Дух Кассия растаял в воздухе с умиротворённой улыбкой на устах. Он наконец-то обрёл долгожданный покой, пусть и не так, как ожидал. Так, пожалуй, даже лучше.

Я стёр защитный круг, развеивая остатки энергии в воздух, собрал рассыпанную землю в кучку. Пришлось подниматься наверх за мешком. В этот же мешок я положил и высохшее тело Кассия, почти невесомое. Он заслуживает быть похороненным рядом с женой, а не гнить в этом затхлом подвале дальше.

Среди инструментов в доме нашлась и лопата, так что я вновь отправился на кладбище ночью. С лопатой и мешком я больше походил на грабителя могил, чем на того, кто желает кого-то похоронить, но мне вновь удалось пройти по улицам незамеченным. Чары незаметности выручали меня и сейчас.

Я направился прямиком к могиле Фелиции, на этот раз не прибегая к чьей-либо помощи. Дорогу я запомнил и в прошлый раз.

Лопата вонзилась в сырую кладбищенскую землю, обильно налипая на штык, так, что приходилось каждый раз счищать её сапогом, но грязной работы я не боялся, продолжая копать. Маг вообще не должен бояться грязной работы. Любое, даже самое тонкое искусство невозможно без испачканных рук, и я копал, роя могилу приютившему меня человеку. Пусть даже сначала он встретил меня не слишком-то дружелюбно.

С могилой я закончил только к утру. Оставалась лишь пара штрихов. Я взмахнул рукой, и на могильном камне рядом с именем Фелиции проявилось имя Кассия. Вот теперь готово. Моё обещание исполнено.

Больше меня в Линдере ничего не держало, так что уже наутро я собрал все необходимые вещи и вышел из дома, предварительно наложив на него охранные чары. Будет ещё одно убежище на всякий случай.

Для защиты от палящего солнца пришлось купить широкополую шляпу, так что в ней я стал похож на одного из тысяч паломников, что бродят по дорогам империи от одной святыни к другой. Ни коня, ни повозки покупать я не стал, чтобы не обременять себя заботой ещё и о них. Пройдусь пешком. Хотя с гораздо большим удовольствием я бы воспользовался сетью телепортов, чтобы сразу очутиться в императорском замке. Но мне такая роскошь пока недоступна.

Зато у меня были деньги, небольшой запас еды и воды, сопровождающий меня Джаг и магическая сила, способная защитить меня от любых невзгод, и мне этого хватало с лихвой. Так что я вышел из южных ворот Линдера, на прямой тракт, соединяющий город и столицу, и спокойным прогулочным шагом отправился к своей цели, зная, что впереди меня ждёт возмездие.

Линдерская роща осталась чуть в стороне, освобождённая от монстров и теперь вполне безопасная, вдоль дороги теперь виднелись пожелтевшие поля и пастбища, страдающие от засухи. От неё страдали все. И посевы, и животные, и люди. Реки мельчали, колодцы пересыхали. Кое-где уже начинались пыльные бури, прямо как в пустыне, и люди вымаливали у небес хоть каплю дождя, но проклятие, наложенное на империю, оказывалось сильнее этих молитв.

Даже здесь, на дороге, сухой жаркий ветер нёс с собой мелкие частицы песка и пыли, хлёстко бьющие по лицу и царапающие кожу, так что мне пришлось даже употребить одну из рубах на то, чтобы закрыть лицо, оставляя лишь небольшую щель между маской и шляпой, низко надвинутой на глаза.

Пожалуй, пора это заканчивать. Я рассчитывал, что все эти невзгоды, обрушившиеся на империю, закончатся ровно в тот момент, когда все трое моих врагов отправятся на тот свет, а моя месть наконец свершится. Если же нет, то мне придётся долго и кропотливо разрабатывать ритуал, который мог бы пересилить это проклятие. Воздействия такого уровня почти невозможно развеять, только перенести на что-то другое, и этого бы мне не хотелось. Пусть даже бы я перенёс проклятие на уже существующую пустыню, это может здорово нарушить и без того хрупкий баланс.

Я проходил мимо засохших полей и вымерших деревень, понимая, что я послужил этому причиной. Пусть даже косвенно, пусть даже виноваты архимаг Арктурус и кардинал Алонсо, пусть даже жители империи сами наложили на себя это проклятие, искренне поверив в мои слова. Они всё равно не заслуживали такой судьбы.

