— Нет, не выскочит. Мы тут исключительно по своим делам.

Вон, спроси у брата, он подтвердит.

Я настолько разнервничалась от неожиданной встречи, что не сразу обратила внимание на стоящего рядом с Вильтосом молодого человека, с ярко выраженной внешностью Крэйгардов. Явно ещё один двоюродный братец на мою голову, только понятия не имею по какой линии. Лучше бы их тут вообще не было! А так хорошо начинался день…

— Здравствуй, Беата, — со счастливым блеском в глазах, словно встретил горячо любимую кузину, поздоровался парень.

— Здравствуй и прощай. Можешь ничего не говорить, все равно я тебя не знаю.

И знать не желаю. Эти Крэйгарды обнаглели вконец, уже пачками проникают во дворец чужой страны. Что им не сидится в своем Вирлане, вечно шастают по Тарзании. Святая Миис, мне тесен мир! Спрятаться от них негде.

— Знаешь-знаешь, — утвердительно заверил кузен, не переставая улыбаться, и начал давать ориентиры, освежая мою память: — Помнишь: котеночек, склеп, мальчишка… Я — Мальсон.

Еще бы. Этот день я не забуду никогда. Это, можно сказать, день рождения Фердинанда. Точно! Значит, нужно позвать виновника торжества. А то потомки подрастают, плодятся, размножаются, наглеют, а предок не в курсе. Мальсон… Ишь, вымахал как, ни за что бы не узнала.

— Ферди! — коротко и требовательно произнесла я, зная, что скелет почувствует по интонации: дело важное, игнорировать вызов нельзя.

В таких случаях он выскакивает особо резко, создавая своим появлением эффект неожиданности. И этот раз не стал исключением, наоборот, сопроводился грозным рыком: — Что случилось? Кто посмел? Кого в преисподнюю тащить?

Блин, сегодня он прям "Оскара" заслужил, даже я вздрогнула.

Хорошо, что привычные ко всем выходкам скелета и воспринимающие их игрой, Ивар с Санитой рассмеялись не до, а после того, как Мальсон, испугано вскрикнув, практически отпрыгнул к противоположной стене коридора, подставив "под удар" старшего брата.

— А-а-а, потомок, — увидев знакомое лицо дипломата, клацнул челюстью скелет, с хрустом размял пальцы и, как шпана в подворотне, приподняв подбородок-челюсть, наехал на Вильтоса: — Чё? Чё от моей Беатки надо? Уже забыл наш прошлый разговор? Опять взялся за старое?

— Здравствуйте, дедушка, — подхалимисто улыбаясь, в защитном жесте выставил обе ладони перед собой трусоватый потомок. — Что вы, что вы… Мы просто беседуем, просто подошли поприветствовать сестру и выразить ей свое почтение.

— Да? — недоверчиво уточнил Ферди, не умеющий долго изображать злобного скелета, и повернулся в мою сторону, молчаливо спрашивая: "Почему тогда такая срочность возникла?".

— Как же было тебя не позвать, милый дедуля? — елейным голосочком начала говорить я. — Когда здесь неожиданно собрались оба организатора твоего второго дня рождения. Вот — Вильтос, он разработал план, а вон тот — Мальсон, — я указала рукой на приходящего в себя юного родственника. — Он план воплотил в жизнь. Заставил меня спуститься в склеп, где я познакомилась с тобой. Понимаешь теперь?

— То есть ты меня позвала, чтобы я их поблагодарил? — ехидно хмыкнул скелет.

— Нет! — я агрессивно всплеснула руками. — Чтобы утащил в преисподнюю. На-до-е-ли!

Мои раскрепощенные, незапуганные и обладающие отличным чувством юмора дети, в отличие от нервозно переглянувшихся вирланских родственников, заразительно расхохотались над маминой шуткой. Ведь они точно знают, что Фердинанд не умеет переноситься ни в какую преисподнюю.

Он хороший и просто выдумывает.

— Ты мой дядя? — сложив два и два, влез с вопросом любопытный Ивар и поднял голову вверх, чтобы лучше видеть лицо мужчины.

— Да, малыш, привет, — обрадовавшись смене темы, ласково проворковал Вильтос и присел на корточки перед ребенком.

Он ещё в Бергосе хотел познакомиться с племянником, но кто бы ему позволил. — Я твой двоюродный дядя Вильтос. У меня тоже есть маленький сын, его зовут Рудольф.

