть. — Сашу на пешеходном переходе сбила машина, их забрала скорая.

В голове эхом звучат слова Егора.

— Сашу на пешеходном переходе сбила машина, их забрала скорая, — из груди вырвался душераздирающий крик, закрываю рот руками, захлёбываясь в плаче, сползая с дивана на пол.

— Ника успокойся, — Егор поднимает меня с пола, сажает на диван. — Успокойся, малышка — берёт мои руки в свои, чуть сжимая, садится напротив на корточках.

Слёзы градом, тело дрожит, в груди сердце грохочет.

— Моя малышка... моя крошка. Это ты... ты во всём виноват — хватаю его за ворот рубахи, сердито посмотрев на него, с осуждением и злостью. — Ты ненавидишь мою девочку... мою Аришууу! Это ты отправил их гулять! Зачем тебе этот разговор понадобился... зачем?... — тереблю рубашку, что она трещит. — Ты и представить себе не можешь в каком аду я жила все эти девять месяцев... ты... ты... — стучу кулаками по его груди, потом прижимаюсь лицом, обнимаю и плачу. — Его-оор! Что с моей малышкой?… Я умру, если с ней что-то случится.

Егор обнимает меня в ответ, целует успокаивающе в голову. Губы опаляют кожу головы.

— Ника, родная успокойся, — замычал в мои волосы. — Ты не дала мне договорить. Всё тише, тише, — гладит утешающе по спине. Я замерла, слушая его. — С Аришей всё в порядке, удар пришёлся на Сашу, она успела в последний момент откатить коляску вперёд, — потом хмыкнул. — Я, наверное, как тот гонец в старину, который приносил плохую весть и ему отрубали голову.

До меня не сразу дошёл смысл сказанных слов. Я и правда на эмоциях не за что его обвинила. Его вены в случившемся не было, от этого никто не застрахован. Подняла голову, виновато посмотрев на Егора.

— Прости, пожалуйста, на самом деле я так не думаю. Это на эмоциях.

— Ладно, проехали.

— Я хочу увидеть дочь.

— Поехали, отвезу тебя.

Всю дорогу мы молчали. Я продолжала тихо плакать, выдавая себя только шмыганьем носа и стиранием дорожек слёз бумажным носовым платком.

Подъехали к больнице, сразу направились в приёмное отделение. Саша уже сидела в коридоре, ей наложили гипс, она сломала ногу и сильно ушибла плечо. Коляска с ребёнком стояла рядом. Когда увидела их, рванула в их сторону, начав опять плакать. Грудь уже болела от рыданий, в горле першило, а кожу щипало от нескончаемых слёз.

Дочь увидев меня, начала капризничать, проголодалась, моя хорошая. Предвидев это, я привезла с собой готовую смесь. Взяла малышку на руки, начала плача целовать личико, щёчки, ручки, каждый пальчик, мысленно благодаря Бога, что с ней всё хорошо. Как же я за тебя перепугалась, бусинка моя. Я не выдержала бы, если б с ней что-то случилось серьёзное. Отошла к окну, начала кормить, малышка с таким аппетитом схватилась за соску… кушай, кушай, моё солнышко.

Саша совсем застыла на стуле. Она переживала, тихо плакала, не желая показывать, как ей стыдно и плохо от произошедшего. Сама к ней подошла, после того, как накормила Аришу и уложила назад в коляску. Мы обнялись и начали плакать.

— Девчонки, вы чё тут слякоть развели… Поехали отсюда, терпеть не могу больницы — приблизившись сказал Егор.

Мы покинули больницу, Егор помог Саше сесть в машину, перебравшись из инвалидной коляски, потом сложил детскую коляску, убрав в багажник.

— Ника, прости меня!… — вцепилась в мою ладонь Саша, как только мы отъехали.

— Саш, перестать. Тебе не за что себя винить. Винить надо этого урода, который наехал на вас на пешеходном переходе.

— Его сейчас ищи, свищи… он скрылся с места преступления.

