Налетел ветер, и тяжёлые серые тучи немного сместились. С небес выглянуло солнце. Последние тёплые лучи мазнули по щеке мага, жалко растаяв во вновь налетевшей струе северного ветра.

– Мы знаем, как сражаться с оборотнями или упырями, – Акан задрал голову к небу, следя за разлетавшимися птицами и опёршись затылком на серую доску. – Рубины отчасти помогут с демонами, но как сражаться с Дарреллом? Он ведь может в любой момент просто щёлкнуть пальцами, и от любого нашего войска ничего не останется.

– Я не знаю, выйдет ли он на открытый бой, – Рума сомневался, спрашивал ли Акан или просто раздумывал вслух, но решил всё-таки ответить и рассказать о том, что он обязательно сделает для Нагата. – Но, если выйдет, я щёлкну пальцами раньше. Будет надо, я свои пальцы сломаю, но нас он никогда не получит.

– Что ж, надеюсь, открытый бой вы проведёте в поле, где будет место и для меня. С остальными.

– Стам тебя одного не отпустит. И Эндиус тоже.

– А за тобой полезут Шиммел, Дарин и Дюман. И ещё Хас.

Они невесело рассмеялись, спугнув грязную серую псину, бегавшую вокруг телеги с рыбой.

– Сколько времени тебе нужно для выздоровления?

– Сколько повторять: я не болен, – шикнул маг. – Чем больше, тем лучше, времени у нас уже не остаётся. Думаю, счёт скоро пойдёт на недели. Зима выдастся очень жаркой.

– Так значит, план есть? – принц косился уже почти довольно.

– Будет, – уверенно кивнул Рума. – Но сначала, напомни этим торговцам о ценах на залежалые линяющие меха, которые я тут наблюдаю и нюхаю уже целую вечность, и пусть везут нас до Нагата.

– Уже бегу, – заворчал Акан, но привстал и свистнул, махнув рукой мужику с песочной бородой.

Они договаривались недолго, и шкурник вновь отошёл весьма довольный сделкой. Глаза парня, маячившего рядом с ним, радостно разгорелись, а старик лихо щелкнул кнутом, отчего волы сделали пару чуть более шустрых шагов.

Акан не спешил возвращаться и усаживаться рядом с ним. Шёл рядом с повозкой, поглядывая через борта.

– Мы… Ты сможешь справиться с этим?

– Я не совсем уверен, с чего следует начинать, – маг пожал плечами, – но мы-то, да не справимся?

Врата Нагата встретили их на третий день – распахнутые и широкие. Сбитая до плотности камня дорога плавно обросла мощёной поверхностью и расцветилась серым, чёрным и розовым. Город галдел, перекликался на разные голоса, обнимал возвращающихся широкими разветвляющимися улицами, вырастал над головами брёвнами домов, приветственно размахивал флагами родов и вывесками. Город жил своей жизнью, не прекращающейся и неизменной от самого дня основания. Рума разглядывал неспешно уплывавшие за спину дома и людей. Казалось, ничего не поменялось, но он видел увеличившееся число стражников, более пристальный осмотр входящих в ворота, и помнил встреченных гонцов в чёрных с серебром плащах – в цветах магов Совета.

Повозка шкурников скрылась в переулке, а маг и принц двинулись в другую сторону – к высоким башням дворца, видневшимся со всех сторон столицы. Серое солнце освещало бледными лучами розовый камень, и замковые стены призывно манили к себе. Рума шёл, старательно глядя по сторонам, словно один из толп путешественников, купцов, торговцев, крестьян или наёмников, и старался скорее затеряться среди людей. Они двигались неторопливо, не раздвигая толпу, а сливаясь с ней, стараясь понять, изменилось ли хоть что-то за время их отсутствия.

Рума и Акан вдоволь покружили по улицам, напитавшись слухами, и только когда Рума почувствовал, что недавняя немощь вновь даёт о себе знать, повернули, наконец, прямо к замковым воротам.

– Рума, – окликнул Акан, – как думаешь, кто-нибудь кроме Дюмана уже вернулся?

Маг просочился в калитку следом за ним, цепко осматриваясь, но и в замке не было следов беспокойства: стражники брали пропуски у гонцов, отправляли кому-то доклады о прибывших, слуги расползались по закоулкам, конюшням и садам.

– Вряд ли. Скорее всего, нас выбросило к Нагату ближе всех. Хорошо ещё, если Дюман уже прибыл.

– Ясно. Ладно, пойдём, – принц нахмурился.

