Очнулась я в своей новой спальне, лежащей на огромной кровати. Надо мною склонился странного вида старец, шарящий по моему телу руками. В некотором отдалении от кровати, выстроившись в шеренгу под стеночкой были мои близкие. На лице каждого читалась обеспокоенность. Но, впрочем, некоторым, даже она не мешала выяснять отношения.

— Это ты виноват! — обвинял рыжика мой отец.

— Да ну? А может быть ты?

— Нет. Это же не я пристал со своими глупыми вопросами, что бедной девочке аж стало плохо! Нашёл время!

— А может просто нужно было сразу честно ответить на мои вопросы и никому бы не стало плохо, а не играть в партизана!

— А…

Хотел что-то в очередной раз возразить Зурк Корявке, но терпевшая молча, всё происходящее до этого времени Регина грубо перебила его:

— А может вы оба уже заткнётесь в самом деле?

Двое мужчин насупившись замолчали.

Старец всё это время проводящий свой странный осмотр убрав свои руки немного повернувшись, так чтобы, разом обратившись видеть всех произнёс:

— Всё хорошо, причин для беспокойства нет. Девушка просто беременна, плюс немного переутомлена. Побольше покоя и всё будет хорошо.

Я просто ошалела от услышанного, если бы я стояла на ногах, то они точно подкосились бы.

«Я беременная… беременная».

Вмиг оказавшийся рядом со мной Корявка принялся меня расцеловывать, шепча между поцелуями, как сильно он меня любит. Таким несдержанным я не видела его ещё никогда, от обычной собранности и невозмутимости не осталось и следа, сейчас он как никогда был похож на мальчишку с юношеским максимализмом, которым он, впрочем, по внешнему виду и был.

Следом за Корявкой мою постель обступили девчонки, они искренне радуясь поздравляли меня, пока я сама не могла понять до конца слов, произнесённых старцем. Я даже не знала, как я сама отношусь к этой новости. Рада я или нет?

Но не только я испытывала неоднозначные эмоции от услышанного, Зурк тоже. С силой сжав переносицу он страдальчески произнёс вслух:

— Вот тебе и ответ на вопрос.

Отчего-то эта фраза очень встревожила Корявку. Повернувшись лицом к Зурку, он смерил его убийственным взглядом на что тот только ответил:

— Можешь радоваться, твоя взяла! Кажется, нам действительно пора поговорить с тобой о всаднице по имени Смерть…

Глава 43. История не о Моисее

Проводив старца Зурк вернулся в мою комнату, подойдя к кровати отец, взяв мою руку в свою слегка сжал её выражая этим жестом свою поддержку. Этот простой и сухой с виду жест на самом деле нёс намного больше смысловой нагрузки, чем поздравления и любые заверения о поддержке и помощи. Он говорил: «Я буду рядом несмотря ни на что».

Отпустив мою руку Зурк переместив её на плечо Корявки, похлопал рыжика по плечу.

— Заканчивай свои «телячьи нежности», пойдём поговорим.

Мило улыбнувшись мне Корявка, чмокнув меня в лоб, произнёс:

— Ни о чём не волнуйся, отдыхай, а я скоро вернусь.

Вскочив одним ловким движением на ноги, так как будто у него на них были пружины, мой рыжик засобирался идти обсуждать что-то очень важное без меня. В мои планы это естественно не входило, именно поэтому поймав его за руку я вцепилась в неё двумя руками мёртвой хваткой.

«Если он хочет что-то скрыть от меня, то ему придётся очень потрудиться, вырывая свою руку из моих, потому что сама я его ни за что не отпущу!»

Переведя свой взгляд сначала на мои руки, удерживающие его ладонь в капкане, а потом на моё лицо Корявка успокаивающе произнёс:

— Милая не бойся мы не будем выяснять отношения, обещаю.

— Да дочка, мы просто поговорим и всё! — подтвердил слова моего рыжика Зурк.

Но мне было плевать на их обещания и заверения. Я боялась не их выяснения отношений, к этому я привыкла. Меня беспокоило то, что они могут скрыть от меня какую-то страшную тайну. Тайну, которая я даже не сомневаюсь касается не только этих двух грозных мужчин, но и меня, и моего ребёнка.

