– Извиню. После того, как ты вытрешь мои ботинки. Там грязь. По твоей вине.

Руслан растерянно огляделся.

– А… чем? – спросил он, обмирая.

– Языком. – Последовал тихий ответ. Малашин и Синявский усмехнулись, – а что ты так удивился? Давай, я жду.

Руслан вытаращился на него, его лицо пошло яркими красными пятнами, он продолжал ошеломленно стоять. Послышалось несколько смешков. Горский наклонил голову к другому плечу.

– Ты глухой что ли, пацан? – негромко осведомился он, – лижи, не то… я расстроюсь.

Майя медленно поднялась на ноги. Она лихорадочно высматривала в толпе Сашу, но не нашла её взглядом. Ситуация привлекала все больше людей, и во дворе становилось все тише.

– Быстрее давай, придурок, – Малашин толкнул Руслана, и ему пришлось сделать два неловких шага вперед, чтобы не упасть.

Майя увидела, как он затравленно огляделся по сторонам, как медленно опустился на колени, и вдруг поняла, что её брат это сделает. Прямо сейчас.

А еще она поняла, что не станет на это смотреть.

– Вставай.

Глаза Горского были темно-зелеными, впалыми, будто вдавленными внутрь. Под нависшими густыми черными бровями они казались маленькими. Их окружали темные круги, какие бывают от постоянного недосыпа. Болезненным казалось все его лицо, бледное, с россыпью родинок на щеках, но с удивительно правильными чертами. Оно могло бы быть красивым, если бы не пустой волчий взгляд.

Виталий медленно поднял глаза на девочку, которая только что протянула руку своему брату.

Майя наклонилась, решительно потянула Руслана вверх. Ей попытался помешать Малашин, который намеревался что-то сказать, но Горский взмахом руки его остановил.

Он внимательно осмотрел её с ног до головы и вальяжно откинулся назад. На его лице вспыхнул вялый интерес. Все его движения были плавными, ленивыми, неспешными, преисполненными фальшивого достоинства.

Во дворе висела уже гробовая тишина.

– Я тебя не знаю. Как тебя зовут? – спросил Горский мягко.

Майя сощурилась.

– Он извинился, – сказал она ровно, – и почти тебя не испачкал. Нет необходимости так его наказывать.

Черная бровь слегка приподнялась. Малашин и Синявский топтались рядом. Они, похоже, не знали, что делать и как реагировать на подобный нонсенс.

– Ты не ответила, – напомнил Горский.

Майя вдруг поняла, что было самым неприятным и даже пугающим в его лице: он почти не моргал.

– Это новенькая. – Сказал Малашин, – сиротка Савичевых.

Слово «сиротка» заставило Майю обернуться и посмотреть ему в лицо, узкое, отталкивающее, обрамленное сальными патлами.

– Что ж, – проговорил лениво Горский, – я это запомню.

Майя, ничего не ответив, потянула Руслана за руку в сторону и завела его в школу. Толпа безмолвно расступилась, пропуская их. Брата била нервная дрожь. Он то и дело утирал рукавом лицо и шмыгал носом.

– Умойся и иди сразу в класс, – сказала Майя. – после школы без Саши или без меня никуда не ходи. С этого урода станется тебя подкараулить.

Руслан смог только кивнуть. Глаза его были огромными и полными слез. Она слегка его приобняла, чтобы ободрить.

– Не переживай, ты ни в чем не виноват.

Когда Руслан ушел умываться, в школьных дверях показались Артём, Костя, Стёпа и Антон. Все четверо с одинаково ошарашенными лицами.

– Ты просто сумасшедшая, – сказал Артём благоговейно, – вот скажи, как это у тебя получается? Ты отдаешь себе отчет в том, кому перешла дорогу!

– Я что, должна была смотреть, как мой брат будет облизывать чьи-то ботинки? – огрызнулась Майя, – ты в своем уме?

Мальчишки переглянулись. Девочка досадливо махнула на них рукой, отобрала у Степы свой рюкзак, листы с игровыми текстами и направилась в класс.