С другой стороны, слабые умрут, а сильные выживут, становясь ещё сильнее. Только эта мысль немного успокаивала, хоть я и понимал, что в отношении простых крестьян это работает совсем не так, как с магами. Это маги в погоне за силой и могуществом могли испытывать свои возможности любыми средствами. Закапывали себя живьём, проверяя, сколько они смогут протянуть без воздуха, испытывали на себе новые экспериментальные заклинания и зелья, часто со смертельным исходом, лезли в древние гробницы и курганы, полные ловушек и проклятий, пытаясь отыскать артефакты или книги. Я и сам нередко занимался чем-то подобным. Я никогда не стал бы архимагом, если бы избегал опасности.

Но когда опасность такого рода приходит к тебе сама, непрошенная, это немного другое дело. Её в таком случае можно либо преодолеть, либо приспособиться к ней, и далеко не каждый способен это сделать. Я предпочитал трудности преодолевать. Любые. Но я — архимаг, имеющий в своём арсенале заклинания и ритуалы на любой случай жизни, а вот что делать простому крестьянину, я и представить не мог. Разве что накрыться белой простынкой и ползти в сторону ближайшего кладбища.

Джаг летал где-то наверху, изредка спускаясь ко мне, чтобы передохнуть. Я позволил ему садиться мне на плечо.

— Ни разу так далеко от дома не был, — вздохнул он, в очередной раз облетев окрестности и вернувшись ко мне.

— Скажи ещё, ты не мечтал на мир посмотреть, — сварливо произнёс я.

— Мечтал, конечно… Но не так, — он демонстративно расправил чёрные крылья.

— Конечно, не так, — хмыкнул я. — С мечом в руке, в сверкающих доспехах…

— А хоть бы и с мечом, — буркнул он.

Я усмехнулся. Мне это мальчишеское желание было прекрасно знакомо, но я всё же предпочёл магию, а не меч, и ни разу об этом не пожалел. Сила именно в ней, а не в умении махать железом. Хотя и воины, и маги, и церковники, и все остальные умирают не хуже других, если им отсечь голову или разрубить на куски.

Джаг вдруг встрепенулся и насторожился. Мы как раз проходили мимо очередного засохшего поля, на котором порыжелые колосья угрюмо клонились к растрескавшейся земле. Я остановился. Я никакой опасности не чуял, хотя, возможно, у Джага сработал какой-нибудь птичий инстинкт. Он увидел ястреба, например.

— Что случилось? — спросил я.

— Не знаю, — ответил мальчишка. — Тревожно вдруг.

Я только хмыкнул в ответ, оглядываясь по сторонам. Пыльная дорога, с обеих сторон от неё погибшие пшеничные поля, урожай с которых годен теперь только на солому, впереди всё то же самое. Ничего особенного. В магическом плане тоже ничего, безлюдная пустошь. Почти безжизненная, если не считать мышей-полёвок, кротов и насекомых.

Вот только стоило нам пройти ещё немного, как я и сам почувствовал смутную тревогу. Точно как в Речном Камне. А это значило, что где-то рядом логово монстров.

— Рядом логово, — сказал я.

— Да откуда их столько? — пробурчал Джаг.

— Будут открываться, пока действует проклятие, — сказал я.

— Закроем? — спросил он.

— Конечно, — я покосился на него, будто мальчишка сморозил какую-то глупость.

Вот только сперва его нужно было найти. Да, от каждого логова исходил неестественный магический фон, усиливающийся по мере приближения ко входу, но даже так придётся потратить немного времени на его поиски. Я хлебнул немного тёплой воды из фляжки, прежде, чем начать искать, гадая, кто окажется в логове на этот раз.

Прямой зависимости обычно не было, но чаще всего ткань мироздания рвалась примерно в похожих местах. В жаркой песчаной пустыне не откроется разрыв, ведущий в мир заснеженных ледяных пустошей, а посреди океана вдруг не возникнет портал к вулканам и гейзерам. Подобное притягивалось к подобному, а не наоборот.

Вот и здесь я ожидал увидеть что-то похожее на тот пейзаж, который мы наблюдали всё это время. Я пошёл по дуге, опираясь на свои ощущения, постепенно приближаясь к эпицентру. Подготовленное заклинание молнии ждало своего момента, чтобы обрушиться на любого противника, и я осторожно шёл вперёд по полю, сминая высохшие колосья и ежесекундно сканируя округу.