— Андрюха, как ты думаешь, куда мне лучше всего пойти после школы, на железку, как я и собирался, или в завод? — Поинтересовался у друга как-то Семен, когда они стояли вдвоем после школы, в самом конце их сегодняшнего совместного пути.

— Так у тебя же батя на железной дороге работает, поспособствует на первых началах, — недоумевающе высказал Андрей, в общем-то, общеизвестную истину.

— Так-то оно так, но я в последнее время иногда выполняю поручения Сергея Николаевича, так вот уже второй мастер мне предлагает поспособствовать после школы в моем обустройстве в заводе.

— Это какой-такой Сергей Николаевич? — Моментально заинтересовался Андрей. Ну, у него же тоже основные жизненные планы именно с их железоделательным заводом были связаны, может… чем черт не шутит, тоже удастся присвататься.

— Так Сыров, который на место Лукерьихи въехал. Он же нынче на место товарища управляющего техномагическим производством устроился, вот теперь какие-то шашни с мастерами крутит, а я у него, стало быть, пока на посылках.

— Ну-у, тут трудно что-то советовать, — выдал Андрейка с нотками явной зависти в голосе, понимая, что на посылках и одного Сеньки вполне достаточно, — сам смотри, как оно ловчее будет выходить.

Больше на эту тему друзья не разговаривали, отвлеклись на Блиновскую кошку. По размерам, так уже и не какая-нибудь Мурка это выходила, а чуть ли не рысь! Такая крупная вдруг выросла. И на кончиках ушей у нее кисточки образовались. Кошка, злобно зыркая зелеными глазищами по сторонам, волокла в пасти какое-то добытое ей животное. Впрочем, увидев наблюдающего за ней Андрейку, хищница только зашипела испуганно и, не выпуская из пасти своей добычи, мигом перемахнула через соседский забор.

— Как думаешь, кого это она загрызла? — Уже после времени вопросил Сенька, когда проверить правильность предположений стало не возможно, — неужто лисицу?

— Скорее енота, — отозвался Андрей тоже с немалой ноткой сомнений. Слишком уж быстро удрала эта зверюга, не дала рассмотреть, что же такое она там тащила.

Постепенно за делами и заботами пролетали дни. С Семеном и Герасиком, помимо общения в школе, они стали видеться гораздо реже: у каждого, откуда ни возьмись, свои дела-заботы навалились. Тот же Семка звал своего приятеля на собрания группы, которую организовал их новый сосед по улице, но, несмотря на то, что по зимнему времени хлопот по хозяйству стало гораздо меньше, Андрейке было жалко тратить свое личное время на всякую пустопорожнюю болтовню.

Однако, и с тренировок, которые Андрейка никогда не забрасывал, ему выпадало от Системы совсем немного. Как-то после очередной работы с тяжелым пятипудовым мешком с крупой мелькнуло: Сила +1, да еще за десять выученных заклинаний единичка добавилась в Интеллект. Согласитесь, за два или три месяца совсем даже не густо. Впрочем, помимо собственно единичек характеристик тренировались и сами заклинания. И вот тут, в телекинезе, малом лечении и кое-каких полезных бытовых заклинаниях, был заметен кое-какой прогресс. Не такой уж и сильный, но все же….

А в целом лист с его характеристиками теперь выглядел следующим образом:

Уровень 7

Очки опыта: 3002\3300

Уникальный класс: Проводник темных сил.

Сила 5;

Ловкость 5;

Выносливость 6;

Интеллект 7;

Дух 13;

Мана 130;

Порча 22.

Свободных очков характеристик 3.

Магические навыки: открыть;

Книга ритуалов: открыть;

Заклинания: открыть.

Свободные очки характеристик пока решил не распределять. Мало ли какие из них могут вдруг понадобиться.

— Ло, у тебя уже, наверное, не одна тысяча светлой маны набралась, не хочешь сходить в свой мир, обменять ее на что-нибудь нужное? — Поинтересовался как-то раз Андрейка у своего чертенка. — Твой противник, запертый с твоим уходом на арене, наверное, уже давно умер от голода.

— Не-е, мы импы от голода не умираем, — со знанием дела объяснил чертенок, — если потребуется, Лок будет меня ждать вечность. И я готовлюсь к тому, чтобы сразиться с ним всерьез. Жаль только в вашей гимназии учеников почти не обучают боевым заклинаниям.

