...Утвердили поход в Овсети и разбрелись по своим домам для приготовлений. А царь Вахтанг отправил гонца к своему дяде Вараз-Бакуру — эриставу Рана с тем, чтобы сообщить ему о походе в Овсети и просить вспомоществления. Тот же с радостью ответствовал, ибо страна его была полонена овсами. Вахтанг призвал все рати картлийские. Собрались сполна и разбили лагерь в Мухнари и Херки, по ею и по ту сторону Арагви: было сто тысяч всадников и шестьдесят тысяч пеших. Вараз-Бакур снабдил ратью в двенадцать тысяч всадников. Царь Вахтанг выступил из города Мцхеты, пополнил воинство и двинул [воинов вперед]. Ликовал он при виде множества добро-конного войска своего, бодрости духа воинов, готовых с радостью мстить овсам. Преисполнился радости и благодарствовал богу. Вернулся в город и провел неделю в молитвах, в посту и ночных бдениях и щедро раздавал богатства беднякам. Оставил управительницами в царстве своем мать Сагдухт и сестру Хуарандзе и начертал следующее завещание: ”Коли не вернусь живым, пусть на сестре моей Хуарандзе женится Мириан из рода Рева, сын Мириана, приходящийся зятем армянскому царю Трдату и который приходится Вахтангу двоюродным братом по отцу. Пусть он женится на сестре моей и овладеет царством моим”. И начертанное сие отдал матери своей, не поведав о том никому, а Мириана, двоюродного брата, оставил во Мцхете.

И двинулся Вахтанг в Тианети. Там примкнули к нему все цари кавкасианов — пятьдесят тысяч всадников. Сопутствуемый именем божьим, прошел он Врата Дариалана. В пору вступления в Овсети Вахтангу было шестнадцать лет.

Тут цари овсетские собрали свои войска, призвали силы из Хазарети и встретили [Вахтанга] у реки, что проходит через Дариалан и разливается по Овсетской равнине. Эту реку также именуют Арагви, ибо с одной горы берут начало Арагви Картлийская и Арагви Овсетская.

Оба войска разбили лагерь по обе стороны реки, крутые и скалистые берега которой пересекались редким лесом и равнинами. И размежевались, заградили горные проходы и так [в бездействии] стояли [друг против друга] семь дней. В течение этих семи дней над рекой вели поединки лишь бумберазы. Среди хазар, что были союзниками овсов, был некий голиаф по имени Тархан. Выступил этот хазарин Тархан и зычным голосом возвестил: ”Говорю всем, каждому из воинов Вахтанга, кто среди вас многомощный, выходи на единоборство со мной”.

Среди же персидских союзников Вахтанга был воин некий по имени Фарсман-Фарух. В схватке с ним еше никто не устоял, ибо львов руками он хватал. Он и вышел на единоборство с Тарханом. С громким воплем на устах они сцепились в схватке. Первым же ударом рассек [Тархан] Фарсман-Фаруха от шлема до [самых] плеч. Предались скорби Вахтанг и воины его, не осталось среди них подобного Фарсман-Фаруху. Потрясенные этим, воины преисполнились печали.

Настала ночь. Вахтанг уединился в своем шатре. Пал на колени и, в слезах творя молитву, взывал к богу и до рассвета неотступно просил его вспомоществления. И с помощью господней он решился сам выйти на поединок с Тарханом, уверовав в бога и в собственные силы, ибо был бесстрашен, словно бестелесный.

На рассвете вновь явился Тархан у берега реки и, посмеиваясь, требовал вызова, но никого не нашлось среди воинов Вахтанга, готового сразиться с ним.

Тогда Вахтанг обратился к своему воинству: ”Не с верою в силы мои и бодрость духа моего, но уповая на бога беспредельного, выйду я на поединок с Тарханом”. Дались диву вельможи и стали уговаривать Вахтанга и упрекать его, чтобы отвратить от поединка, ибо был он юн и малоопытен.

Не повиновался Вахтанг, но твердо решил сразиться; спешился, пал наземь, сотворил молитву, возвел руки и вещал: ”О господи, творец всего сущего! Умножающий добро и возвышающий молящихся на тебя! Будь мне опорой, яви ангела силе моей, порази того неверного и посрами осквернившего тебя, ибо не в силу я уверовал свою, но в милость твою”. Затем взнуздал Вахтанг коня и обратился к войску: ”Уповайте на бога и не дрогните”. Выступил Вахтанг, оставив воинство в тылу. Дрогнувшие и полные печали воины взывали каждый к своему богу...

