Однако, секс без предохранения не может проходить бесследно. Принцесса забеременела и это распознала ведьма. Она доложила об этом королю, а тот, едва не сойдя с ума от горя, велел прогнать прочь распутницу, а того, кто её обрюхатил, приказал сжить со света.

Ведьма же оказалась коварнее. Она дождалась, пока принцесса родит и после этого перенесла её за тридевять земель. Там принцесса была вынуждена нищенствовать и вскоре скончалась от подхваченной болезни, передающейся половым путем. Ребенок тоже недолго прожил без материнского тепла.

Капитан же прибыл на мыс Рытный в полной уверенности, что сегодня-завтра предстанет перед королем с внуком на руках. Прибыл в полном параде, в лучшем своём костюме. Как обычно позвал принцессу, а та скинула ему веревку из волос.

Только когда капитан приблизился к покоям, то увидел, что веревку держала ведьма. А старая карга расхохоталась в лицо капитана и бросила веревку. Капитан полетел вниз и выколол себе глаза колючками терновника.

Он долго и тщетно взывал к принцессе. Моряки пытались сказать, что из покоев вылетела ведьма и там больше никого нет, но капитан не желал слушать. Он был довольно-таки богат и передал верному боцману корабль и все свои богатства с тем, чтобы боцман привозил раз в неделю на мыс еду. Сам же капитан остался возле башни. С едой, киркой и лопатой. Он взялся за разрушение башни с той целью, чтобы больше ни одна женщина не томилась в мрачных каменных покоях.

И да, у капитана получилось разрушить башню. Разрыл, разбил, разрушил. Может, поэтому мыс и назвали Рытный. Осталась одна лишь каменная стена. Однако, когда башня упала, то погребла под собой слепого капитана. С последним вздохом с уст умирающего сорвалось проклятие в адрес жестокости людей. Он проклял всё человечество и сказал, что тот, кто вступит в это место распятой любви, обретет всю боль и горе разлученных сердец.

Человек в строгом костюме не боялся действия проклятия. Он не боялся смерти, а может быть даже и искал её. Искал смерть для всего человечества.

Последний луч солнца погас на западном крае небосклона. Тут же на восточный край словно выплеснули чернила. Они начали распространяться по синеющему небу, как это делают краски, упавшие на салфетку. Воды Байкала при этом начали зеленеть. Внутри активизировалась жизнь, приутихшая на зимнее время.

Большая полынья дала много кислорода, а чистый кислород пьянил не только людей. Русалки, кикиморы и ракушечники пробудились от зимней спячки. Вольно или невольно их тянуло к полынье. А там… Там стоял мужчина в строгом костюме и спокойно смотрел на легкую рябь на воде.

Наконец, наружу вынырнула одна русалочья голова. Черные волосы, в которых был вплетен речной вьюнок, шевелились на воде, словно змеи Медузы Горгоны. Они прикрывали большую грудь, описывая полушария, но скрывая соски. Ярко-изумрудные глаза с интересом смотрели на человека на берегу.

— Кто ты, незнакомец? — спросила русалка звучным голосом.

— Речная шваль, позови мне хозяина! — брезгливо ответил человек в строгом костюме.

Глаза русалки стали величиной с чайные блюдца. С ней никто так непочтительно не разговаривал. Даже замшелый хозяин рек и водоемов никогда не позволял себе подобные речи. Да что там говорить — известный матерщинник и острослов Садко был по сравнению с этим господином сама обходительность.

— Что ты себе позволяешь? Да я… аха-а-а, — просипела русалка, когда человек в строгом костюме слегка поднял правую руку.

Горло озерной обитательницы сковало ледяным ошейником и с каждой секундой этот ошейник утолщался всё больше и больше. Русалка пыталась уйти под воду, но не тут-то было. Ледяной ошейник не давал нырнуть, чтобы исчезнуть в прозрачной толще. Русалка почувствовала себя поплавком. Но хуже всего было то, что она не могла вздохнуть — ни легкими, ни жабрами. Она задергалась изо всех сил, а потом, когда рот начал раскрываться как у выброшенной на берег рыбы, а перед глазами возникла легкая пелена…

Потом она почувствовала себя свободной. В одну секунду от легкого движения руки мужчины ошейник разбился на сотни мелких ледяных осколков. Кругом заплясали кусочки льда, как в запотевшем бокале воды во время обеда в ресторане.

