Уперев обе руки в грудь мужчины, я пытаюсь его остановить, пока ещё не стало слишком поздно. Встретив мой напор, он не отступает, а лишь убрав руку с моего затылка меняет её место дислокации, ища наиболее выгодное решение подавления моего сопротивления и одновременного соблазнения. И находит его.

В то время пока левая рука мужчины удерживая меня за талию прижимает к его телу. Правая скользнула вниз, касаясь внутренней стороны бедер, мужчина изучающими круговыми движениями принялся пробираться вверх, туда куда не смог добраться всего пару часов назад. Я уже слабо контролирую ситуацию и почти не сдерживаю себя. В ответ на ласку Корявки я принямаюсь лихорадочно и не совсем осознанно гладить мужчину. Мои руки нежно словно шёлк касаются его спины, груди, живота, бёдер, доходя до его твёрдого пениса. Цепкие пальцы тут же по инерции поспешили ухватиться за него, крепко обхватив орудие любви мужчины, они начали свою игру страсти, пока большой палец Корявки не вошёл в моё лоно раздвигая в нём дорожку.

Тело отреагировало на внезапное проникновение молниеносно, изогнувшись дугой я, разжав пальцы выпустила его член из своего плена. Мои бёдра приподнялись, прося наслаждения, но ещё оставшаяся крупица здравого смысла остановила мою вырывающуюся на свободу похоть. Я тут же остановила себя и попыталась убрать руку Корявки.

— Корявка, — прошептала я, глядя в его ярко голубые глаза, сейчас заволочённые пеленой страсти, горящие адским пламенем и следящие за моей реакцией. — Остановись… Мы не можем…

— Я не стану этого слушать, — мужчина вытащил большой палец из моего лона, но только для того, чтобы проникнуть в меня уже указательным. Сдобренный моим возбуждением большой палец теперь переместился на мой клитор, где принялся лёгкими, дразнящими движениями обводить его, заставляя меня балансировать на грани. — Мы можем всё.

Вцепившись в лопатки мужчины пальцами, я впивалась ногтями в кожу, судорожно выдыхая, при каждом движении его пальца внутри меня кусала ему плечо. Все мои чувства были обострены до придела, я была на грани.

— Я прошу тебя остановись! Я больше не могу… Я сейчас…

Но Корявка оставался глух к моим мольбам. Крепко держа меня в своих объятьях, он продолжал мою пытку. Его губы блуждали по моему телу, покрывая его легкими, словно порхание бабочки поцелуями, пока его палец безжалостно трахал меня.

Захватив зубами мой сосок он, покусывая и посасывая его вызывал судороги во всём моём теле. Сжав пальцы на ногах, я силилась перебороть оргазм, готовый накрыть меня в любую секунду. Сама не понимаю почему я так противилась дарящему мне этим мужчиной удовольствию. Моё глупое сопротивление вызвало на лице Корявки лукавую улыбку, а его указательный палец ушёл ещё глубже в меня в тот самый момент, когда большой надавил на тот самый, чувствительный узелок нервов.

То, что произошло дальше мне сложно описать. На какой-то миг мир перестал существовать. Окружающая меня сумеречная реальность озарилась миллионом ярких огней. Из груди вырвался громкий стон удовольствия, который Корявка поймал своими губами, крепко сжимая меня в объятьях, пока последняя дрожь не прошла по моему телу, и я не расслабилась.

Тогда он снова принялся возбуждать меня, осыпая поцелуями и лаская руками. Доводя до нужной ему точки кипения своими действиями. Оставив глубокий страстный поцелуй, мужчина стал прокладывать ими дорожку вниз, оставляя короткие беглые поцелуи на скуле, шее, ключице, груди, рёбрах, животе. Спускаясь всё нижи и ниже.

— Что ты делаешь? — сквозь возбуждение спрашиваю я.

— Показываю тебе, что я не шутил, когда говорил, что женщина не может остаться неудовлетворенной при всех пальцах на руках и наличии языка у мужчины.

Язык Корявки занял место, где только что был его палец. Через некоторое время сладострастная дрожь вновь сотрясла моё тело. Вернувшись к моим губам Корявка дарит мне грубый, жёсткий поцелуй, в нём нет ни капли нежности. Только отчаянная злость за неизбежно возникшее чувство, вспыхнувшее из страсти. Покусывая и сминая мои губы, он дарит мне ощущение боли вперемешку с наслаждением. Резко оторвавшись от моих губ, он смотрит в моё раскрасневшееся от страсти лицо.