...Вслед за этим Вахтанг подошел к реке и стал на берегу. Были оба вооружены копьями. Глянул Тархан и сказал: ”Я боец с многоопытными голиафами и героями, но не юнцами и не унижу главы своей пред тобою”. С воплем на устах они ринулись друг на друга и в первой же схватке поразил Вахтанг [Тархана] копьем по чреслам. Не спасла [Тархана] мощь доспехов, обошел [Вахтанг его] с тыла и убил.

Картлийцы, возликовавшие, преисполненные радости, стали неистово голосить и приносить богу благодарение. И сам Вахтанг тут же спешился, пал ниц и, творя молитву, говорил: ”Благословен ты, господи, который явил мне ангела и поразил врага моего; ты возвысил верных тебе; ты тот, кто подъял поверженных, и возвысил униженных”. Отсек Вахтанг [Тархану] голову, воссел на коня и вернулся к своему войску. Воины радостными воплями воздали славу Вахтангу и возблагодарили бога...

...На следующий день явился из овсов другой бумбераз по имени Бакатар, голиаф. Уж если он оседлал коня, то никто ему не мог противостоять в бою. Истребил он всех своих соперников, ибо орудовал луком длиною в двенадцать пядей и стрелою в шесть пядей. Подступил сей Бакатар к берегу реки и зычным голосом вещал: ”Царь Вахтанг! Не гордись победой над Тарханом: не был он причастен к голиафам и потому был убит юнцом. Так вступай же теперь в единоборство со мной и не избегнешь ты жестокого боя. Я готов сразиться с любым из твоих воинов”.

Тогда ответствовал Вахтанг Бакатару: ”Не мощью моею я одолел Тархана, но силой бога моего. И не страшусь я тебя, как пса некоего, ибо со мною сила Христа, и крест его пречистый служит мне оружием”. Вахтанг привел в боевую готовность свое воинство, сам оседлал облаченного в панцирь коня и, прикрываясь щитом из тигровой шкуры, смело приблизился к реке. Вызвал Бакатара и сказал: ”Не перейду я через реку, ибо я — царь. Не приближусь я к рати овсетской, ибо от погибели моей погибнет все войско мое. Ты же раб и от сокрушения твоего не убавится войску овсетскому, словно от смерти какого-то пса. Иди сам ко мне через реку”. Овс Бакатар исполнил требование его, но сказал: ”Я, побеждающий тебя, перейду через реку, но ты отойди от берега на три утевана”.[65]

Вахтанг выполнил условие, Бакатар переправился через реку и начал метать стрелы. Благодаря меткости глаз, остроте ума и ловкости коня своего Вахтанг отвращал от себя стрелы... По ею и по ту сторону [вражеские] войска трубили в горны и били в тимпаны. От неистовых криков воинов обоих войск — картлийцев и овсов — содрогались горы и холмы. Лишь дважды угодил Бакатар стрелою в щит Вахтанга, не повредив его нисколько. Но другими стрелами поразил [Бакатар] коня Вахтанга. Но прежде, чем пал конь Вахтанга, [царь] нагрянул на Бакатара и мечом рассек его до сердца.

Лишь только пал конь Вахтанга, ловко схватил царь коня Бакатара. Первым припал Вахтанг к земле и сотворил молитву усерднее, чем когда-либо. Затем воссел на коня Бакатара, прискакал к своему воинству и возгласил:

”Воспряньте и крепитесь, ибо с нами бог”.

Готовые к бою двинулись войска: всадники, одетые в панцири и железные шлемы, пред ними и позади них — пешие, а за ними — вновь множество всадников. И, таким образом, грянули на овсов. Овсы же заняли вершины скалистых гор и оттуда обрушили [на воинов Вахтанга] стрелы, словно потоки дождя.

Вахтанг во главе избранных всадников крепил и воодушевлял воинов. Тяжеловооруженные всадники, покинув равнины, поднялись на вершины скалистых гор. Вслед за ними пошли и пешие и множество конных. И произошла жестокая сеча. От сокрушающих ударов Вахтанга справа — содрогались враги слева, от ударов слева — содрогались справа. И в этом сонме сражавшихся войск был слышен клич Вахтанга, подобный львиному рыку. В бою Вахтанга не покидали два всадника: молочный брат Артаваз, сын Суармага, и царевич Бивритиан. И сражались они храбро.