Я неприязненно фыркнула, даже не удивляясь явному подхалимажу. Как ещё мог назвать своего отпрыска ненавистный кузен? Только именем деда, конечно. То есть для мелкого, получается, прадеда. И воспитают так, что через десятилетия на землях Крэйгардов появится его копия.

— Он в замке живет? — принялся допытываться племянник и, получив согласный кивок, расстроено воскликнул: — Бедный твой сын!

— Почему это бедный? — опешил наследник самого богатого герцогства Вирлана.

— Потому что в вашем замке царят скука и уныние. Злой дед не позволяет детям играть в нормальные игры. У них там даже детской площадки нет и котяток. Они развлекаются тем, что только и обижают друг друга. Ой, погоди-погоди… — Ивар поочередно посмотрел на всех присутствующих, комплектуя из фрагментов разговоров какую-то важную мысль в голове, потом наставил на новоявленного родственника пальчик и, прищурившись, спросил обвиняющим тоном: — Так это ты закрыл мою маму в клетке с мантикорой?

Та-дам! Какой сообразительный у меня ребенок: все запомнил, проанализировал и сложил воедино, правильно вычислив хулигана. Фердинанд высокомерно усмехнулся, тоже радуясь за своего правнука-ученика-потомка. Пятилетка уделал дядюшку одним вопросом. Чья школа? Конечно, скелетова.

Вильтос нервно сглотнул, бросил на меня быстрый взгляд, просящий о помощи, и заюлил, не желая выставлять себя перед ребенком в неприглядном свете.

— Ну, понимаешь, мы тогда были детьми… Я уже попросил у твоей мамы прощение за недостойное поведение.

Конечно, обычно ведь именно так и прекращается многолетняя вражда, превращаясь в любовь и доверие. Οдним словом "прости". Кого ты пытаешься обмануть? Даже малыш не верит, презрительно окидывая взглядом. Санита, вообще, взглядом уничтожает. У меня прощение не просить надо, а вымаливать, хотя все равно не поможет. Только если стереть память о детстве.

— Но это было за морем, там ты при всем желании не мог нам навредить, — строго припечатала я, и меня понесло: голос с каждой фразой начал набирать обороты. — Скажи честно, Вильтос, чего мне ждать от тебя? От этой встречи с вами обоими. Οпять куда-то потащите, требуя отрабатывать несуществующие обязательства и долги перед семьей посредством замужества? Запомните — мой муж жив. На моей стороне два короля. В мелкий порошок они сотрут вас и вашего главу рода, случись, что со мной или моими родными!

А ведь так и есть. Я больше не маленькая, одинокая, беззащитная девочка, которую можно запереть в подвале. За моей спиной друзья, дети, Фердинанд, магические животные и правители двух стран. Пришло время Крэйгардам от меня прятаться, а не наоборот. И они это прекрасно понимают.

Кузен встал и, приложив руку к сердцу, максимально искренне произнес: — Беата, нет. Ты уже выполнила все обязательства, ты удачно вышла замуж, стала герцогиней и матерью юного земельного герцога. У деда теперь только одно желание: наладить с вами теплые отношения, начать общаться. Он очень ждет, чтобы вы приехали в гости.

Вильтос, Вильтос… А ведь год назад я уже говорила, что дипломатия не твоя стезя. Более топорно преподнести Беате Жадьер "пряник" в виде примирения с родственниками мог только… жук Жужел. Это он прямолинейно, без всяких расшаркиваний бьет ногой-проволокой прямо в лоб. А твоя речь… Даже напрягать мозги и искать скрытый между строк смысл не нужно, чтобы понять меркантильную позицию деда.

Святая Миис, теперь он хочет со мной дружить! Наверное, я от радости пищать должна: "Наконец-то меня полюбили!". Это могло сработать много лет назад, когда мне было пять… даже десять лет. Но не сейчас. И главное, в Тарзании и Вирлане сразу просекли, что я стала герцогиней, а в Бергосе, возможно, тоже поняли, но восприняли этот факт настолько спокойно, что даже я не догадалась. Во всяком случае, никто не бегал с криками: "Ах, ты теперь герцогиня!". Да, собственно, мне было фиолетово: с детства ненавижу всякие титулы. Основное внимания тогда уделялось Ивару потому, что он мужчина и глава нового рода.