От невеселых дум герцога отвлекли негромкие шаги за спиной. Так всегда ходил его лакей. Чувствует, гаденыш хитрый, что хозяин не в духе.

— Что там еще⁈ — рыкнул герцог. — Ты отвлек меня от важных мыслей!

— К вам посетитель, ваша светлость, — ровным голосом произнес лакей, прекрасно знавший, что его хозяин не любит, когда прислуга мямлит или заикается.

— Я же сказал, что никого не принимаю! — рыкнул в ответ герцог и хлопнул ладонью по перилам.

— Он был настойчив, — не отступал лакей и добавил: — Его сиятельство граф де Грамон желает сообщить вам что-то очень важное.

— Ах вот оно что, — недобро ухмыльнулся герцог. — Как хвост прищемили, так сразу и прибежал. Нет уж, пусть убирается.

— Слушаюсь, ваша светлость, — поклонился лакей и уже было развернулся, чтобы выйти.

Но герцог негромко произнес:

— Хотя, знаешь… Это будет даже забавно… Зови его сюда и подай бренди.

— Слушаюсь, ваша светлость, — безэмоционально произнес лакей и исчез в дверном проеме.

Спустя некоторое время на пороге появился Генрих де Грамон и, учтиво поклонившись, произнес:

— Приветствую вас, ваша светлость. Прошу простить меня за неожиданный визит.

— Граф, я уж было подумал, что вы забыли обо мне, — хмыкнул герцог де Бофремон, указывая на принесенный лакеем напиток. — Ведь, насколько я знаю, вы нынче частый гость в доме де Гонди.

Генрих де Грамон сделал несколько торопливых шагов вперед и порывисто произнес:

— Ваша светлость, полагаю, возникло некое недопонимание… Не знаю, кто снабдил вас этой информацией, но я клянусь вам честью дворянина — это неправда!

Изречение о чести дворянина из уст уже знаменитого на всю столицу Анри-Креветки Бофремона позабавило, но он не подал вида.

— Ах вот как? — брови герцога взлетели вверх. — Значит, ваше участие в том бале-маскараде — это всего лишь слухи?

В следующую минуту герцог с удовольствием наблюдал покрывающуюся алыми пятнами физиономию графа.

— Нет, — выговорил он ровным голосом. — Это не слухи. Мы были там, потому как посчитали неуместным отказаться от приглашения. И это был мой единственный визит к герцогу де Гонди.

— Хм, — потер указательным пальцем свой подбородок Бофремон. — А вот я отказался. И ничего не произошло. По крайней мере, я не стал героем сатирических куплетов, которые до сих пор распевают во всех грязных забегаловках столицы.

Граф де Грамон был похож сейчас на раскаленный докрасна железный шар. Брызни на него воды — и пойдет шипящий на всю округу пар. Герцог мысленно похвалил себя за то, что решил дать аудиенцию этому болвану. Ничто так не успокаивает, как унижение вот таких вот идиотов.

— Впрочем, — произнес он, — сейчас не об этом. Кажется, вы хотели сообщить мне что-то важное?

Генрих де Грамон довольно быстро, но явно с великим трудом справился с раздражением и слегка подрагивающим голосом произнес:

— Так и есть, ваша светлость. Я знаю о ваших затруднениях и могу вам помочь.

— Неожиданно, — искренне удивился герцог. — И с чем же, по вашему мнению, я испытываю затруднения? Мне даже любопытно.

— Вся столица взбудоражена новостями из Бергонии, — произнес Генрих, окончательно взяв себя в руки. Бофремон даже мысленно ему поаплодировал. — Наши войска во главе с маршалом де Клермоном перешли в наступление. Враг бежит.

— И как это связано со мной? — мрачнея лицом, холодно произнес Бофремон. — Я искренне рад за наших воинов. И желаю им скорой победы.

— Несомненно, — кивнул граф. — Но я полагаю, что вы, как истинный защитник нашего королевства и прославленный воитель, желали бы быть сейчас там, на острие атаки, сражаясь бок о бок с его высочеством принцем Филиппом! Вы обязательно выиграли бы это сражение! Ведь все знают, что ваши всадники — лучшие в Вестонии. Никто не может устоять против их слитного удара. Ох, а как бы замечательно смотрелся ваш триумфальный въезд в столицу. Как бы ликовал народ встречая принца-победителя, будущего короля Вестонии, а также его великого дядю.

