— Меня этот ответ не удовлетворяет, — упрямо мотнул головой полковник. — Вы тут все умные мужики, вот и шевелите серым веществом! Мне нужно четкое понимание, что это за херня и, самое главное, как с ней бороться! Вам ясно?!

— Ясно, полковник, — нахмурился ученый. — Мы сделаем все что в наших силах.

— Вот и отлично. Теперь даю вводную. Сегодня у вас последний день на сбор анализов, завтра готовьте первый объект к допросу с химией.

— Но, сэр… — глаза ученого поползли вверх. — Но что если это все же настоящий Крис Клейтон?

— Пока мы это не подтвердили, он является объектом номер один и никак иначе, — слегка надавил Джонс, хотя внутренне и поморщился. Он не собирался тратить время напрасно, да и пока личность не подтверждена, ему будет морально проще вести допрос, нежели тогда, когда он будет уверен, что объект является гражданином Соединенных Штатов… Да и просто землянином в целом. Полковник был патриотом, однако, последнее время старался расширить это понятие, постоянно поправляя себя, что теперь он не просто патриот своей страны, а целой планеты…

— Как скажете, полковник. К которому часу готовить объект?

— Пусть будет полдень. Думаю, к этому времени мои люди уже подготовят необходимый список вопросов… Кстати, вы хотели что-то обсудить со мной наедине?

— Да, пройдемте вот сюда, — засуетился ученый, уводя полковника подальше от глаз и ушей свирепого. Они покинули смотровую и тут же зашли в один из пустующих кабинетов. Раньше, когда проект «Химера» был в самом разгаре, этот исследовательский центр буквально ломился от штата сотрудников. Тут яблоку было упасть негде. Но теперь, когда методика по выведению суперсолдат была отработана, надобность в таком большом штате отпала. Ученый запер за собой дверь и воровато огляделся.

— К чему все эти ухищрения, проф? — удивился полковник.

— Может. Я и перегибаю палку… — смутился и стушевался ученый. — Но так будет лучше…

— Вы меня начинаете беспокоить, профессор, — нахмурился Джонс.

— Мне просто не хотелось говорить при О’варе… Ведь, как я понимаю, даже если личность Криса, в смысле объекта номер один, подтвердится, мы не можем гарантировать, что светлые не промыли ему хорошенечко мозги… Словом, к чему я веду, — сбивчиво затараторил ученый. — Я не совсем все вам рассказал. Мы и правда не можем понять природу мутации объекта номер один и откуда он берет неизвестные нам элементы, но все же кое-какие закономерности мы смогли проследить.

— И? Я не понимаю куда вы клоните?

— Мы можем вмешаться в процесс мутации. Мутация — довольно сложный механизм, но зависящий от ряда элементов, способствующих глобальной перестройке организма. Если вмешаться в эту цепочку и вывести хотя бы один такой элемент из игры, то все рухнет словно карточный домик.

— И что случится? Он перестанет мутировать? Или мы его вылечим?

— Что конкретно случится, сложно сказать… — задумчиво потер подбородок ученый. — Спрогнозировать последствия не представляется возможным, так как мы не знаем конечного результата, плюс все те же неизвестные элементы… Но точно не вылечим. Процесс продолжится, но однобоко, неизвестные элементы, скорее всего, продолжат синтезироваться и накапливаться в организме, но не будут уравновешиваться известными нами веществами, что приведет к серьезной интоксикации организма…

— Короче, проф, резюмируя, мы помешаем объекту номер один усилиться, я правильно понимаю? — сделал вывод полковник.

— Да, — уверенно кивнул белохалатник.

— Вероятность летального исхода из-за нашего вмешательства?

— Я бы дал от 15 до 35 % в первые пару-тройку дней, — скривился белохалатник.

— А потом? Ситуация ухудшится?

— Если организм не найдет способ вывести накопленные элементы, то, учитывая динамику развития, через три-пять дней вероятность летального исхода будет составлять около 60–65 %, через неделю уйдет за черту 80 %.

