– Ну же, племянница, успокойся и вернемся к делу, – нетерпеливо перебил дядя Эймос. – Я только что вернулся из конторы, где было жарче, чем в аду. Ужасный день, и недостает только, чтобы… не важно, продолжай и побыстрее покончим с этим.

– Как я уже говорила, Тоби настоял на своем. Он втолкнул меня под дерево и пытался… пытался напасть. Разорвал платье. Потом…

– Довольно, Бренна, – вмешалась Ровена.

– Но я хочу объяснить, что случилось!

Эймос нахмурился и кашлянул, избегая взгляда жены.

– Не перебивай, Ровена.

Немного ободрившись, Бренна довела печальную историю до конца, но прежде чем дядя успел что-то сказать, Ровена дрожащим голосом воскликнула:

– Не слушай, Эймос! Она все выдумывает, чтобы обелить себя! Вчера вечером я видела, как они ворковали, словно пара голубков! А сегодня… словом, мне все ясно. Она приворожила его! Спутала по рукам и ногам, так что он не смог ей противиться! В точности, как ее мать двадцать лет назад!

– Прекрати, Ровена! Ты выставляешь себя круглой дурой, когда несешь подобный вздор! – грубо оборвал Эймос, позволяя себе на этот раз подольше задержаться взглядом на груди племянницы.

– Подверглась ли Бренна насилию или нет – знают лишь Господь Бог и Тоби Ринн. Вероятно, время покажет.

– Но… – начала жена.

– Теперь это уже не важно, Ровена, неужели ты не понимаешь? Дело не в том, действительно ли она обесчещена. Хуже другое – репутация девушки навеки погибла. Ни один порядочный человек не захочет на ней жениться. Возможно, она уже не девственница и даже носит дитя Ринна.

Дитя Ринна!

Бренна вздрогнула от омерзения.

– Не волнуйтесь! Я не собираюсь никого рожать! – возмутилась она.

– Молчать, мисс, – велела Ровена. – Слушайте, что скажет Эймос.

– Итак, – продолжал тот, – что следует предпринять сейчас, чтобы обелить наше доброе имя? Вызвать Ринна на дуэль? Мне, пятидесятилетнему старику со слабым здоровьем?

Эймос откинулся в кресле, лениво передвигая по столу чернильницу. Ровена тут же вспыхнула:

– Ты? На дуэль? Из-за нее? Конечно, нет! Тоби куда моложе тебя и к тому же прекрасный стрелок! Нет, он должен немедленно жениться на Бренне! Другого решения быть не может! Как только эта парочка поженится, сплетни тут же стихнут, и не пройдет и нескольких месяцев, как все забудется. А нам больше не нужно будет тратить деньги на бедную родственницу, и к тому же мы избавимся от необходимости присматривать за ней.

Выйти за Тоби? К горлу волнами подкатывала тошнота. Позволить ему касаться ее тела, самых интимных мест этими огромными мясистыми руками? Нет, она не допустит ничего подобного! При одной мысли об этом подкашивались ноги.

– Простите, тетя и дядя, – сказала Бренна, – но я уже объяснила, что не желаю выходить замуж за Тоби Ринна.

– Не желаешь?!

Тетя Ровена потерла виски кончиками пальцев, словно у нее внезапно разболелась голова.

– О чем ты толкуешь, девчонка? Думаешь, у тебя есть иной выход? Считаешь, мы обязаны содержать тебя, платить за твои туалеты, еду и жалованье служанке? Мы небогаты, если хочешь знать! Кроме того, вряд ли я захочу, чтобы ты жила здесь и бросала тень на доброе имя моих дочерей, чтобы о нас пошла дурная слава.

– Но, тетя, какая дурная слава? Об этом знают только Мэри и несколько рабов. Мэри будет молчать, а остальных мы попросим держать язык за зубами. И если вести себя так, словно ничего не случилось…

– Невозможно! – вскричала тетка.

– Ровена права. Рабы встречаются друг с другом на улицах и, естественно, сплетничают. Смирись с судьбой. Похоже, Тоби так влюблен, что готов на тебе жениться.

Глаза Эймоса жадно блеснули, и Бренна впервые поняла, что они светятся вожделением.

«И этот тоже! – с отчаянием подумала она. – Он тоже хочет меня, и прижался бы ко мне всем телом, не будь здесь тети Ровены».

– Но я не люблю Тоби, – отчетливо выговорила она.

