Наутро зверь не обратился в прежнюю форму, оставшись волколаком. Я не удержался от эксперимента, и метнул ему в лапу «Воздушный клинок», но тот не причинил ему вреда, истаяв лёгким маревом. Похоже, волку не нужно время для окончательной трансформации.

У меня похоже поехала кукуха, потому что я решил будто удача на моей стороне, и не откладывая в долгий ящик решил провести полный комплекс испытаний, употребив желчь.

Из положительных моментов, я не испытал того отвращения, которое на меня накатило от понимания, что исходной формой был человек. Противно? Да. Рвотные позывы? И это было. Но только и всего. Из отрицательных. Меня опять практически сразу скрутило в бараний рог…

Орудие изрыгнуло пламя и дым огласив округу грохотом выстрела, вздрогнуло и взбрыкнуло подавшись назад. Сошник упёршись в землю снял слой грунта, словно отвал, закреплённые на спицах колёс противооткатные пружины натянулись, а затем подали его обратно.

Через несколько секунд на расстоянии в три версты вспухло белое облачко. Я активировал «Дальнозоркость», и отчётливо рассмотрел как упала группа мишеней. Из тридцати штук, стоять остались только шесть. Ну что сказать, в этот раз прилетело куда точнее, чем в прошлый. Я постепенно нарабатываю опыт в этом деле.

Мишени недолго оставались в лежачем положении, секунда, и противовесы начали поднимать их, а ещё через одну, они вновь изображали из себя стойких оловянных солдатиков. Я удовлетворённо кивнул, и отдал команду.

— Передок к орудию! — и обернувшись к поручику Воронину спросил. — Ну и как вы находите мою новую гаубицу?

— Не знаю во сколько она вам обошлась, но я в неё уже влюбился, — заворожённо качая головой, произнёс он.

— Дорого обошлась, не без того. И снаряды по цене кусаются, — вынужден был признать я, и добавил, — Но какова эффективность!

— С этим не поспоришь, результат внушает, — всё так же под впечатлением, произнёс поручик.

Расчёт из десятка крепостных парнишек подогнал к орудию передок, и начал цеплять его. Пора менять позицию, сейчас приблизимся на произвольную дистанцию, и сместимся… да хоть вправо, и повторим серию из трёх снарядов…

Делать ставку на одних лишь одарённых глупо, как не стоит возлагать все надежды и на винтовки. Они конечно обеспечат серьёзное преимущество, но памятуя о Крымской войне, полагаю все же не подавляющее. А вот шрапнель, которую я решил всё же назвать на русский лад градом, уже совсем другое дело. Причём если пойти дальше, и не начинять обычную круглую гранату пулями, а создать полноценный снаряд, то и толку будет куда больше.

Я конечно мог пойти по пути наименьшего сопротивления и использовать литой чугунный оперённый снаряд, оставив прежнюю пушку. Калибр меньше, снаряд в полтора раза легче, чем у единорога, так что и отдача будет куда меньше, и результативность значительно выше. Но я никогда не забывал простое правило — что легко сделать, легко и повторить. Лишаться же преимущества не хотелось. Хватит уже и той картечной гранаты, что я слепил на коленке.

Рота капитана Яковлева вышла с развёрнутым знаменем, минимальными потерями и вынесенным опытом использования нового боеприпаса. Кирилл Романович оценил его эффективность, и подал соответствующий рапорт по команде. Насколько озвучила мне Голицина-Тульева, решение ещё не принято, пушкарный приказ сейчас рассматривает новинку, и пробует её на зуб. Но если там не дебилы, то новинку в срочном порядке начнут внедрять в войска. Во всяком случае, Елена Митрофановна намерена использовать это в своём полку. А значит, мне нужно пойти дальше.

В этой связи я решил сделать ставку на нарезной ствол, казённое заряжание и цилиндра-оживальный снаряд с двумя свинцовыми поясками. От многого, что мог предложить даже я, пришлось отказаться. И дело тут вовсе не в технологиях, они были на достаточном уровне, чтобы обеспечить приемлемое качество, и не в дороговизне, уж с деньгами я как-нибудь разберусь. Вопрос упирался во время, которого катастрофически не хватало.