Уже весна потихоньку надвигалась, на крышах длинные сосульки повисли, когда на их железоделательном заводе вдруг начались волнения. О том, что в заводе не все ладно, Андрейка впервые услышал, конечно же, от отца. Точнее сам отец как-то после возвращения со смены затеял делиться наболевшим с Андрейкиной матерью, но ведь изба у них совсем не велика, а отец, к тому же, обуянный сильными эмоциями, совершенно не понижал голоса.

Слушая рассказ своего отца, мальчишка все никак не мог поверить, что тот добродушный, улыбчивый человек, который приходил на праздник к ним в школу, мог так жестоко поступить со своими работниками: поднять на всем заводе нормы выработки вполовину, когда многие рабочие и без того считали полушки от получки до получки, выглядело совсем даже не по-человечески. Даже для обитателей зажиточной и достаточно много зарабатывающей Колтомы наступали тяжелые времена.

Впрочем, как там, в народе, говорится? «Пока гром не грянет, мужик не перекрестится». Вся эта подвешенная ситуация с нормами выработки продержалась еще целых две недели.

Мальчишки в школе, на последнем уроке, сидели, когда со стороны завода раздался пронзительный, не затихающий гудок.

— Сегодня на железоделательном день получки, все работники будут сильно недовольны, получить денег в две трети от обычного. Наши там митинг среди рабочих собирались устроить, — громким восторженным шепотом сообщил Андрейке Семка информацию о намечающейся на заводе заварушке.

После уроков, несмотря на строжайшее напутствие беспокоящейся за своих учеников Варвары Аполлоновны, ни Андрейка с Сенькой и Герасиком, ни подавляющее большинство других учеников их класса домой не пошли. Нестройной гурьбой они отправились в сторону главной проходной завода. Туда же, услышав призыв гудка, начали подходить и другие горожане. И туда же, досрочно завершив свою работу, вывалила толпа рабочих.

— Вон, вон, дядька Антип выступает, — радовался тому, что знает гораздо больше своих товарищей Семен, — у него бантик из красной ленточки на груди приколот. У меня тоже есть такой.

Семкин бантик Андрейку волновал мало. Где-то среди всего этого столпотворения стоит и его отец, Андрей поискал его глазами. Да где же тут найдешь? Люди толпятся, закрывая друг друга, перемещаются с места на место, в одном месте вообще драка началась, окружающие кинулись разнимать. Не отыскав отца, Андрей решил послушать, что с трибуны вещает седой оратор в форменном длиннополом зеленом одеянии с золочеными пуговицами. Насколько было известно Андрейке, такие на заводе имели право носить только самые опытные мастера.

Мастер Антип говорил сбивчиво, немного костноязыко, временами сбиваясь с начатой мысли, но общий настрой его речи был вполне понятен: нельзя позволить заводскому управляющему изменять расценки по своему выбору, нужно всем сплотиться, иначе чем дальше, тем всем будет только хуже.

Долго старый мастер не провыступал, буркнув:

— Я все сказал, — под жидкие хлопки и одобрительные выкрики полез с трибуны.

На его место вышел молодой парень, показавшийся Андрейке чем-то знакомым, и только после громкого шепота Сеньки:

— Это наш Сергей Николаевич, сейчас он всем покажет, — Андрей узнал их нового соседа по улице. И, кстати, у нового выступающего тоже на груди был приколот красный бант.

На первое восприятие, как оратор, Сергей Николаевич был действительно хорош. От его чеканного слога и четко обоснованных призывов к собравшимся, захотелось бежать и непременно сделать что-то важное. Андрейка даже ненадолго пожалел, что так и не присоединился к членам кружка, которым руководил этот умный и отзывчивый к чужому горю человек.

…Вот только почти перед каждой фразой Сергей Николаевич отчего-то то почесывал кончик носа, то мимолетным движением кончиков пальцев вытирал верхнюю губу. В точности, как в недавно прочитанной Андрейкой книжке про американского сыщика делал неосознанные жесты преступник, собирающийся сказать неправду. Собственно, по этим жестам Нат Пинкертон в книжке и вычислил скрывавшегося в толпе гостей преступника.