– Свора.

– Щенки? – хмыкнул городовой, но, встретившись взглядом с Шелдоном, мигом посерьезнел:

– Но как эти трусливые «псы»?..

– С ними какие-то ящеры. Они разметали охрану, укрепились на одном и, отбив нашу атаку, устремились ко второму руднику.

Торас побледнел.

Всего в распоряжении Плава находилось три рудника. Все три надежно охранялись, вдобавок ко всему на каждом работало по пятьдесят человек, у которых были не только кирки, но и мечи, кинжалы…

И тем не менее Свора уже захватила один и идет на второй.

– Возьми людей и отправляйся к третьему руднику, – велел Торас, овладев собой.

– Но второй…

– Ко второму мы уже не успеем, но третий нужно во что бы то ни стало удержать! Если нам это удастся, будем думать, как отвоевать обратно те два. А пока надо спасти третий! Давай, живо!

– Есть! – вытянувшись в струнку, рявкнул Шелдон и выбежал из кабинета.

Торас вновь опустился в кресло.

Что еще за ящеры? Откуда они взялись?

– Вперед! Вперед! – кричал Пирс, потрясая в воздухе мечом.

«Псы» вперемежку с ящерами, с клинками наголо, шли ко второму руднику Плава.

Защитники огрызались стрелами из-за наспех возведенных баррикад. Но огрызались по большей части неумело, кое-как: то недолет, то перелет, то в сторону. Лишь иногда стрела по случайности жалила «пса» в руку, реже – в шею. Свора потеряла не больше десяти человек, прежде чем приблизилась к баррикаде.

Ящеры, могучие, огромные, навалились на хлипкие доски, принялись давить их. Плавцы с ужасом наблюдали, как их заслон трещит и разваливается прямо на глазах.

Через минуты две, не больше, он рухнул вовсе, и ящеры повалили внутрь. Обычный меч не мог сильно их ранить, стрелы не брали. Каторжников охватил ужас – с такими соперниками они еще не сталкивались.

– Плотнее, плотнее! – орал десятник, волею судьбы ставший в том сражении предводителем защитников. – Не дайте им прорваться! Затопчут!

И плавцы пытались уплотнить ряды, не пустить ящеров вглубь рудника. Но все их попытки были тщетны.

Монстры, с огромными мечами и массивными щитами, в нагрудниках вороной стали, кромсали, резали, убивали. Они не знали пощады.

Да и затем ли они пришли, чтобы щадить?

«Проклятые „псы“, – думал десятник. – Где они нашли этих верзил? Не будь их, мы бы эту Свору…»

Выхватив меч, десятник попытался отразить выпад ящера. Но удар оказался настолько сильным, что кортеланс попросту сломался, у самой рукояти, а сам солдат отлетел к стене.

– Твою… – успел пробормотать десятник, прежде чем меч рептилии снес ему голову.

Пирс довольно улыбался, наблюдая, как его армия уничтожает защитников рудника.

Эту битву он, бесспорно, выиграл. Теперь дело осталось за малым – проделать то же самое с третьим рудником. И вот тогда плавцы сами поползут к нему, умоляя принять их в Свору.

Главное, не щадить сейчас. Чтобы все они надолго запомнили этот день!..

До смерти перепуганного рудокопа, выскочившего из толпы, Пирс проткнул насквозь.

– Пощады не будет! – воскликнул он.

И эти слова, словно эхо, поддержали его «псы».

– Земля! Земля! – прокричал юнга со смотровой вышки.

Остронос вытащил из футляра подзорную трубу и приставил ее к правому глазу. Несколько секунд он стоял так, будто статуя, а потом отнял трубу и сказал:

– Центр.

Матросы не скрывали своей радости. Все команды Хила теперь выполнялись с улыбками, еще быстрей, еще охотней.

Гурб, склонив голову, шепотом благодарил Кваруса за такую удачу. Брейв, опершись на бортик, пожирал взглядом еще далекий берег Центра.

Наконец-то они прибыли! Наконец-то он снова окажется на твердой, неподвижной земле!

Раньше Клевец никогда не плавал на кораблях. Он втайне мечтал об этом в юности, считая жизнь матроса полной романтики и приключений…

Теперь же Брейв понял, что никакой романтикой тут и не пахнет. Только потом и крысиным дерьмом.

