Проведение ли, шестое чувство или что другое, но что-то понудило меня спустить ауры с поводка, только это меня и спасло.

Рванув с места так, что земля из-под ног полетела в разные стороны, стремглав понеслась к поместью. Вначале меня настиг свет, испепелив сетчатку, несмотря на зажмуренные веки. Затем нагнала звуковая волна, обратив перепонки в желе, а за ней пришла самая весёлая — ударная. Сколько мы с ней танцевали акробатический рок-н-ролл, сейчас и не вспомню. Грешным делом, показалось, что не меньше часа мою глупую голову долбило о камни.

Я уцелела, но то, в каком состоянии пребывала, не вселяло оптимизма. Если бойцы вермахта живы, то они уже встали на след и через пять минут со мной будут делать то, что я пророчила Лопухиной. Булки невольно съёжились. Похоже, настал тот самый момент, когда придётся применить последний аргумент. Живой однозначно не дамся.

Что за ересь в голову лезет? Выжить в том адовом пекле не смогла бы даже я. Если бы не ломанулась резвее гепарда подальше от эпицентра, то там бы и слегла. Ну а что вы хотели, если я сдуру применила тактический ядерно-магический фугас фактически у себя под носом?

Похоже, всё-таки Дарвин был прав… Ладно, чего уж теперь голову пеплом посыпать? Рефлексия не мой конёк, жива осталась — и хорошо. Только вот ослепла и оглохла, к тому же сломаны три ребра, ключица, лопатка, два пальца на правой руке, а вот ноги целы, что странно. Поморщившись, с немалым трудом поднялась. Из ушей текла сукровица. Глазные впадины дико чесались. Чую, как усердствует Булька в попытке форсировать регенерацию.

Слышу треск вправляемых суставов, а ещё далёкий стрекот, будто стрекозы слетаются со всех сторон. Слишком громкие, очень шумные, громадные стальные стрекозы люфтваффе! Да что ж за день такой паскудный⁈

Выхватив сразу три зелья исцеления, выпила залпом один за другим: если и будет передоз, то организм справится, — мне сейчас силы надобны. Чувствую себя так, как будто меня в бочке засмолили и в море-окияне утопили, а я каким-то чудом выкарабкалась через неделю плавания.

Трипа не испытала. Только тело зачесалось так, что захотелось содрать кожу, лишь бы избавиться от поганого ощущения. Через минуту зуд стих, и я смогла глянуть на мир обновлёнными зенками.

Двенадцать боевых вертолётов неопознанной модели, форся восьмитрубными установками для бронебойно-магических ракет, на порядочной скорости летели в мою сторону. Да уж, дела! Не понос, так золотуха! За что мне всё это? Чем я прогневала богов?

Домой хочу! Откиснуть в ванне, отоспаться как следует. Почему, когда оказываюсь в полной безопасности, меня будто черти разрывают? Тянут куда-то, нашёптывают на ухо всякое! Неужто нельзя пожить хотя бы неделю как уважающий себя аристо? Устроить приём. Или бал-маскарад на крайний случай. Да хоть к Юсуповым на блины смотаться, зазывали же в гости. А я чего?.. Авантюр подавай, позабористей, ветер в рожу, кровь из глаз, чтоб продрало до самых гланд! С такой жизненной позицией я долго не протяну. А нужна ли мне тихая жизнь? Вряд ли. Не буду патетики нагонять про яркую короткую вспышку, всё сказали до меня разные умные люди. Пора готовиться к бою. К очередному или смертному, тут уж как получится. С летящими целями воевать совсем иной коленкор.

Обернулась на усадьбу: в подвале — дети. Считай, Москва за мной. Ни шагу назад! Ну вот, всё-таки свалилась в пафос, а как без него, при таком дерьмовом раскладе? Пафос и строить, и жить помогает, а уж как помогает грудью на амбразуры переть — словами не передать!

Не поспела сваять очередную магическую убер-плюху, как левее от меня, буквально в двухстах метрах, раздались хлопки открываемых порталов. А вот и красные мундиры подоспели, сейчас меня будут рвать на части! Простите, ребята, кажись, не смогла я отстоять свою Москву. И на старуху бывает проруха!

Рыжая Пеппи — девчонка не по годам смышлёная. Немедля смекнула, когда я вложила в её махонькую ладошку пакетик с капсулами яда. Там их как раз сорок, одна лишняя оказалась. В долгих разъяснениях нужды не было, пигалица поняла, каким образом ей нужно поступить, если в здании появятся злые дяди с автоматами и послышится каркающая, гортанная речь. Яд василиска убивает в мгновение ока, больно не будет. До встречи в лучшем из миров, рыжая!