Замок был полон. Рума понял это по количеству слуг, которые то и дело встречались им по пути: на ступенях, в коридорах и галереях, в незаметных замковых отнорках и за дверями. Некоторые из них проходили мимо, поглощённые насущными делами. Другие кланялись, не глядя на лица. Третьи, с нашивками королевских цветов на ливреях, узнавали Акана и спешили поприветствовать, поздравляя с благополучным возвращением.

– С возвращением, ваше высочество, – чопорно произнёс какой-то старый слуга, отвесив поклон и свесив серую косицу.

– Здравствуй, Роули, – кивнул принц. – Ты от короля?

– Да, господин Акан. Ему нездоровилось с утра, но сейчас он чувствует себя лучше.

– Рад это слышать. Передай ему, что я и Рума вернулись и скоро придём.

Слуга кивнул, и двинулся обратно в одну из галерей, увешанных картинами в золочёных рамах. Маг продолжал наблюдать, поднимаясь.

Много было и дворян. Те узнавали Акана сразу и замирали в поклонах, хотя подходить и не спешили, видимо, считали – принц, прямиком из дальней поездки, вымотанный и одетый в чужие одежды, к общению будет не расположен.

По-прежнему никто не выказывал беспокойства, не выдавал того, что принца здесь ждут, и тем более ждут с плохими вестями.

Но некоторое движение нарастало.

Рума придержал Акана за рукав, когда на другом конце узкого коридора, торопливо промелькнул немолодой маг, мазнув чуть ощутимым присутствием своей силы. Где-то позади снова мелькнул чёрный с серебряным плащ.

– …я знаю, спасибо, – раздался знакомый голос из-за очередного поворота.

– Наконец-то.

Акан рванулся вперёд, тоже услышав брата, и они оказались лицом к лицу у двери кабинета. Близнецы обнялись. Адан отпустил брата и повернулся к магу:

– Здравствуйте, Рума. Рад вас видеть.

– Взаимно, – маг улыбнулся.

– Дюман вернулся? – спросил Акан.

– Вернулся, – Адан в ответ кивнул и махнул рукой, пропуская их обоих в свою рабочую комнату. – Пять дней назад. Он сказал, вы раньше, чем через месяц не появитесь. Что-то случилось, верно?

– Он рассказал тебе о Рубине? – младший принц спросил сразу, не проходя вглубь зала.

Троица замерла прямо у входа и заговорила, стоило только Руме защитить комнату от подслушивания.

– Да. Дед тоже всё знает. Но пока только он.

– Отлично. Но, если магов ты ещё не просветил…?

– Я вкратце сообщил Совету о произошедшем, и поползли какие-то слухи. Мне они не докладывают, как вы знаете. Многие собираются в замке, в столице их ещё больше.

– Это нам только на руку, – задумчиво сказал Рума.

– Нужно слишком многое обсудить, – Акан посмотрел на него, а после обвёл взглядом светлую комнату, где на большом столе были навалены вперемешку пергаменты, свитки и книги. – Давай ты дашь нам время перекусить и помыться, а позже мы соберёмся у деда.

– Разумеется, – Адан с улыбкой кивнул.

Они втроём покинули кабинет Адана и разошлись по своим комнатам. Рума, проводив глазами двух принцев, скрывшихся за поворотом, и уже о чём-то рассказывающих друг другу, толкнул дверь своей комнаты.

Слуги здесь уже потрудились: каменный пол был подметён, окно было отворено, и по комнате гулял ветер, разгоняя воздух и последние остатки пыли. Должно быть, покои принца и его друга часто прибирали, и стоило им только переступить порог дворца, как их дом оживал, приветствуя хозяев.

– Господин Рума, – раздалось от дверей. – Горячая вода.

Он пропустил слуг, и они сноровисто наполнили водой большую ванну. Вверх взметнулся парок, на плитах пола оказалось несколько влажных капель.

– Трапезничать здесь будете? – уточнил один из слуг.

– Здесь, – кивнул маг, – что-нибудь сытное, на ваше усмотрение.

Слуга понятливо улыбнулся и не стал ничего выспрашивать. Они вышли.

Рума прошёлся по комнате, закрыл окно и быстро разделся. Вещей у него почти не осталось, и он сразу окунулся в горячую воду. Кожу защипало, он быстро начал растираться жёсткой мочалкой. Комната постепенно отогревалась от осенней свежести, за ширмой послышались шаги слуг, принёсших еду, и расставивших тарелки и кубки.