— Нет, годриэль не является частью полигона, и не был к нему привязан с помощью амулета, как Вы. Кстати, об амулете — оставьте амулет на столе.

— Не вопрос… Ты мне проясни один момент, — я легко отцепил амулет с одним огоньком и положил его на край стола. — Я правильно понял и это яйцо годриэля?

— Ответ положительный.

— И я могу его забрать?

— Ответ положительный, — снова ответил он, заставив меня поморщиться. То нормально разговаривает, что порой забываешь, что имеешь дело с подобием компьютера, то, как… Блин, то как компьютер…

— И что мне с ним делать? Высиживать?! Я тебе не курица! — нахмурился я.

— Годриэль вылупляется сам. Как только он почувствует безопасность и заботу от живого организма, так активируется инкубационный таймер и спустя время произойдет вылупление.

— Заботу? Мы точно об одном существе говорим? Мне эта тварь в самых страшных кошмарах сниться будет, наряду с твоим третьим испытанием! И через какое время он появиться на свет? А кормить его чем? Носителями симбиотического организма?

— Время инкубационного периода произвольно, — терпеливо и довольно занудно принялся объяснять искусственный интеллект. — Кормится годриэль самостоятельно, занимаясь охотой.

— Мда… В многомиллиардном мегаполисе ему будет где разгуляться… — саркастично усмехнулся я, вспоминая Даптанию. Но на самом деле это были далеко не шутки, так как если и в самом деле выпустить такую тварь, к примеру, на Земле, то это будет похлеще фильма Чужой. Так как ксеноморфы были уязвимы к обычному оружию, а эта гадина нет. Интересно, а если по ней ядерной шарахнуть — выживет?

Я оценивающе посмотрел на артефакты, затем перевел взгляд на яйцо и хмыкнул. Собственно, а что из них представляет большую опасность? Хотя сравнивать их некорректно, так как я не имею ни малейшего представления о возможностях этих усилителей, однако, сила этой гибридной формы жизни производила неизгладимое впечатление…

— Так, ну допустим со жрачкой разобрались, а как контролировать этого монстра? Дрессировкой? — продолжал я трясти систему полигона на предмет информации. Это же не экзотическое животное, тут руководство по уходу из интернета не скачать! Тварь эксклюзивная и чем больше я узнаю сейчас, тем лучше, так как спросить больше будет не у кого!

— Особи этого вида управляются пассивной телепатией, что в Вашем мире называется мыслеречью. Самое тяжелое обуздать его в первые месяцы жизни, когда разум годриэля будут раздирать гормоны и инстинкты, но со временем будет легче.

— Ты уверен?! Что-то полигонную тварь на беседы не тянуло, — усомнился я. Это не сусликов пасти… Эта хрень психанет и схарчит меня не задумываясь. И кому тогда претензии предъявлять?

— Годриэль с полигона дело совсем другое — он специально был взращен без хозяина, поэтому его можно было назвать одичавшим и наполовину обезумленным. Создатели были не дураки и прописывали привязку к хозяину на уровне генома.

— А как она поймет, что привязываться надо именно ко мне, а не к соседу?

— Кто инициирует инкубационный таймер, тому годриэль и будет подчиняться.

— Звучит довольно просто… И почему мне кажется, что я хлебну проблем с этой штукой?.. Должен ли я ещё что-то знать? Ну там какие-нибудь особенности по уходу…

— Никакой информации по этому поводу в моих базах данных нет.

— Ладно. С тобой, конечно, хорошо, но что-то утомило меня это местечко…

Займемся тем, ради чего собственно и прилетел сюда. Неправильно сросшейся рукой, я одел на левую руку и левую ногу по браслету, затем тоже самое повторил с правой стороной. Затем в ход пошло нечто вроде узкой диадемы или обруча, которое следовало надеть на голову. И, наконец, круглый диск размером с небольшую монету, которое вставлялось ровно в середину груди, замыкало артефактную экипировку и активировало её. Для каждого усилителя на броне были еле заметные углубления, которые идеально подходили для артефактов. Прислушавшись к своим ощущениям, я не заметил пока никаких изменений… Ключевое слово «пока», так как все могло измениться за секунду…

— Ну и как отсюда выйти? — задал я очередной вопрос, подхватив яйцо под мышку.

— Выйти через дверь, — последовал логичный ответ.