— Я не люблю повторять дважды, — процедил человек в строгом костюме. — И я быстро теряю терпение. Дальше не буду таким добрым… Если через пять минут не будет водяного — ты первая всплывешь пузом вверх.

Русалка зло сверкнула глазищами, после чего скрылась под водой и стрелой полетела в берлогу водяного. Другие русалки, кикиморы и ракушечники расступились, пропуская назначенного курьера. Они были достаточно сообразительными, чтобы понять — на поверхность лучше не всплывать. Иначе можно тоже стать поплавками, а то и вовсе всплыть брюхом вверх.

Поплавками становиться никому не хотелось, поэтому обитатели Байкала смотрели с опаской из глубины на опасного человека, которому было подвластно замерзание льда.

Водяного удалось разбудить не с первого раза. Однако, русалка трясла и дергала за плавники повелителя пресной стихии с таким рвением, что тот волей-неволей приоткрыл один глаз.

— Чегось тебе, Алёна? — кое-как разобрал в полумраке толщи воды Водяной ладную фигуру одной из своих служанок. — Почто будишь середь зимы?

— Да не середь зимы, — передразнила Водяного Алёна. — Всего-навсего декабрь месяц. До середки ещё плыть и плыть.

— Всё равно, — капризно отмахнулся Водяной. — Раньше апреля не буди!

Он накрылся моховым одеялом так, что только перепончатое ухо осталось торчать наружу. Даже пятки поджал под себя, чтобы упрямая русалка не вздумала щекотать.

— Да там этот… седой в костюме! — снова задергала русалка. — Он лед разломал и тебя требует. На Рытном стоит, весь из себя такой важный. Меня речной швалью обозвал…

— Я тебя сейчас похлеще обзову, если не отстанешь, — буркнул Водяной.

— Ну пожалуйста-а-а, он же едва не задушил меня ледовым ошейником, — протянула Алёна. — А ещё обещал убить, если вы не появитесь перед его глазами… А я не хочу умира-а-а-ать…

— Так ты и так уже дохлая, — буркнул Водяной. — Тебе же не привыкать.

— Я не хочу лишаться этой жизни… Не так… — всхлипнула Алёна.

— Ты всё ждешь, что тебя полюбит живой? Ну и дуры же вы, русалки, — крякнул Водяной и сел на кровати. — Вот ведь… не испугался на проклятое место прийти… Знать, приперло его знатно, раз пошел на такое… Ладно, показывай, где энтот лиходей обретается?

— Там, там, — замахала руками русалка, показывая в сторону мыса Рытного. — Поплыли, батюшка, поплыли! Уж ты задай ему там по первое число, чтобы знал, как над честными русалками измываться!

Обитатели Байкала пропустили плывущего Водяного. Они благоговейно смотрели вслед скользящему существу, похожему на смесь лягушки с человеком. Большое пузо, мощные ноги с перепонками, передние чешуйчатые лапы. Красавец мужчина — в самом расцвете сил!

Когда же этот самый красавец увидел сквозь толщу воды того, кто стоял на берегу, то не удержался от плевка.

— Тьфу ты, принесла же нелегкая, — пробормотал Водяной. — Девки, наверх не лезть. Чтобы не случилось, ничего не предпринимать! Кто ослушается — самолично выброшу на лёд!

После таких веских поучений Водяной вынырнул из воды и хмуро взглянул на стоящего на берегу. Тот не менее хмуро уставился в ответ.

Молчанка продолжалась около двух минут, после чего пожилой мужчина в строгом костюме произнес:

— Всё булькаешь?

— Всё щёлкаешь? — парировал Водяной.

— И собираюсь щёлкать дальше, — буркнул мужчина в строгом костюме.

— Чего разбудил, Кощей?

— Оружие от тебя нужно. Или не от тебя, но ты точно знаешь, где его можно найти.

— Что за оружие? Если какую затонувшую подлодку, то сам заголяйся и окунайся — я такую махину поднять не смогу.

— Нет, не подлодку, — помотал головой Кощей.

Кощей, прошлом тамбовский князь Старицкий, а ещё раньше куча других фамилий и имён, но он всегда помнил, что первым было — принц Алекард. И только он один знал это имя.