Однако поговорить по-человечески с Машей не удалось, так как ее телефон находился вне зоны покрытия или был отключен.

Пришлось снова просить милости у Милочки.

Игра с Симой в начальницу и подчиненную далась Миле нелегко: девочка вела себя как самая настоящая самодурка. Так что секретарша не удержалась от того, чтобы нажаловаться на «принцессу». И Виктор уже был готов к тому, что уламывать Милу придется долго. Думал, что бы такое ей посулить, чтоб она согласилась на все, что угодно.

Однако Мила неожиданно легко согласилась, даже обрадовалась.

– Только Вы не поздно возвращайтесь, ладно? – попросила она. – А то я рано спать ложиться привыкла. И проживаю в другом районе города. Мне даже на такси от Вас к себе домой долго добираться.

– Постараюсь не задерживаться, – пообещал Виктор. – Но если вдруг все-таки задержусь, заночуешь у нас. С Машей у тебя примерно один размер, так что возьмешь ее пижаму. Ляжешь в спальне, а я себе в гостиной постелю.

– Договорились! – просияла Мила.

– Тогда можешь с работы пораньше идти. Я вас с Симой отвезу прямо сейчас, – решил Виктор. – На ужин еду закажите, деньги я оставлю. Дорогой еще цветы купим – у Симы завтра Праздник первого звонка.

– О, какая у нас Симочка уже большая! – засюсюкала Мила, как будто бы заразилась от Махогоновой. – Мы купим ей самый красивый букет. И вообще у нас завтра Симочка будет самая красивая!

Симочка отпрыгнула от Милочки и выразила свое отношение к грубой лести своим привычным «Фу-у-у».

Уговорить Симочку удалось лишь обещанием, что Мила поиграет с ней в королеву и подданную, и Сима, конечно же, будет королевой.

Неделя у Виктора была более чем тяжелой, так что он не удержался – расслабился-таки за ужином. Не настолько, разумеется, чтобы быть не в адеквате: за деловым ужином в стельку не напиваются. Но настолько, чтобы забыть о своем обещании вернуться пораньше. И пожалел о том, что не отказался от алкоголя и не вернулся вовремя.

Когда Виктор вошел в квартиру, в коридоре мелькнул знакомый силуэт. Витя даже расплылся в улыбке, подумав, что Маша решила-таки вернуться домой. Только потом сообразил, что это Мила могла переодеться в Машин пеньюар, хоть он, разрешая секретарше взять Машину одежду, говорил только про пижаму, а не про неглиже.

Так оно и оказалось: добравшись до гостиной, Виктор убедился, что в эротичном белье по его квартире разгуливает не жена, а секретарша.

– Ты что не спишь? – спросил он ее, решив не устраивать скандала из-за того, что Мила имела наглость взять не обычную домашнюю одежду его жены, а, считай, интимную.

– Решила дождаться тебя, – улыбнулась Мила, впервые обратившись к шефу на «ты». – Подумала: вдруг тебе нужно будет расслабиться после деловой встречи. – С этими словами Мила подошла к Виктору почти вплотную, окутав его легким шлейфом любимых Машиных духов. Вероятно, девушка подумала, что это произведет на Виктора приятное впечатление, но эффект оказался обратным.

– Кто разрешал тебе хозяйничать в нашей спальне? – прошипел Виктор. – На фига ты брала Машины духи? И одежда на тебе Машина.

– Ты же сам мне разрешил, – обидчиво надула губки Мила. И не отступила ни на шаг. Наоборот, кокетливо склонила голову и спросила: – Ведь мне же идет?

Я разрешил тебе взять пижаму, а не это! – процедил Виктор, отступая сам. – Этот комплект я Маше дарил на прошлую годовщину нашей свадьбы, и мне неприятно видеть его на другой женщине. Сними это немедленно!

– Как скажешь, мой Король! – томно произнесла Мила и начала медленно развязывать тесемки полупрозрачного халатика. Скоро он скользнул с плеч, упав к ногам девушки, и она осталась в одной сорочке из тонкой, почти ничего не скрывающей ткани. Длинные пальцы Милы скользнули к тонким бретелькам, спустили их вниз.

Выглядела девушка, что ни говори, соблазнительно. Как тут было устоять мужчине, у которого уже почти неделю не было секса?!