— И куда я попаду? Назад в лабиринт?

— Нет, Вы окажетесь на планете создателей.

— Очень хорошо. Не стану врать, что рад знакомству. Бывай, железный дровосек, — попрощался я и открыл дверь. ИИ не обманул, вместо узорного коридора, за дверью была все та же непроницаемая белая пелена, в которую я шагнул уже с большей уверенностью. Привыкаю, наверное…

Марс встретил меня тишиной. Корабля Раса, естественно, не было на месте, как впрочем и его самого, лишь модуль сиротливо ждал своего пилота. Я обернулся и посмотрел на дверь, которая тут же за мной закрылась и трансформировалась в красный песок, который немедленно унесло ветром. Даже грустно как-то… Не то чтобы я жаждал туда вернуться, но почему-то стало жалко этого цифрового Хатико, который больше никогда не дождется новобранцев на своем полигоне… Может, поэтому он так возмутился убийству монстра? Не хотел оставаться один? Что-то расчувствовался я совсем… Как бы на мелодрамы не потянуло… Да и странно как-то чувства компьютеру приписывать… Что-то он меня ни хрена не пожалел, когда мне хребет перегрызли…

Я подошел к модулю и ввел код для открытия двери. Она тут же отъехала в сторону, показывая крайне тесный салон и ложемент пилота, на котором стояла моя сумка с вещами. Вытряхнув из нее тряпье, я сунул туда яйцо годриэля и, двинув её в сторону, уселся за штурвал. С управлением этого модуля справится и полный дебил, так как эта штука была предназначена не для дальних полетов, а на короткие дистанции. В ней было довольно много вспомогательных систем, которые сводили вмешательство пилота до минимума. Руки вновь задрожали, но не от пережитого шока, а от банального волнения, так как впереди меня ждал дом. Земля…

Рэйден.

Майор стоял около кофейного автомата и задумчиво мешал пластиковой ложечкой дешевое кофе в, не менее дешевом, бумажном стаканчике. Все химеры который месяц безвылазно сидели на военно-морской базе «Норфолк» и, за не имением своего любимого бара, Рэйден придумал себе новый ритуал, а именно ежедневная прогулка через всю базу к самому дальнему кофейному аппарату. Полковник Джонс уже который месяц прилично огребал от своего руководства за провал операции, в которой поучаствовали четыре химеры — майор Рэйден Грэм, первый лейтенант Юджин Кросс, капитан Сергей Карпов и сержант Хьюго Рэйес. Шпион, которого изловили с таким трудом, оказался бесполезен в плане информации, так как Сергей слишком сильно приложил мутанта головой об рельсу. Башка у гадины регенерировала, а вот с частью воспоминаний пришлось расстаться из-за чего за провал операции было особенно обидно — визопода-то они изловили.

Майору до сих пор не верилось, что никто в тот злополучный вечер не погиб. Сергей отделался легким испугом. Хьюго сам восстановился, пожертвовав частью своего кишечника. А вот с Рэйденом и Юджином дела обстояли по сложнее. Майора визопод подрал довольно сильно, из-за чего долго пришлось обрастать мясом на животе и грудной клетке, хорошо хоть никакие жизненно важные органы не были задеты, а вот с первым лейтенантом было не все так радужно. Разрывная пуля калибра 12,7 сделала громадную дыру в теле химеры, отправив к праотцам легкое, часть желудка и поджелудочную, каким-то чудом не задев сердце. То что Юджин выжил было поразительно, так как из огромной раны кровь хлестала так, что линию метро, небось, до сих пор отмывают.

Однако, не только это шокировало Рэйдена в тот вечер, а как стремительно уменьшался в размерах первый лейтенант. Белые халаты даже и не подозревали насколько живучий организм они создали. Когда Юджина привезли в госпиталь он был похож на Кристиана Бэйла из фильма «Машинист» — организм мобилизовал все доступные резервы, чтобы продлить жизнь химере. И только это его и спасло. Легкое химере пересадили, желудок сам зарос, а на поджелудочную первому лейтенанту было наплевать. Как шутил сам Юджин — легкое можно было тоже не пересаживать, но он боялся ходить с перекосом и перевесом на одну сторону. Хьюго тоже не отставал от него и развлекал всех шутками, что он и сам хотел уменьшить длину кишечника, мол, на хрена он ему такой длинный…