Смешные они, все же, тоже пафоса в них зашили — мама не горюй. Вон какие речи толкают.

— Понятно, — коротко сказал я. — Ясно. Не прислуживаешь. Уговорила. Не кипятись, чайник засвистит.

Она повела бровью.

— Кто засвистит?

— Чайник.

— Чай… ник… — повторила она, словно пробуя на вкус. — Это словно мне незнакомо… Откуда ты родом? Из южных песчаных земель, где люди в хиджабах катаются на Шай-Хулудах? Или с востока?

Ишь, разговорчивая и любознательная какая. Сразу домой идти передумала, не глядя ладе на то, что и солнце садиться стало, и темень все ближе. Скрипт работает! Не уйдет, пока я с ней все диалоговые опции не перещупаю. Еще, поди, внедрили какой-нибудь ИИ новомодный, который обрабатывает мои фразы и реагирует должным образом.

— С далекого северо-востока, — ответил я неоднозначно. — Эта страна вряд ли тебе известна.

— Ясно, — отозвалась она, кивая головой и снова забивая трубку. Села на алтарь, закинула ногу на ногу так, что одна нога обнажилась, выглядывая из бокового разреза ее платья.

Ну, думаю, раз пока никуда не выпихиваю, пощупаю дальше систему диалогов. Интересно все же реагируют здесь непеси на общение. Очень достоверно. Графика тут это, конечно, одно. Ебейшая прям, просто отвал даже не башки, отвал всего. А вот диалоги тоже важны.

— Что случилось с твоим… — супругом? Братом? Мужем? Любовником? — с Вильгельмом?

Она затянулась, выпуская дымную струю через нос, как дракон.

— Делаешь вид, что тебе не все равно и интересно?

— Можно сказать и так, — прям ответил я. Ну не говорить же, что я изучаю как работает ее мир. Зависнет еще нахрен.

Она вздохнула. Сделала это так, словно сдалась сама внутри себя и просто отпустила ситуацию.

— Вильгельм был моим мужчиной. Мы планировали когда-нибудь сыграть свадьбу, но не знали когда точно. Многое упиралось как в род моей деятельности, так и в разногласия между его семьей и непосредственно им. Аристократический род Аскании и какая-то… — она чуть ли не выплюнула это слово с презрением, явно пародируя чей-то голос — некромантка-трупоебка.

— Так… а минусы? — спросил я, сползая по столбу дерева, устав стоять.

— Не поняла.

— Ну, ты могущественная с твоих слов некромантка. Так?

— Так.

— У тебя есть мрачное поместье, в котором ты живешь, так?

— Верно.

— Значит у тебя и горы золота, подвали, куча драгоценной посуды, инкрустированной всякими драгоценностями. Да?

— Да, — не понимая к чему я веду, отвечала она.

— ГДЕ МИНУСЫ ВАШЕГО БРАКА? Он аристократ, есть земли. Есть деньги. У тебя есть земли, деньги. Твое имя на устах простых смертных, они падают перед твоими ногами, моля выполнить их прихоти и желания и при этом, не ведая границ твоей силы, трепещут перед тобой. ГДЕ МИНУСЫ?

— Ты не понимаешь, — отмахнулась она. — Это не престижно. Я безродна, пускай богата. Будь я самой богатой женщиной в этом мире, без рода — я никто.

— Чет бред какой-то. А разве ты не можешь купить титул себе у короля, царя, кто у вас тут заведует богадельней этой.

— Чем, прости? Твои слова для меня иногда непонятны. Наверное, сказывается твое происхождение.

— Наверное, — ляпнул я. — Говорю, кто у вас тут правитель.

— Великий, всемогущий, Восходящее Солнце, блаблабла, император.

— Купи титул.

Она снова вздохнула, словно объясняя тему как сложить один плюс один двухлетке, который только выучился говорить худо-бедно.

— Я не могу, — сказала она.

— Почему?

— ПОТОМУ ЧТО МНЕ ОТКАЗАЛ САМ ИМПЕРАТОР И НИ ХРЕНА Я С ЭТИМ НЕ МОГУ СДЕЛАТЬ. ЗВЕЗДЫ, БЛЯДЬ, НЕ СОШЛИСЬ, НАСТРОЕНИЕ БЫЛО НЕ ТО, ЖЕНА НЕ ДАЛА, ЛИБО ЛЮБИМАЯ, ЛИБО ВСЕ ПО ОЧЕРЕДИ, РЕТРОГРАДНЫЙ МЕРКУРИЙ ВОШЕЛ В СВОИ ПРАВА. Я. НЕ. ЗНА. Ю.