Широко осклабившись, распалила сразу две сферы сырой силы.

А это что ещё такое? Родовые гербы? Пауки? Зимние кресты? Буцефалы? Мамонт? Генерал Лютый? Да быть этого не может! Протёрла глаза. Иллюзия не исчезла. С брони посыпались бойцы моей личной гвардии. Двадцать четыре ратника синхронно вскинули тубусы переносных зенитно-ракетных комплексов «Икар», как раз по два заряда на каждую стрекозу.

Двадцать четыре яркие искры расчертили небо — двенадцать вертолётов люфтваффе вспыхнули фактически разом. Превосходная работа зенитчиков, тут петушком не откупишься, пора бы орден учреждать имени себя любимой! Постоит ещё Москва!

Старый генерал, подлетев ко мне, обнял, будто родимую дочь. Вот же ж гадский Фредди! Довёл-таки девчонку до слёз! С восьми лет ни слезинки, а тут на тебе!

«Васька, сука! Хватит ныть! Не позорь меня!»

«Я здесь вообще ни при чём! Не стоит стесняться временной слабости, Ольга! Даже мужчины плачут, ты не железная, хотя и хочешь ею казаться. Поплачь, сестра, тебе надо, поверь!»

«Да пошла ты козе в трещину! Не дождёшься!»

Смахнув непрошеную слезу, шмыгнула носом и тут же забыла о минутной слабости. Хлопнув генерала по плечу, принялась сыпать командами, как заправский воевода. Направив на зачистку территории три взвода бойцов, бегом побежала в имение: дети ждали, дети надеялись на моё возвращение. Я не обещала, не давала клятв, но сделала то, что должна была сделать. Малышню ждёт безоблачное детство, им не придётся играть с коробкой из-под телевизора и трескать пустые макароны на завтрак, обед и ужин, уж я-то об этом позабочусь!

Коридор, такой родной и знакомый. Полотна великих мастеров, развешанные по стенам, до сих пор радуют глаз. Так и не свыклась с тем фактом, что мой дворец походит на музей. А вот и дверь морёного дуба, ещё пара секунд, и я окажусь в спальне, а следом и в долгожданной ванне!

К ручке прикоснуться не успела. Враги в доме? Как! Кто проморгал? Всех на дыбу! Лютый, собака!

Там что, кого-то душат? Хрипы, стоны, чавканье, хлюпанье. Голоса… Мне послышалось, или девический приятный голосок молит какого-то Шушу, что-то куда-то засунуть поглубже?

Какой, на хер, Шуша в моей спальне⁈ Знакомый ведь тембр, где-то я его уже слыхала. Молодчина Шорох, не проворонил свой шанс! Мужик! Уважаю!

За осквернённую койку удержу из жалования.

Ночка выдалась той ещё. Василиса, преисполнившись блуда, пошла вразнос, едва не лишив меня целомудрия. Рвать и метать не было резона. Две полноценные личности — это вам не какая-то тривиальная аберрация сознания. Конфликт интересов был неизбежен. Рано или поздно он бы в любом случае назрел. Случилось то, что случилось, и мусолить деликатную тему, только время зря терять. Обсудив сложившуюся ситуацию, пришли к консенсусу, который устроил нас обеих.

Время от времени я буду дозволять Василисе брать тело под полный контроль — для удовлетворения телесных нужд. Не забыв при этом истребовать клятвенное заверение в том, что плоть ни при каких условиях не должна пострадать. Не для того роза цвела, чтобы я её в бессознательном состоянии своими руками из цветника выдрала.

В остальном всё прошло штатно. Утро было насыщенным на события. Шороху перепала премия от командования и от меня лично.

С барского плеча выделила пятьсот гектаров земли на территории имения под строительство жилых помещений. Конечно же, полковнику такой жирный кусок поперёк горла встанет. Вокруг одного из многочисленных колоритных озёр вскоре появится небольшой посёлок, состоящий из усадеб для высшего офицерского состава. Проект был готов месяц назад, но я всё откладывала и откладывала реализацию в долгий ящик, а тут сам бог велел. К Новому году офицеры справят новоселье в великолепных домах изысканной архитектуры. Но это не все пертурбации, ожидающие вотчину под Петергофом в ближайшее время.