– В спальню иди! – велел он Миле хриплым голосом.

Девушка подняла пеньюар и победно усмехнувшись, последовала в спальню.

Глава 18. «Кавардак» на выезде

Дилемма, идти ли 31 августа домой собирать Симу к 1 сентября, перед Машей не стояла. В первые два дня сентября у «Кавардака» было полно работы.

В первый день осени было запланировано два детских утренника, одна вечеринка для подростков и одна – для студентов. Так что были задействованы две бригады, и обе давали по два представления: днем и вечером. Одну бригаду должна была сопровождать Зоя, другую – Гарик. В их обязанности входило следить за тем, чтобы все шло по плану, выполнять функции диджея. Правда, вечером к Гарику должен был присоединиться Миша, который обычно работал со взрослой бригадой.

В субботу же нужно было провести три мероприятия, в том числе два благотворительных, с выездом в загородные детский дом и интернат для трудных подростков. Вечером же работала третья бригада с программой для взрослых. Ее сопровождать согласился сам Угрюмов. В состав этой бригады и входил Буреломов.

Задача Маши заключалась в заказе микроавтобуса (в распоряжении «Кавардака» был лишь один) и координации. Так что ей необходимо было находиться на рабочем месте и в пятницу, и в субботу.

Работа в субботу оплачивалась в двойном размере или же вознаграждалась возможностью взять оплачиваемый выходной в любой из понедельников. Маша выбрала первый вариант.

В четверг пришлось задержаться, распределяя время посещения артистами офиса, получения костюмов и реквизита, уточняя маршрут для водителей, а в пятницу прийти в офис к восьми утра.

Несмотря на то, что Маша постаралась все предусмотреть, накладок избежать не удалось. Кто-то прихватил не свой парик, кто-то забыл один из микрофонов – пришлось вызывать такси и подвозить аппаратуру прямо на мероприятие. К вечеру Маша валилась с ног, но главный сюрприз, как оказалось, был впереди: выяснилось, что ни Зоя, ни Гарик в субботу работать не собирались.

Узнала об этом Маша в последний момент от самого Петровского.

– Готова к завтрашним приключениям? – спросил у нее шеф, когда Маша уже собиралась домой.

– К дежурству в офисе, имеешь в виду? Готова! – ответила женщина.

– Почему в офисе? На выезде! Разве я не предупредил, что ты сопровождаешь меня? Мы же договорились: ты выходишь в субботу, я оплачиваю по двойному тарифу, – нахмурился Владимир.

– О том, что я выйду на работу завтра, мы договаривались, но о командировке меня не предупреждали, – пояснила Маша.

– Да какая это командировка? Мы поедем с артистами в детский дом и интернат – должен же кто-то из организаторов их сопровождать, – сообщил Петровский.

– Так у нас же Зоя и Гарик сопровождающие, это их же обязанности! – воскликнула Маша.

– Зоя принципиально по выходным не работает, а Гарик отпросился – у его брата день рожденья, на даче шашлыки жарить будут, – проинформировал помощницу Петровский.

– Но я даже не знаю, что, когда и как включать, – забеспокоилась Маша.

– Ничего, разберешься. Если что, помогу, подскажу, направлю. Завтра заеду за тобой с утра, только адрес скинь, – распорядился Петровский.

– Хорошо, – вздохнула Маша. Ехать в одном автомобиле с приставучим боссом ей не хотелось, но в микроавтобусе и без нее было тесно, а свою малышку «Киа» она из гордости оставила в гараже их ЖК, чтоб Королев не думал, будто она не проживет без его подарков. Решила начать с нуля и обеспечивать себя сама, полностью, чтоб доказать Виктору, что деньги зарабатывать могут не только мужчины.

День был сумасшедшим, вечером мысли были заняты предстоящей поездкой. Маша боялась приставаний Петровского и еще больше – что не справится с задачами организатора и диджея. В течение дня она еще вспоминала о Симе, переживая, как прошла линейка, и думая, что вечером, как только приедет к Ренате, нужно будет потребовать у подруги свою симку и позвонить Вите, узнать, что да как, попросить дать телефон дочке, поздравить с Днем знаний. Но после беседы с Петровским ее будто переклинило, и о том, что сегодня у ее Симочки особый день, Маша вспомнила лишь поздно вечером, чуть ли не перед сном.