— Поцелуй меня, — произнёс мужчина и это была не просьба, а приказ, который я поспешила без возражений выполнить.

Мои мягкие, опухшие от его напористых ласк губы встретились с его в горячем, страстном поцелуе. Чувствовать свой оргазм на его губах было до сумасшествия возбуждающе.

Когда же следы моего возбуждения смешались с его кровью сочившейся из разбитой губы у меня просто снесло крышу. Я поняла, что значит испытывать животную страсть, быть свободной в своих желаниях и удовольствиях. Корявка ведомый уже дикой, необузданной страстью поспешил углубить наш поцелуй, его язык скользнул ко мне в рот, немедленно начиная хозяйничать в нём. Боясь, что этот вспыхнувший огонь может так же мгновенно погаснуть, я двигаюсь своим языком навстречу к его и они сплетаются в жарком танце страсти, похоти и желания.

Оторвавшись от моих губ Корявка судорожно вздохнув ещё сильнее вонзается в меня. То увеличивая, то замедляя взятый им темп. Ни плещущие ему в спину волны, ни мои движения бёдрами на встречу не могут сбить мужчину с его собственного ритма страсти. Страсти, в которой я сгораю словно сухая щепка. Я уже не сдерживая себя стону от удовольствия.

Брызги волн, падающие на меня, приятно холодят кожу освежая её и создавая резкий контраст на фоне пышущих жаром прикосновений мужчины. Капли падающие на Корявку с жалобным стоном шипят, так как будто они попали на раскалённый кусок железа. Мои намокшие волосы прилипли к лицу, создавая дискомфорт, но я не замечаю этого. Всё моё внимание полностью поглощено рыжеволосым мужчиной с нарочитой, раздражающей медлительностью сводящим меня с ума.

Я чувствую, что снова нахожусь на грани. Пытаясь увеличить темп и довести дело до такой желаемой и физически не обходимой мне кульминации, я начинаю быстрее двигаться на встречу мужчине, но он, сжав свои бёдра останавливается. Осознав бесполезность моих действий, я сдаюсь.

— Ты что смерти моей ждёшь, — злобно шиплю я на него. — Я больше не в силах выносить эту пытку!

Корявка усмехается нагло, дерзко так как умеет только он.

— Ну что ты лапуля, я не позволю тебе умереть. Но, — его губы растягиваются в плотоядную улыбку, — немного помучить и наказать тебя не помешает.

— Ах ты! — мои проклятья тонут в требовательных губах мужчины дарящего мне жаркий поцелуй.

И всё начинается сначала. Находясь на грани безумия, извиваясь под ним, как змея, пойманная в сачок, я, обхватив его шею руками притягиваю его лицо ближе к своему и ловлю его обезумевший взгляд. Не знаю, когда ситуация вышла из-под контроля Корявки, но он тоже на грани.

Приподнимая свои бёдра повыше, я шепчу ему на ухо какие-то пошлости, они разжигают огонь, струящийся по венам мужчины ещё сильнее. Самообладание покидает его, и он начинает набирать темп, входит в меня всё сильнее и чаще, твёрже и грубее.

Столь долго ожидаемый мной оргазм жёстко накрывает меня, вырывая из моей глотки не стон, а крик наслаждения. Мои внутренние мышцы плотным кольцом смыкаются вокруг его члена позволяя ощутить всю силу вибрации накрывшего меня экстаза.

Найдя своими губами мои губы Корявка делает последние пару движений бёдрами прежде чем с глубоким стоном отправиться в след за мной. Взорвавшись яркой вспышкой извергаемого вулкана страсти внутри меня. Обессиленный он падает на меня сверху, и мы лежим, обнявшись на обломке скалы под лунным светом освещающим наши мокрые и измученные занятием любовью тела.

Когда последняя волна дрожи утихает в теле мужчины он поднимается.

— Пора возвращаться на берег, воздух становится холодным.

Я пытаюсь встать на ноги, но моё не привыкшее к таким испытаниям тело не слушается меня, мои ноги подкашиваются. Ловко прихватив меня, не дав упасть, Корявка на руках выносит меня на берег и укладывает на расстеленный плед, сам ложась рядом.