– Любовь! – небрежно отмахнулась тетка. – Какая любовь в наше время! Неужели ты не понимаешь, сколько молодых женщин из хороших семей выходят замуж, повинуясь воле родителей? Тебе повезло, что ты хотя бы знакома с будущим мужем!

«Но ты любила отца!» – хотелось закричать Бренне, но рот был словно набит ватой.

– Ты, кажется, забываешь, племянница, – добавил Эймос, – что поскольку Квентин еще несовершеннолетний, твой опекун – я и сам решаю, что для тебя лучше всего. Боюсь, у тебя нет иного выхода, кроме как принять предложение Тоби Ринна.

– Нет! Никогда! Я не стану его женой! – завопила Бренна, дрожа от страха и гнева.

Эймос побагровел, Ровена презрительно поджала губы. Поняв, что все пропало, девушка повернулась, подхватила юбки и выбежала из комнаты.

Она промчалась по коридору и взлетела вверх по лестнице, словно демоны гнались по пятам. Тоби Ринн! Маленькие глазки, огромный живот, грузное тело… нет! Этот брак невозможен, даже подумать о таком страшно! Неужели они способны принудить ее выйти за подобное создание?!

Способны. Способны на все. Бренна с ужасом вспомнила, что они с братом остались без денег и защиты. К тому же Квентин не отличается сильным характером, и у него полно своих бед. Увы, он ничем не поможет. Если не считать Абьютес, у Бренны нет друзей, только знакомые по балам и вечеринкам. Ее судьба им безразлична. Что же теперь будет?

Она уже добралась до спальни, где мечтала наконец скрыться, но столкнулась с Джессикой и Абьютес. Бренна не завтракала вместе со всеми и целый день не видела девушек. Вероятно, им уже успели сообщить о смерти ее отца! Но вместо того чтобы обратиться к кузине со словами утешения, Джессика равнодушно кивнула и проплыла мимо Бренны с таким видом, словно предпочитала вообще не узнавать ее. Хотя девушки были почти ровесницами, но почему-то недолюбливали друг друга. Джессика всегда держалась сухо и холодно, будто, подобно матери, не выносила Бренну.

Абьютес, однако, задержалась и состроила гримаску в спину удалявшейся Джессике. Она разрумянилась и выглядела веселой и оживленной. Глаза лукаво сверкали.

– Что случилось, Бренна? – осведомилась она, _ Я не видела тебя за завтраком, а потом мама заставила нас поехать с визитом к этой толстой старухе миссис Чизхолм. Господи, какая тоска! И мама сегодня в плохом настроении… О! Твое письмо! Мама сказала, в нем плохие новости, но не пояснила, какие именно. Неужели…

– Да, Абьютес, мой отец скончался.

Абьютес нежно сжала руку кузины и увлекла ее в свою комнату, что-то сочувственно бормоча. Однако Бренна поостереглась довериться Абьютес. Девушка отчего-то казалась невероятно молодой и наивной, не потому ли, что долго пролежала в постели со сломанной ногой и была слишком далека от реальности? Она словно порхала в собственном веселом, сказочном мире, где благоухали цветы, сверкали звезды и не было ни печалей, ни забот.

Бренна поведала только о смерти отца, не упомянув о том, что он потерял все состояние, Квентин влез по уши в долги, а Тоби посмел наброситься на нее, как дикий зверь. У нее еще будет время открыться кузине, и, возможно, тогда она решит, что делать.

Когда она договорила, Абьютес потрясенно покачала головой.

– О, Бренна, какой ужас! Ты так любила отца и даже не могла с ним проститься! – И, обняв Бренну, прошептала: – Что же касается Тоби, я уверена, что все обойдется! Мама очень вспыльчива, но быстро отходит. Вот увидишь!

– Вряд ли, Абьютес. На этот раз тетя по-настоящему рассердилась. И они заставят меня выйти за Тоби, чтобы спасти мою репутацию.

– Не может быть, – встревоженно охнула девушка.

– Скоро в этом доме зазвенят свадебные колокола… если тетя, конечно, настоит на своем, – грустно пробормотала Бренна и ушла к себе, терзаясь страхом и отчаянием.

В ее отсутствие Мэри прибрала комнату и приготовила платье для ужина. Перед камином стояла оловянная лохань, полная теплой воды. При этом зрелище у Бренны на глазах снова выступили слезы. Мэри всегда была рядом, утешала в горе, смеялась вместе с Бренной над проделками щенка или жеребенка. Мэри была последним звеном, связывающим Бренну с детством, золотыми деньками, когда она привольно жила среди холмов, вдыхала запахи моря и трав и думала, что так будет продолжаться вечно.