— Мне больше, чем ты думаешь. Гораздо больше.

— Гораздо больше — это сорок? — не унимался я. Были и интересно… и просто хотелось доебаться.

— Придет время и расскажу. Или сам узнаешь.

Я цыкнул зубом и провел языком по зубам. Иногда вот этот ее налет загадочности был слишком раздражающим. Мисс «я-все-знаю-лучше».

— Могу попробовать сделать тоже самое, что с предыдущим замком, — сказал, переводя тему.

— Не выйдет. Эти письме на — магическая печать. Глаза снова бегали по линиям и все внимание было приковано к ним. — О! Вот как? Интересно. Дай руку, — и не дожидаясь моего ответа, Мия схватила меня за запястье и дернула к себе, после чего я сразу айкнул, потому что а) резануло раненное плечо, б) обожгло ладонь, словно прошлись ланцетом прямо по коже.

Я увидел, что ее ноготь блеснул от крови, а сама некромантша тут же перевернула мою ладонь и сунула в стойку рядом с дверью, на которую дула ранее. Я вопросительно посмотрел на Мию. Она улыбнулась во все свои тридцать два белоснежных зуба.

— Магия крови, мой незваный мальчик. На двери висит печать, которую ты ничем не собьешь, не расколдуешь и не снимешь, кроме как кровью. Кровью рода Аскании. И нам повезло, что я успела спасти тело Вильгельма и что ты удачно заселился в него.

— Слишком много удачных совпадений на квадратный метр. Даже для меня, кто все поинты вкинул в удачу, — пробурчал я сам себе под нос.

— Половину из того, что ты сказал я не поняла. Но в целом согласна, ты удачлив, как черт.

Символы на двери стали медленно зажигаться. Один, второй третий. Через несколько ударов сердца они уже горели все и медленно пульсировали голубоватым свечением. Все помещение светилось и тухло. Светилось и тухло, пока, наконец, не раздался щелчок, цепи выскочили из зацепов и замок рухнул на землю.

— Вуа-ля, — указала Мия руками на дверь, отвечая мне моим же жестом несколькими минутами ранее.

— Все классно, — сказал я, обтирая свою несильно порезанную ладонь о золу на одежде. — а руку мне кто теперь лечить будет?

— Как выйдем отсюда, прогуляешься к жричкам, они тебя полечат.

— Ты мне это вчера говорила, — сказал я, глядя на дверь без ручек и петель. — Ладно, а что дальше? Че с ней делать то?

Мия тяжело вздохнула, после чего снова схватила меня за порезанную руку и прислонила к центру двери.

— Мог бы и догадаться, умник. Все ж Плетение сводится вот сюда, к центру, все символы вьются и указывают. И замок висел на этом же месте. Гениальный план по поимке убийцы придумал, а дальше? Все?

Я постучал себя пальцем по виску, как тот афроамериканец из мема.

— Я мыслью критично и формами…

— Та я видела, как ты на мои формы смотрел, успокойся, — сказала она с вызовом, хотя во взгляде было видно, что это не более, чем дружелюбный стеб.

— А ты, — продолжал я спокойно, чет откинув голову с вызовом, — мыслишь, как человек, владеющий магией. Мы на разных уровнях, понимаешь? То, что очевидно мне — непонятно тебе и наебарот. Так что не осуждайте женщину за хуй, как говорят в моем мире. А меня за то, что я не шарю в этой твоей всей дребедени магической.

И пока я разглагольствовал, даже не заметил, как огромная металлическая створка сдвинулась с места. Казалось, что она должна отъезжать с грохотом, с дребезжащими шестернями да так, что с потолка должны камни сыпаться, пауки, или вообще все рухнуть разом, но… нет. Створка плавно отъехала в сторону, словно ее смазывали каждый день, и она вообще ждала этого момента.

В походе разверзлась очередная темнота. Непроглядная, глухая и будоражащая воображение. Кто его знает, что скрывается за следующим углом? У меня же из боевых навыков только владение шпагой, или что там у него было? Рапира? Да, вроде она, да и той под рукой не оказалось.

Оставалась надежда только на мою спутницу, которая обещала любого встречного-поперечного пустить по ветру прахом, если он не так на нее посмотрит. Снова мысль уперлась в тот факт, что ничего подобного я ранее не замечал и не видел!

Светящийся огонек Мии сорвался с пальцев и полетел впереди нас, освещая пространство. Первым встретился огромный холл. Высокий потолок, с которого свисали сталактиты, по обе стороны уходили длинные витиеватые коридоры. Мы неспешно двигались, осматриваясь по сторонам.