Когда граф замолчал, повисла тишина, нарушаемая лишь криками людей герцога, доносившимися со стороны внутреннего двора. Генрих пристально смотрел в глаза Бофремона.

— То, что я собираю своих вассалов, чтобы выступить вместе с принцем Филиппом в поход, не является секретом, — холодно произнес герцог.

— Как и то, что вы не успеваете, — хмыкнул граф. — В отличие от герцога де Гонди, который намерен выступить вместе с принцем уже через несколько дней. Вам же не хватает самой малости…

— Чего же? — лицо герцога было сейчас похоже на мраморную маску.

— У вас недостаточно провизии для вашего войска, — ответил граф. — И вы прекрасно знаете, кто является виновником этой заминки. Тот, кто контролирует юг Вестонии, контролирует поставки провизии.

Бофремон прищурился и, слегка склонив голову набок, произнес без насмешки:

— Хотите сказать, что вам под силу решить эту проблему? Вы способны на равных тягаться с герцогом де Гонди?

— Да, — кивнул граф де Грамон. — И я готов вам оказать эту услугу.

— И чего же вы хотите взамен? — сузив глаза, спросил герцог. По правде сказать, он не верил графу и даже усомнился в его вменяемости, но где-то глубоко в душе ему очень хотелось, чтобы то, о чем тот говорил, оказалось правдой.

— В будущем мне понадобится ваша поддержка в борьбе за утерянные моим братом земли, — произнес Генрих.

— Взамен на провизию для моего войска? — усмехнулся герцог и покачал головой. — Не кажется ли вам, что вы просите слишком многого?

— Ваша светлость, мы ведь оба прекрасно понимаем, что это — не просто провизия, — возразил граф де Грамон. — В противостоянии с Робертом де Гонди вы всегда были на шаг впереди. Но сейчас он вас переиграл. Если вы сейчас потеряете время и инициативу, герцог де Гонди обязательно воспользуется этим преимуществом и сделает все, чтобы сохранить первенство. И вы об этом прекрасно знаете.

Герцог де Бофремон смотрел сейчас на Генриха де Грамона и не узнавал его. Всегда осторожный и нерешительный, сейчас он говорил прямо, без этих витиеватых полунамеков. Неужели Анри-Креветка решился вылезти из своего логова и на самом деле выбрал сторону?

— Допустим, я вам поверил, — сказал герцог. — Как вы намерены решить проблему?

Граф де Грамон загадочно усмехнулся и заговорил, с удовольствием наблюдая, как меняется выражение лица герцога:

— Правитель юга никогда бы не добился успеха без помощи купцов из золотой сотни. Именно на них держится вся его торговля зерном и другим продовольствием. Если мы с вами договоримся, я смогу сделать так, что некоторые из этих предприимчивых и очень богатых людей станут вашими союзниками. Как вы понимаете, обеспечение вашего войска провизией — это лишь только начало. Полагаю, мне удалось вас убедить?

Спустя двадцать суток марша по старому имперскому тракту наше войско, наконец, обогнуло горную гряду, называемую здесь Холмами Дравара, и спустилось в долину Фельвины.

По местным преданиям, Дравар — это исполинский ящер, который служил богине плодородия Фельвине, погибший, защищая ее в битве с демонами хаоса. Согласно легенде, богиня и ее страж покоятся в этих местах. А гряда холмов — это окаменелые кости хребта этого мифического чудовища. От местных пейзажей захватывало дух. Мне они напоминали наши с Таис путешествия в моем родном мире. Иногда на короткие мгновения я даже забывал о том, что нахожусь в голове колонны движущегося войска.

Дальше старая дорога, построенная еще во времена империи, была практически прямой и тянулась она на восток параллельно Тени, что находилась сейчас севернее. Впереди нас ждал Гондервиль, где мы рассчитывали дать людям отдохнуть, а также пополнить запасы, чтобы потом снова двинуться на север к Теневому Перевалу.

Собственно, из-за крюка, который нам пришлось проделать, герцог де Клермон и не повел основное войско по этой дороге. Хотя изначально, насколько я понял, до новостей об эпидемии в войсках врага планировал пройти именно здесь. Сперва он рассчитывал заглянуть в мою марку и выбить оттуда «Багряных». После этого провести свои легионы быстрым маршем по имперскому тракту до Серого предгорья. Там соединиться с пятым легионом и остатками бергонских войск, а затем дать генеральное сражение аталийцам.