— Я найду, — вклинился в наш разговор Егор. — Там оживлённый переулок, магазины, наверняка и камеры имеются.

— Спасибо, Егор.

— Пока не за что.

Саша рассказала, что планировала погулять в сквере, который находится сразу за нашим домом. Мне тоже очень нравится там гулять, единственное, что я не люблю, это необходимость переходить дорогу. Дорога очень оживлённая и только один нерегулируемый пешеходный переход. В этом парке ровные пешеходные дрожки, выложенные тротуарной плиткой, много лавочек, где можно посидеть отдохнуть, большие клумбы, засаженные красивыми цветами. Там всегда чисто, свежий воздух. Большое насаждение разнообразных деревьев, от берёз, осин, клёнов, до дубов, лип, пихт и многих других деревьев и кустарников. Такой вот небольшой дендрарий.

Когда первый раз пришла сюда гулять, он показался мне очень знакомым. Эти дорожки, скамейки, кустарники… Точно знала, что раньше здесь не бывала. Год прожила здесь, но почему-то ходила всегда мимо. Я гуляла, вглядываясь в каждый кустик, пытаясь вспомнить, откуда мне это место знакомо. Потом всё же до меня дошло, что это парк из того кошмарного сна. Я даже увидела то место, где тогда стояла. После рождения дочери я стала очень осторожной, суеверной, теперь, когда гуляла в этом сквере, всегда обходила это злополучное место стороной.

От воспоминаний, мурашки побежали по коже, а может это пророческий сон. С моей малышкой случилась беда, Егор что следующий…

— Ника… Ника, ты уснула что ли?… — ворвался в мои мысли голос Егора. — Мы приехали. Давай я помогу вам подняться в квартиру, а потом отвезу Сашу.

Мы поднялись в квартиру, Егор сразу ушёл. Я тихонько положила дочурку в кроватку, чтоб не разбудить, в машине она уснула. Сама села рядом, смотрела не отрывая взгляда, пока не вернулся Егор.

Мысленно прокручивала слова, которые рассказала Саша. Какая она молодец, что успела вовремя среагировать и толкнуть коляску вперёд, а себя подставить под удар. По словам Саши, она начала переходить дорогу, когда она была абсолютно пустая. Ей не хватило пару шагов дойти до тротуара, как из-за поворота вылетел чёрный внедорожник, на большой скорости. Он нёсся прямо на них, даже не пытаясь затормозить. Саша только успела оттолкнуть коляску, сразу почувствовала сильный удар и адскую боль в ноге. От болевого шока она даже потеряла сознание, поэтому скорая забрала её вместе с ребёнком, не сообщив сразу мне о происшедшем.

Ариша никак не пострадала, единственное могла напугаться. Когда коляска катилась, это увидел рядом проходивший пожилой мужчина, он кинулся навстречу, едва успев её схватить и не дать опрокинуться. От столкновения, коляску тряхануло, Арина испугалась и заплакала. Это уже рассказали врачи скорой помощи, а им очевидцы произошедшего.

***

В тот вечер, мы продолжили начатый разговор. Личных тем не касались, поговорили только о быте. Говорил в основном Егор.

— Я знаю, что ты очень устала, день был трудный и эмоциональный. Долго говорить не буду. То, что сейчас скажу, с твоей стороны обсуждению не подлежит. Я не хочу возвращаться больше к этому разговору, — в низком голосе звенело раздражение, едва сдержанное.

— Первое — ты живёшь здесь, не о каком переезде речи быть не может.

Второе — у нас общая продуктовая корзина. Продукты закупаю я, ты мне говоришь, что нужно купить, в том числе ребёнку, или составляешь список. Если иногда приготовишь обед или ужин, буду очень признателен.

Третье — если тебе надо куда-то отлучится, в больницу, магазин, салон красоты или институт, говори, не стесняйся. Я посижу с племяшкой — слово племяшка» резануло слух. Превратности судьбы… Если б ты знал Егор, что являешься отцом и дядей этому ребёнку, одновременно.