Приключений тоже не было, но это, как считал Клевец, только к лучшему. Впереди его и так ждали поиски артефакта, сражение со Спящим… Нет, Брейву приключений хватит и на суше!

Джефри не радовался и не грустил. Он упражнялся с палашом, сохраняя при этом совершенно спокойное выражение лица.

Постепенно вокруг охотника собрался десяток матросов, с любопытством наблюдающих за действиями Джефри.

– Гляди, чего вытворяет! – Восхищенный кок пхнул Брейва локтем в бок.

Клевец неохотно повернулся. И уже не смог оторвать взгляд.

Действительно, понаблюдать было за чем.

Охотник словно танцевал – пируэт, еще один, присед, прыжок…

В левой руке появилась дага. Словно из ниоткуда, она возникла и гармонично влилась в этот странный, смертельно опасный танец.

Джефри не обращал внимания на столпившихся вокруг матросов; последние, в свою очередь, старались не шуметь – будто боялись, что случайный шум может сбить охотника с завораживающего ритма.

Один лишь Брейв знал, что его товарищ не собьется ни при каких обстоятельствах. Даже если сотня попугаев во главе с капитанским Оливером будет кружить над его головой и наперебой выкрикивать имя охотника.

Клевцу живо вспомнился тот бой, с учеником Пяти. Как легко Джефри тогда расправился с двумя скелетами, а потом еще и с самим некромантом!

Наконец танец закончился. Взмах палашом, выпад дагой – и все. Дага бесследно исчезает, палаш – снова в ножнах. А сам Джефри стоит как ни в чем не бывало и бесстрастно смотрит на пораженных матросов.

– Невероятно, – проронил Остронос, мотнув головой. – Где ты этому научился?

– Мой учитель просил не называть его имени, – ответил охотник, пожимая плечами.

– Кем он был?

– Об этом он тоже просил молчать.

Матросы, поняв, что представление закончилось и ничего интересного более не предвидится, вернулись к прямым своим обязанностям.

Брейв вновь отвернулся.

Никакой Джефри не охотник. Охотники не владеют мечом с таким мастерством. Для них главное – как можно быстрей расправиться с дичью.

Клевец уже видел нечто подобное танцу Джефри в исполнении лорда Лейзона. Это был один из тех уроков по обращению с длинным мечом, которые рыцарь давал Рону.

Брейв словно вновь очутился в полутемном зале. Он опять сидел и, открыв рот, наблюдал за лордом Лейзоном. В правой руке рыцаря блестел кортеланс, левая сжимала рукоять стилета. И лорд Лейзон тоже танцевал…

Но танец его не был все же таким впечатляющим, как танец Джефри.

Рон – тот и подавно не мог сравниться с охотником. Джефри двигался настолько плавно и грациозно, насколько дергано и неуклюже двигался брат Брейва.

«Так кто же ты, мой странный спутник? – думал Клевец. – Ты, бесспорно, великий мастер клинка, но это явно не все. Это ты не скрываешь. Зачем тогда весь этот маскарад?»

Он так и не нашел ответа – в который уж раз.

– Ну, вот и прибыли, – сказал Остронос.

Они стояли на берегу, у самой воды. Было прохладно, но обещанного снега Брейв пока не наблюдал. Гурб поспешил «успокоить» Клевца, заявив, что снежная долина начинается за виднеющимися на горизонте скалами.

– Что ж, можете, если хотите, остаться с нами на ночь, – продолжал капитан. – Мы собираемся переночевать на берегу, а утром отправимся обратно к материку.

– А как же мы? – удивился Гурб.

– А что вы? Я свое дело сделал – доставил вас в Центр. Об обратной дороге разговору не было.

– Нечто подобное я и предполагал, – прошептал Джефри на ухо Брейву.

– Вы что, бросите нас здесь? – спросил болотник испуганно. Ему не очень хотелось вновь очутиться на корабле, но остаться в Центре навсегда хотелось еще меньше.

– А что ты предлагаешь? – удивился капитан. – Нет, если вы до утра вернетесь и попросите взять вас на борт, я, так уж и быть, возьму. Но оставаться в Центре дольше этой ночи я просто не могу, у нас не хватит припасов на обратный путь.