Вдалеке закаркали вороны, явно подтверждающие ее слова и сопереживающие горю.

— Причина?

— Я не знаю, — снова выдохнула она. — Все что мне удалось узнать, так это то, что сам император не любит грязнокровок и плебсов. И мне либо ждать, пока он скопытится, а этот урод еще очень молод и так быстро копыта отбрасывпать не собирается, а за это время Вильгельм мог бы состариться и умереть, положив конец своему роду. Либо… а что либо-то… иного варианта у меня и не было. Ну, либо император откинулся бы, да. Но, как я уже сказала.

— Да, перспективна явно пахнет хуем.

Она посмотрела на меня, вскинув бровь.

— Откуда?..

Затем прикрыла рот рукой и мягко прыснула со смеха.

Я не понимал ее реакции. Все же Искусственный Интеллект был поистине хорошим в этом мирке.

— Что откуда?

— Ладно я, — сквозь давящий ее несильно смех говорила она, помахивая ладонью на лицо, — знаю этот запах. Но ты-то откуда?

Вот так вот, Саня. Языком плетешь, даже не задумываешься о смысле слов, а тебя взяли и поймали за жопу на ровном месте.

Я оторопел. Ну, собсна, а что еще мне оставалось делать? Искусственный интеллект переиграл меня и уничтожил. Застал врасплох, так сказать. Уронил мыло ты, Саня, в душе, а и заметить не успел, что душевая-то общая. Чпок!

— В моем мире так говорят, когда дело пахнет жаренным. Когда совсем труба. Когда пиздец как все плохо.

— Так ближе к делу, — улыбнулась она снова. Несмотря на грим, она обладала очень красивой внешностью. Милая, симпатичная. В садящихся лучах закатного солнца так и вообще принцесса. Про фигуру я уже говорил, тут вообще отпад. — Говоришь на понятном мне языке. Если говоришь что-то на своем наречии то, будь добр, сразу дублируй понятное значение для меня.

Звучало так, словно она уже настроилась на долгую беседу. Видимо так оно и было. Скрипты, мать их, скрипты, пока все не проклацаешь…

— Ладно, отложим вашего всратого правителя в сторону, минус мне понятен. Что же случилось?

— Вильгельм… он был бардом.

Вот так совпадение, лол.

— Завсегдатай местных таверн, всяческих заведений и, борделей, закрытых вечеров для элиты. В этом городе его род и его лично знает чуть ли не каждая собака, — она затянулась и выдохнула клуб дыма в мою сторону. — Тем хуже для тебя.

— Я уж понял, — повел бровью. — Продолжай.

— Не буду утомлять тебя сложностью наших отношений и жизненными неурядицами. Не так давно, пару дней назад, он играл в карты в «Лисьей норе».

— Таверна? — спросил я, уточняя.

— Она самая, — потом снова сосредоточила внимание на моем лице и, как я понял, смотрела снова в глаза. — А ты смекалистый, я посмотрю.

Я пожал плечами.

— Не прям чтоб, но кое-что понимаю о такого рода мирах, — я обвел взглядом все, что было вокруг.

— Прям-таки? — спросила она, стряхнув пепел с трубки.

— Да уж, некромантом тебе явно было суждено стать. Кому бы еще была интересна душа дохлого, как ты там сказала? Подселенца? Который тут застрял и его знания.

— Знания, это ключ к пониманию, — занудно протянула она, от чего у меня аж мурашки по коже побежали. До того от этого тона веяло удушливыми комнатами учебных заведений.

— Ты не отвлекайся, что было дальше? — подпинывал я этого болтливого непися к самой сути. И, честно говоря, было забавно обнаружить, что ей это не очень-то нравится.

— Да ничего особого не было. Вильгельм выиграл в карты. Раз. Два. Три. Пять. Ему в тот день везло, как… — она запнулась. — Как в последний раз, как он любил говорить. Да что я тебе рассказываю, подойди ко мне.

Делать и без того было нечего, я встал и подошел.

— Ложись, — она указала на алтарь.

— Ээээ не, вот тут уж хуй. Опять свои бесовские ритуалы начнешь плясать, затем в обморок свалишься и все, с концами.

— От концов я уже давно в обморок не падаю. Ложись, если хочешь, чтоб показала, что я могу.

Звучало так, словно я сейчас лягу, а она сядет сверху и такое покажет, что век не забуду… но, нет. Вряд ли.

— Ладно, — пожал плечами и лег на тот самый алтарь, с которого начал. Если это и была ловушка, то она была настолько очевидна, что я попадусь в нее из принципа.