«Моего ребёнка», — осознание, что я теперь не одна, что во мне растёт и развивается новая жизнь заставило сделать моё сердце кульбит. — «Я беременная! У меня будет ребёнок!»

Я никогда не думала, что можно испытать такой сильный спектр эмоций и чувств, как от этой новости. Казалось, что за секунду у меня за спиной выросли крылья. В животе залетали бабочки, а в голове так и вовсе взрывались салюты. Ощущение бесконечного счастья делает нас сильнее, мы словно становимся неуязвимыми для кошмаров и жестокости этого мира. Я больше ничего не боюсь! Я всё преодолею, ведь мне есть ради кого жить!

Но на смену эйфории пришла тревога, она подобно щупальцам осьминога пробиралась в моё сердце, опутывая его и больно сжимая. Под ложечкой неприятно засосало, мне захотелось приложить свои ладони к животу, чтобы мой ребёнок ощутил заботу и любовь своей матери, её поддержку, но я боялась, что как только я разомкну свои руки Корявка тут же исчезнет, растворившись в воздухе, как приведение унося все тайны с собой.

Отрицательно замотав головой, я выдавила из себя сквозь подступивший к горлу ком:

— Я пойду с вами!

— Нет милая, ты же слышала, что сказал старец. Тебе нужен покой! — пытаясь аккуратно высвободить свою руку возразил мне Корявка. — Вот лежи и отдыхай. Набирайся сил.

— Как бы мне не хотелось этого признавать, но Корявка прав, — мой отец протолкнул слова сквозь сжатые зубы, даже во благо общего дела ему сложно было признать, что его ученик может быть в чём-то прав. — Тебе сейчас нельзя волноваться, так что будет лучше, если ты пока не приведёшь своё эмоционально-духовное состояние в норму, ничего не будешь знать.

— Нет! — я метнула убийственный взгляд в сторону своего рыжика, адресуя слова именно ему. — Либо между нами не будет никаких тайн, либо не будет нас!

— Ох, Агата — Агата, — тяжёлый выдох Корявки заполнил собой всё пространство комнаты. — Что же ты упрямая то такая? — положив свою свободную руку поверх моих, удерживающих его рук, он сел рядом со мной на кровать. — Раз ты так решительно настроена поучаствовать в этом разговоре, то я думаю, что нам можно никуда не ходить. Здесь поговорим.

Как по команде все начали рассаживаться, предвкушая длинную, захватывающую историю: Элла с Региной заняли два единственных кресла, что были в моей комнате, Зурк же опустившись сел прямо на пол рядом с креслом Эллочки. В прямом смысле слова можно было утверждать, что тёмный колдун находился у её ног.

И вот когда все приготовления были окончены я, находясь в нетерпении от предвкушения узнать тайну, что была гораздо старше меня самой, тайну что могла изменить мою жизнь навсегда, тайну, что связывала нас и всадницу по имени Смерть, сосредоточилась готовая внимательно вслушиваться в каждое слово Зурка, чтобы не пропустить и не упустить что-то важное, но всё что доносилось до моих ушей это звенящая тишина. Великий тёмный колдун находился не в свойственной ему нерешительности, он никак не мог заставить себя потревожить демонов прошлого.

Я хорошо понимала своего отца, видимо это качество характера досталось мне именно от него, я тоже предпочитала, похоронив прошлое больше никогда о нём не вспоминать, но сейчас ситуация была такая, что чтобы самому не сыграть в гроб нужно раскопать чужую могилу, как бы кощунственно это не было и сколько бы боли не принесло.

Минута сменяла минуту, а в комнате по-прежнему было тихо, никто не осмеливался нарушить тишину. Лишь моё нетерпеливое ёрзанье на кровати и громкое сопение разбавляли её.

«Интересно, что же за тайну хранит Зурк если ему нужно столько времени чтобы собраться с духом и рассказать её?», — подумала я в тот самый момент, когда рука Эллы легла на плечо колдуна, не оборачиваясь на мою подругу Зурк, просто положил свою ладонь сверху на её, слегка сжав.

Этого ободряющего жеста оказалось достаточно, мой отец наконец-то заговорил:

— Я расскажу вам всё, что вы хотите знать, но начну с предыстории, мне так легче будет всё объяснить.