Мягкий тембр его голоса успокоил Долли. С долгим выдохом она опустила ладонь на его запястье и чуть дернулась, когда он в ответ крепко сжал ее руку своей свободной рукой. Привыкнув к теплу его ладони, она забыла свои тревоги и позволила себе утонуть в безмятежности.

– Начнем, – сказал он, поднимаясь с постели. – Почему бы вам не прилечь рядом с Сорайей?

Долли растянулась на постели, пренебрегая тем, что мнет свое идеальное сари.

Не желая больше попусту тратить время, Салман подвесил свои карманные часы над ее лицом.

– Вам видна секундная стрелка? – спросил он медленно, но твердо.

– Да, вижу, как она наматывает круги, – сказала Долли, не сводя глаз с часов.

– Сфокусируйтесь на ней. Не теряйте из поля зрения. Позвольте ее движению расслабить вас.

Долли глядела, как стрелка делает круг за кругом по циферблату. Мерное тиканье лилось в ее уши, будто знакомая мелодия, – сигнал, который она не могла игнорировать. Она робко поддалась на зов, отчаянно стараясь не моргать и концентрируя все свое внимание на часах.

– Сделайте глубокий вдох, – проинструктировал ее Салман. – Но не сводите глаз со стрелки.

Долли вдохнула, как было велено, и громко выдохнула. Ее тревожно нахмуренный лоб разгладился.

– Закрывайте глаза, – сказал Салман. И отложил часы на прикроватную тумбочку, как только женщина исполнила его просьбу. – Что вы видите вокруг?

Долли, хоть и начала проваливаться в транс, все же оценила абсурдность вопроса.

– Вы попросили меня закрыть глаза, – с сарказмом проворчала она. – Само собой, я не вижу ничего.

– Видите ли вы темноту? – сурово спросил Салман.

– Да, – ответила она, стараясь говорить серьезно, чтобы не оскорблять его. – Но еще и пятна, рыжие и розовые.

– Зажмурьтесь сильнее. Что видите теперь?

– Кромешную темноту.

– Она вас пугает? – озабоченно осведомился он.

– Нет. Только если самую капельку. Но ничего такого, с чем бы я не справилась.

– Не спешите, дайте себе привыкнуть ко мраку… – прошептал Салман. – Когда вам станет в нем комфортно, вы сможете победить любой страх и вернуться даже в самые болезненные воспоминания.

Долли пробормотала пару невнятных слов и медленно провалилась в полудрему. Она позволила тьме окутать себя, и еле слышное эхо голоса Салмана постепенно затихло – ее будто утягивало все дальше от него. Правая рука дернулась и непроизвольно затряслась. Но Долли не боялась. Тьма убаюкала ее, подарила чувство защищенности, которого она не испытывала уже очень давно.

– Все еще боитесь? – спросил Салман.

Его голос острой иглой врезался в ее барабанную перепонку. Долли раздраженно скривилась и цокнула языком.

– Все еще боитесь? – повторил он вопрос.

– Нет. Я спокойна.

Салман улыбнулся, удовлетворенный тем, что успешно погрузил Долли в транс.

– Как вас зовут?

– Долли. Дурдана Фарид Афзал.

– Сколько вам лет?

– Пятьдесят восемь.

– Кем вы работаете?

– Я профессионал издательского дела. Владею собственным издательством, «Спарк Пресс». Мы маленькая компания, публикующая художественную литературу. Я знаю, что многие издатели Пакистана не жалуют художественную литературу. Но мы занимаемся этим уже три десятилетия и гордимся своим умением находить жемчужины местной литературы.

– Откуда вы впервые узнали о Назии? – спросил Салман, уводя ее от тщательно отрепетированных рекламных речей и подталкивая к сути того, о чем он хотел поговорить.

– Мой муж много о ней рассказывал. Она работала в его газете и писала истории, которые, по его мнению, непременно нужно было издавать. Однажды он пригласил меня в офис, чтобы я могла познакомиться с ней и как-то помочь.

– Давайте вернемся в тот день, когда вы впервые с ней встретились? Расскажите поподробнее, что происходит в офисе вашего мужа. Какими были первые слова, с которыми Назия к вам обратилась?