— Опрометчиво было идти сюда без факела, — заметил я.

— Ну и где твое критическое мышление? Или все о формах мыслил? — не унималась Мия, явно донимая меня из-за того, что утром я слишком долго ее рассматривал. И вправду неприлично долго.

— Ладно я, а ты? Кто тут живет уже невесть сколько лет и не додумался в подземку, в которых бывала сотни раз, взять факел? — парировал я.

— У меня есть Светлячок.

— Охуенно все освещает — ебанешься как.

— Мне хватает, — сказала она. Под ногами что-то хрустнуло.

Я опустил взгляд и увидел кости. Рассыпавшуюся грудную клетку, истлевшую до такого состояния, что моего веса хватило, чтоб она рассыпалась в пыль.

— А вот это уже интересно, — отметила Мия, опустив свой огонек ближе к земле и осматриваясь. На полу лежали кости, ржавый старый инструмент, кирки, каски с каким-то подобием отверстия для свечей. Своеобразные фонари такие.

— Рубэн, это ты? — раздался голос в темноте. — Ты привел Отца Лаврентия?

Мы переглянулись. Начнем с того, как часто вы бываете в подземных заброшенных рудниках и закончим тем, что в них кто-то обитает? Еще и разговаривает внятно, а не бессвязно мычит и бредет в вашу сторону, выставив руки вперед.

— Рубэн? — снова раздался голос. — Это ты там шуршишь в конце-то концов или кто?

— Не Рубэн, — ответила Мия.

— О! А кто тогда? Давно сюда никто не приходил. Не ручаюсь сказать как именно давно, я сбился со счета на миллион сто тысяч двести восемьдесят пятой секунде после того, как погасла последняя свечка, — голос гулял эхом по этим шахтам, отражаясь от стен. Я стоял возле своей приятельницы и не решался идти куда-то дальше. — Так чего вы там стоите? Проходите давайте, у меня тут как раз есть свободные ящики. Идите на голос!

Мия спокойно пошла вперед, а шарит летел впереди, освещая пространство. Я шел следом и осматривался по сторонам.

— А вот и вы! — воскликнул таинственный голос. Я ожидал увидеть кого угодно: дварфа, древнего, сука, дракона, но нет, это был обыкновенный скелет. Ветхие вещи висели на нем, как рубище, прикрывая стыд и костяной срам. Он сидел на деревянном трухлявом сундучке закинув ногу на ногу, возле него стоял еще несколько ящиков, водруженных друг на друга, а поверх — доска для шахмат и еще один ящик для второго игрока.

— Здравствуй, — спокойно сказала Миянна.

— Привет-привет! Какими судьбами? Присаживайтесь, не стойте. И сразу вопрос: вы моего друга не видели? Рубэна Осари. Мне тут нездоровилось, он обещал сходить за Отцом Лаврентием, чтобы тот пришел и проведал меня, как единственный знахарь с Силой Божьей.

— Видели, — брякнул я, припоминая случай несколькими днями ранее в Гильдии Задач, когда Гретта выдворила еще одного скелета прямо из очереди. Я присел на ящик. Тот крайне натужно заскрипел под моим весом, захрустел, но выдержал.

— Интересно, где же его черти носят… — задумался скелет, подпирая подбородок костлявой рукой. — Не хотите в шахматы, пока мы его ждем? Мои глубочайшие извинения, но это единственный вид досуга, который у меня тут доступен, — он обвел руками вокруг, как бы выражая озабоченность.

— Нет, спасибо, — сказала Мия. Я тоже головой вежливо покивал, отказываясь.

— Ну, как хотите, — отозвался скелет, расставляя фигурки и открывая партию один на один со своей черепушкой.

— Расскажи мне, — начала Мия, — что тут было раньше? До того, как закрыли шахту. Что случилось?

— М-м-м?.. — озадачился скелет, повернув голову на мою спутницу. — Так вот оно что… а я и думаю, что так темно и пусто стало. Думал все на обед ушли, пока я лежал в уголке с горячкой, заснул, а как очнулся — никого и не видать. Рубэн к тому времени вернулся с шахматами, сказал, мол, к Отцу он зашел, попросил зайти, но у него большая очередь из-за какой-то дряни, что в шахте нашей подхватили. Ну и мы вот играли, значится. А мне как-то уже и все равно на хворь мою стало, легко так и просто.