С одной стороны, мы вроде как сами обозначили сроки, но с другой, Долгорукову уже начали подталкивать и теребить, а отправляться в поход с сегодняшним вооружением, при соотношении сил не в нашу пользу… Ну, это если только отвлечь внимание на себя в качестве пушечного мяса, тем самым вынудив Турцию погодить с объявлением войны. О том же и Шешковский вещал.

Словом, мне срочно нужна пушка с нарезным стволом и при минимальных затратах. Вот и вышла у меня трёхфунтовая гаубица, с клиновым затвором. Из изысков только противооткатные пружины и сошник, которые вполне приемлемо гасили откат, а первые ещё и возвращали орудие в практически изначальное положение.

С одной стороны, изменений вроде и немного, но с другой, в изготовлении такая гаубица обходится уже чуть не втрое дороже того же полупудового единорога, стоившего порядка трёх тысяч рублей. Не шутка! А главное, по времени её делать куда дольше. Хотя я конечно же подошёл к делу основательно, и озаботился необходимым оборудованием и станками, что опять влетело в копейку, но зато значительно удешевит производство и серьёзно ускорит процесс.

Дудин хватается за голову, сворачивает частные заказы, делая мои приоритетными, но всё же и не думает отмахиваться от меня. Он и пушкарный цех взял в свои руки, где пришлось организовывать литейню, да мастера литейщика привлекать. Правда, он до того только колокола ладил, но управился и с орудиями. Основные части как раз литьём и получали, а дальше, как в том анекдоте, доработка напильником.

Всем этим я занимался тот месяц, что провёл в Воронеже после похищения великой княгини. Времени как раз хватило на то, чтобы не только гаубицу изготовить, но и картечницу. Однофунтовая пушечка, калибром в пятьдесят миллиметров должна была заменить в нашем полку станковый пулемёт. Дистанция боя для неё всего-то три сотни шагов, но с казённым заряжанием и готовыми патронами, можно добиться скорострельности в шесть выстрелов в минуту, что существенно усилит огневую мощь взвода.

Никакой ошибки, я собирался вооружать ею именно взвод, введя в него отделение огневой поддержки. Говорю же, что серьёзно переработал штаты местного полка, исходя из собственного опыта, и возможностей этого мира. Дорого, не без того, но оно того стоит. Однозначно…

Мы достаточно споро сменили позицию, и я сделал Воронину приглашающий жест, мол не желаете ли попробовать. Тот видел как я отстрелял две серии по три снаряда, задавал уточняющие вопросы, и наконец являлся опытным артиллеристом, имевшим дело с пушками уже не первый год. К тому же, тема эта ему была интересна. Будь иначе, и я не стал бы обращаться к нему только из-за того, что он обязан мне жизнью.

Получилось у него не так удачно как у меня. Ошибся с определением дистанции, а потому группу мишеней задело только краем, повалив лишь две из них. Но он сделал выводы, внёс поправку, заменив трубку замедлителя на секунду дольше, и следующим снарядом накрыл разом все мишени. Глянул на меня.

— У нас с собой ещё четыре снаряда, — ответил я на его немой вопрос, и сделал приглашающий жест.

— Передок к орудию! — выкрикнул он команду.

Сменив позицию мы чуть приблизились и ещё больше сместились вправо. Сыто лязгнул затвор, Воронин прикинул расстояние, выставил прицел и приник к нему. Грохнуло, и снаряд вновь ушуршал к цели. Вспухло молочно-белое облачко, и вновь накрыло всю группу. Двести пятьдесят десятимиллиметровых пуль это конечно ни баран чихнул, но и уметь стрелять тоже нужно. Поручик делал это прямо-таки виртуозно.

— Вы отлично стреляете, — когда был израсходован последний снаряд, отметил я.

— Да я вообще не представляю как можно из такого орудия промахиваться.

— Передок к орудию! Возвращаемся в имение, — распорядился я, садясь в седло.

Воронин последовал моему примеру, и мы не выказывая поспешности направились в сторону имения моих родителей. Ну, а где мне ещё проводить испытания нового орудия? Для чего я выкупил десяток молодых холопов, не имеющих ещё плетений. Пришлось убить целую неделю на то, чтобы научить их выполнять обязанности орудийной прислуги. Успехи пока не очень, но для испытаний их умений уже вполне хватает.