— Вы так уверенно говорите, хотя ни черта про эти элементы не знаете, а что если мы только ускорим его развитие?

— Полковник, даже вам, как человеку военному и довольно далекому от науки, должно быть известно, что и передозировкой витаминами можно нанести серьезный вред организму. Тут почти аналогичная ситуация.

— Ясно. Сможем ли мы исправить наше вмешательство в случае чего? -

— Без понятия. Это ведь не проколотое колесо заменить, — развел руками белохалатник.

— Я понял… — Джонс задумчиво уставился в стену. В голове то и дело всплывали слова ученого, что объект номер один уже на этом этапе был сильнее химеры, а ведь химеры было венцом творения землян. Пусть и на своеобразных костылях в виде исходного материала мутантов, но усилиями всех ведущих стран Земли они создали то, что создали. Защитников, способных отражать инопланетную угрозу в лице тех же визоподов. Да, химеры были послабее того же свирепого, однако, мысль о том, что целая группа цивилизаций темных не смогли создать то, что создала всего лишь одна планета, заставляла полковника гордо выпячивать грудь. И, по сути, это было только начало. Со временем они достигнут уровня и светлых, в этом полковник не сомневался… А возможно, что ключ к более серьезным генетическим улучшениям уже сейчас лежит у полковника буквально под носом. В любом случае, образцы они взяли, так что у ученых будет много времени для изучения этих сложных процессов, творящихся внутри объекта номер один. Но с другой стороны, если предполагаемый Крис Клейтон проявит агрессию и несогласие сотрудничать, то остановить его будет довольно сложно, учитывая, что на данный момент этого не смог сделать даже свирепый… А что будет, когда он достигнет пика своего развития? Джонс тяжело вздохнул и, скрипя сердцем, принял решение. — Подготовьте все к завтрашнему дню. Если допросы пойдут не по плану, то я даю добро на вмешательство.

— Как скажете, полковник.

Смотровая комната была почти до отказа забита людьми. Слева от обзорного окна расположился свирепый с послом Светлой вселенной, в центре находилась научная группа, один из членов которой восседал за громадным столом-пультом. Он следил за показаниями приборов и был ответственным за управление сложной системой по подаче химии в тело объекта номер один. Начальствовал над ними полковник Джонс, который напряженно выслушивал очередную порцию данных о состоянии беглеца от профессора. Справа от обзорного окна расположилась группа майора Рэйдена в полном боевом обмундировании на случай непредвиденных обстоятельств. Позади собрались наблюдатели из разных ведомств, которые должны будут сообщить о результатах допроса своему руководству.

— От наших ответа не было? — тихо спросил О’вар у посла. В комнате стоял легкий равномерный гул от многочисленных разговоров, поэтому кроме посла никто не слышал вопроса свирепого.

— Нет, — поморщился мужчина в костюме. — Как меня уверили — аналитический отдел пашет на полную мощность. В Цитадель к Совету была отправлена делегация для прояснения момента с этой штукой, — посол кивнул на яйцо за смотровым стеклом. — Но ответа так и не получили. Говорят рыцари собрались на экстренное собрание и уже сутки не показывают носа… Не нравится мне все это. Попахивает грязной игрой.

— Хреново, — нахмурился свирепый.

Распахнулась дверь и показался один из местных солдат с бумагами. Он быстро нашел взглядом полковника Джонса и, приблизившись, передал ему распечатки, затем незамедлительно удалился, предварительно покосившись на свирепого. О’вар тяжело вздохнул. Этот взгляд за последние пару часов успел порядком надоесть генно-модифицированному бойцу.

— Ну что ж. Давайте, пожалуй начнем, господа, — громко сказал полковник, не отрывая задумчивого взгляда от распечатки. Разговоры моментально стихли и в смотровой комнате повисло напряженное молчание. — Проф, командуйте.

— Хорошо. Доктор Мэнсон, давайте разбудим нашего подопечного, — кивнул ученый белохалатнику за пультом. Тот моментально отреагировал и его пальцы бессистемно стали нажимать на кнопки.