Весть о том, что магистр не только простил его за трусость, но еще и отпустил на все четыре стороны из ордена, вернула Барри к жизни. Он не скрывал довольной улыбки и даже стал насвистывать что-то под нос.

Джефри попрощался и вышел.

Поутру нужно отыскать клячу и отправляться южной дорогой к Лейзону.

Пока же неплохо было бы хорошенько выспаться.

Мания пока что не беспокоила его, и жнец был почти уверен, что она к нему более не вернется.

Поэтому он тоже принялся насвистывать подхваченный у волшебника мотивчик.

– Ваше Величество, к вам гонец от генерала Ромса, – с поклоном доложил слуга.

– Пусть войдет, – велел король.

Он изучал доклады шпионов, засланных на таинственный остров, и с каждой прочитанной строчкой мрачнел все больше.

По словам агентов, в тех землях обитали самые различные монстры – от достаточно безобидных, вроде огромных длинноногих куриц, до весьма опасных – громадных бурых чудовищ, шкуру которых нельзя пробить обычным мечом. Двум шпионам, встретившимся с этой тварью, удалось спастись только чудом: одна из множества стрел угодила бурому прямо в глаз, разом убив монстра.

Похоже, иного способа справиться с этой напастью попросту не существовало. Только – стрелой в глаз.

Также шпионы сумели отыскать в глубине леса, возле огромного болота, небольшую деревеньку, населенную странными лысыми людьми. Агенты не решались вступать с ними в разговор без приказа короля.

Теперь, похоже, придется. Джуан Первый не видел иного способа узнать что-либо о происхождении материка. О нем могли рассказать только аборигены…

Следом за слугой в кабинет Джуана протиснулся тощий паренек лет двадцати.

– Ты свободен, – велел король слуге и, отодвинув в сторону бумаги, уставился на гонца.

Паренек заметно трусил. Еще ни разу он не стоял вот так, в кабинете самого короля, перед грозным его взором.

– Ну? – проронил Джуан.

Гонец мигом вытянулся в струнку и воскликнул:

– Ваше Величество, беда!

– Что опять?

– Северная застава разрушена!

– Что?! – воскликнул пораженный король.

Северная застава, более известная простолюдинам как Последний Приют, была главной преградой на пути любой флотилии, решившей вторгнуться в Зейд. Туда направляли лучших людей, орден Кваруса выделил трех лучших магов, а всей заставой руководил один из самых выдающихся военачальников – генерал Ромс.

И теперь Последний Приют… разрушен?

Кто мог это сделать? Жейс? Слишком трусливы, чтобы лезть на Зейд. А больше вроде бы и некому… хотя…

– Атаковали с нового материка?

– Не могу знать, Ваше Величество! Знаю только, что не жейские корабли то были.

– Если не жейские, значит, действительно с материка… Но как вы могли проиграть бой, отдать им заставу?

– Ваше Величество… мы… отступили.

– Что? – одними губами переспросил Джуан.

– Генерал отдал приказ, и мы отступили на следующую ночь после первого боя. Сейчас оставшиеся в живых двигаются к столице под его предводительством. Меня конным выслали вперед, сообщить о происшедшем.

Король, казалось, не слушал гонца. Пустым взглядом он смотрел перед собой и беззвучно шевелил губами.

Последний Приют не пал. Его отдали врагу.

– Свободен, – велел Джуан.

Паренек поклонился, попрощался и шмыгнул за дверь.

Некоторое время король сидел, задумчиво потирая подбородок. А потом крикнул:

– Эдер!

– Да, Ваше Величество, – сказал слуга, входя.

– Живо ко мне тех, что отыскали племя аборигенов на материке!

– Да, Ваше Вели…

– И вот еще что… Едва прибудет генерал Ромс, сразу же отправляйте его ко мне. Ясно?

– Ясно, Ваше Величество. Что-то еще?

– Нет, это все.

– Как вам будет угодно, Ваше Величество. – Слуга поклонился и вышел.

Джуан Первый остался наедине со своими мыслями.

Он знал генерала как храброго человека. Порой даже до безрассудства. И если уж Ромс отступил, значит, сражение действительно было бессмысленно и могло привести только к ненужным потерям, а не к победе над врагом.