На этих словах Долли вдруг переместилась в пыльный кабинет. Она сидела на вращающемся кресле, его подлокотники скрывались под письменным столом красного дерева. Фарид, щеголявший напомаженной прической и стройным телосложением, сидел за этим самым столом, прямо напротив нее, попивая чай, выпуская серые кольца дыма в и без того прокуренный воздух и крича в беспроводной телефон на репортера, который решил не явиться сегодня на работу. Привыкшая к его вспышкам гнева, Долли смогла абстрагироваться от громкого, пронзительного голоса мужа. Через стеклянную дверь она окинула взглядом офис мужа и кабинки, в которых сидели, ссутулившись, тучные мужчины – стряхивали на стопки газет пепел сигарет и тушили окурки об пол. Долли уже собиралась отвести взгляд, как вдруг заметила худощавую женщину в зеленом шальвар-камиз, стоявшую у книжного шкафа: она рассматривала коллекцию иллюстрированных подарочных изданий Фарида, собирая окрашенные хной волосы в низкий пучок. Любопытство заставило Долли рассматривать женщину даже после того, как Фарид агрессивно хлопнул телефон на стол. Она даже не заметила, как он встал, подошел к стеклу и постучал по нему, чтобы привлечь внимание женщины в зеленом. Долли сумела выйти из транса, только когда та наконец вошла в кабинет, кивнула и представилась Назией Сами.

– Назия говорит, что много слышала обо мне от Фарида-сахиба, – сказала Долли Салману. – Теперь Фарид поворачивается ко мне и хвалит навыки Назии как редактора и писателя. Он просит меня прочесть ее рукопись, потому что верит, что это исключительное произведение. И я, хотя настроена скептично, соглашаюсь посмотреть ее работу.

– Какие чувства вы испытываете к Назии во время этой встречи?

– Я думаю, что она красива и очень мила, – ответила она после небольшого колебания. – Меня к ней притягивает с первых минут, хоть я ее и побаиваюсь.

– Почему вы боитесь?

– Меня гложет подозрение, что она крутит интрижку с моим мужем.

– Почему вы так думаете?

– Не знаю. Фарид вечно флиртует с коллегами-женщинами. Поэтому я никогда не могла понять, кто ему просто подруга, а кто рано или поздно станет любовницей.

– Она действительно крутит интрижку с Фаридом?

– Пока еще нет, – сухо ответила Долли. Ее явно покоробила интонация, с которой Салман задал этот вопрос.

– Когда начнет?

– Не знаю, – Долли сердито нахмурилась, недовольная подобным допросом. – Пока знаю только, что совершенно очарована ею.

– Что вы еще можете сказать об этой встрече?

– Я приглашаю ее в свой офис. Назия покидает комнату с улыбкой на лице. Не могу объяснить почему, но мне кажется, что за этой улыбкой она скрывает боль. Она не хочет, чтобы окружающие считали ее слабой или уязвимой.

– Что происходит после ее ухода?

– Фарид говорит мне, что она бывшая жена бывшего члена ДМК Салима Сабира – того, что пропал несколько лет назад. Никчемный человек. Кто же вот так бросает жену и ребенка?

– Что еще вы можете сказать мне о вашей встрече с Назией в офисе? – спросил Салман, снова возвращая ее к основной теме. – Ваше мнение о ней изменилось после того, как вы увиделись снова?

– Нет, – лаконично отозвалась Долли, будто защищаясь от обвинения.

– Расскажите о второй вашей встрече, – потребовал Салман.

И Долли внезапно увидела себя сидящей в своем старом офисе на Тарик-Роуд. Она глядит в окно, и ее длинные, до пояса, волосы развевает легкий ветерок. За окном – билборды, которые, усеяв безоблачный горизонт Карачи, скрывают нагромождение фасадов. По правую руку, возле развязки Аль-Вали, – белый плакат с надписью «Дай себе волю» и телефонным номером, выведенным красным. Рядом с ним – реклама: мультяшный ребенок в кофте в бело-голубую полоску сжимает в одной руке зубную щетку, а в другой – банку зубного порошка «Дентоник». В отдалении Долли подмечает крупный билборд холодильников «Вэйвз» на бульваре Шахра-э-Фейсал, который она пересекает каждый день по дороге домой.

Опустив взгляд, она видит измотанных торговцев, закрывавших ставни на своих магазинах. Алтаф-бхай объявил очередную забастовку по всему Карачи, хотя сам его уже давно покинул: предпочел комфорт изгнания ужасам и непредсказуемости города. Долли слышит далекий звон выстрелов, разрезающих воздух. В любую секунду может нагрянуть разъяренная толпа, выкрикивающая слоганы и с оголтелой одержимостью поджигающая автобусы, машины и магазины. Скорость, с которой закрываются торговые точки, говорит о том, что опасность надвигается страшными темпами. Долли думает, что нужно позвонить Фариду, чтобы узнать у него свежие новости о волне уже знакомого хаоса, накрывшего город.