Потеря северной заставы – это, разумеется, потеря страшная. Но не смертельная.

А вот враг, которому удалось выбить из Последнего Приюта армию под началом Ромса… С таким король счел бы за лучшее дел не иметь.

Однако вот нагрянул непонятно откуда, непонятно зачем и, главное, непонятно как.

И сразу же показал, что может с легкостью расправиться с любой преградой на своем пути.

Король устало вздохнул.

Похоже, в королевство пришла война.

– Трусы, – презрительно произнес Шелдон.

Они стояли возле полуразрушенной крепостной стены. Из двух башен после обстрела уцелела только одна.

Последнего Приюта больше не существовало.

– А ты думал, они останутся? – усмехнулся Пирс. – Представляю, что тут творилось той ночью!

Он пнул лежащий на земле череп, и тот укатился в траву.

– Я бы, наверное, одним из первых дал деру. Одни наши кораблики, уверен, перепугали их до смерти.

– Воины должны биться до конца, – возразил Шелдон, – несмотря на любые обстоятельства.

– А ты сам бы бился? – с насмешкой поинтересовался Пирс.

– Да.

– И умер бы напрасно. Обычным оружием мертвяка не взять, а магического на такую ораву воинов найти сложно, даже, я бы сказал, невозможно. Они поступили мудро – спасли большую часть войска. Теперь, когда мы выйдем к столице, придется повозиться чуть подольше…

– Ты все-таки решил идти на столицу?

– Конечно. А что меня может остановить? – улыбнулся Пирс. Шелдон невольно вздрогнул: в этот момент главарь Своры более всего походил на умалишенного. Те улыбаются так же, и во взгляде их всенепременно – искорки истинного безумия. А Пирс продолжал: – Со мной лучшие некроманты Ваго, непобедимые ящеры Фагоса и мои верные «псы». Они тоже хотят жить во дворцах, пить вина столетней выдержки и пользоваться правом первой ночи…

– У короля Зейда нет права первой ночи.

– У нынешнего – да. Но у следующего – будет. И у тех, кто с ним, тоже. Мы уничтожим Зейд, Шелди, дружище. И на его руинах вырастет новое государство, в котором править будут совсем другие люди…

За разговором, притаившись неподалеку, наблюдал человек в сером плаще – тот самый, что привел некромантов к Пирсу. Сейчас на его губах играла злая улыбка.

Пусть глупый малец строит воздушные замки, пусть сажает себя на троны из облаков и правит тихими громами и блеклыми молниями…

Главное, чтобы он выполнил свою часть общего замысла хозяина.

– Эх, поскорей бы тот день! – воскликнул Пирс.

Да…

Поскорей бы…

Джефри проснулся за час до рассвета. Подойдя к двери сарая, он осторожно выглянул наружу.

Приморский городок еще спал. Ни единой души, ни единого звука.

Крадучись, жнец пошел к коновязи.

Он прошел мимо тихо посапывающего конопатого мальчишки лет десяти-одиннадцати. Мимо здоровенного толстяка, который заснул в корыте – и как туда только поместился.

Кони тоже спали. Джефри подошел к одному – вороному, сильному и молодому – отвязал его и повел за собой к воротам.

Благородное животное не издало ни звука. Даже когда жнец осторожно открыл замок гвоздем и растворил ворота. Даже когда Джефри вывел скакуна наружу.

Они словно сговорились – мерин и жнец – заранее, еще днем.

– Ну что ж, дружок, – сказал Джефри тихо и погладил лошадиную морду. – На эти три дня тебе придется смириться со мной и забыть своего прежнего хозяина. Уверен, он очень удивится, когда не найдет тебя утром. Будет кричать, махать руками и смешно подпрыгивать…

Конь, не шевелясь, слушал жнеца. Джефри показалось, что в глазах у животного промелькнула искорка задорного веселья – мол, так ему и надо.

– Тогда вперед, – сказал жнец, забираясь в седло.

…То утро в «Морском бризе» действительно началось с криков, размахиваний руками и прыжков. А когда хозяин додумался заглянуть в сарай, к перечисленному добавились еще и дружные, в два голоса, проклятия.