После школы Майя так и не дождалась Руслана. Его учитель сказал, что они ушли со старшей сестрой домой.

Играть не было никакого желания. Девочку тревожило странное, неприятное чувство, а мальчишки отказались вести игру без неё. Они молча оделись и вышли во двор. Ни Горского, ни его друзей видно не было.

– Идемте скорее, – нервничая, сказал Стёпа, – не уютно на открытом пространстве.

Майя удивилась, когда Антон, Стёпа и Костя не повернули на свою улицу, как обычно, а последовали за ними в лес.

– Вам же по другой дороге…

Мальчики обменялись мрачными взглядами.

– Топай давай, не останавливайся, – буркнул Антон.

Еще два дня мальчики вчетвером провожали Майю до дома. Видимо, между ними существовала договоренность, о которой они ей ничего не говорили. Девочка стала замечать, что они старались не оставлять её одну совсем, ни в школе, ни во дворе. Не считая уроков, Артём постоянно находился рядом. Это было трогательно. Мальчишки делали вид, что ничего не произошло, Майя делала вид, что не замечает, как они её стерегут.

Когда в течение двух дней Горский и его банда не выказали никаких враждебных действий, тревога ребят слегка поутихла.

– Знать бы, что у него на уме, – задумчиво сказал Артём, наблюдая, как Виталий лежит на подоконнике в школьном коридоре, пачкая его громадными кедами, и балуется зажигалкой.

– Почему он постоянно везде валяется? – с омерзением спросил Стёпа.

– Думает, что так выглядит круче.

– Или слабый позвоночник, – иронично добавила Майя. Она сидела на подоконнике и дописывала очередную сцену для игры. Ей приснился тревожный сон про черную пропасть, над которой она висела вниз головой, и это навело её на мысль для игрового сюжета, – интересно, на уроках он тоже лежит где-нибудь под партой, как бревно?

Мальчишки усмехнулись.

– Знаете, тот факт, что мы подшучиваем втихаря над Виталием Горским, будит во мне странные чувства, – признался Стёпа, – одновременно страх и безрассудное веселье.

Майя отвлеклась на секунду от строчек.

– Ммм, – протянула она задумчиво, – это интересно. Надо запомнить эту эмоцию.

– Неужели тебе совсем не страшно? – спросил Артём.

– А чего мне бояться? Что я сделала? Защитила своего брата.

– Ты ему возразила.

– И что?

– Этого раньше никто не делал!

– Здесь было принято облизывать его ботинки? Это был ежедневный ритуал? – с иронией спросила Майя.

– Нет, но…

Майя отложила листки в сторону и вздохнула. Мысль ушла окончательно.

– Послушайте, нет никакого смысла в том, чтобы бояться неизвестно чего. Что он мне сделает?

На лицах мальчиков ясно выразилось сомнение и все то, что Горский мог бы сотворить с Майей.

– Это глупо, – отрезал Антон, – лезть на рожон.

– Я не лезу. – Терпеливо сказала девочка, – мы можем уже перестать это обсуждать?

Некоторое время они сидели молча, но потом Артём опять не выдержал:

– И все-таки, почему ты совсем не беспокоишься?

Майя с трудом удержалась, чтобы не закатить глаза. Она со вздохом оглядела друзей.

– Я не беспокоюсь, потому что я не одна. – Она многозначительно взглянула другу в глаза, – и мне уже не так страшно.

Намек на давний разговор заставил Артёма покраснеть, то ли от смущения, то ли от удовольствия. Слова Майи были завуалированной благодарностью, и, конечно, мальчики это уловили.

Мимо по коридору прошла Саша, она крепко держала за руку Руслана, который был не слишком доволен тем, что его водят, как маленького. Встретившись глазами с Майей, она отвернулась и быстро втащила брата в класс. Майя проводила их взглядом, потом вернулась к своим записям.

– Что тебе сказали дома по поводу вчерашнего? – Стёпа влез на подоконник и сел рядом, – смотрю, твоя сестра не очень-то любезна.

Майя пожала плечами.

– Мы с ней не ладим. Почти не разговариваем. И вчерашнее никак не обсуждали.

После ужина Руслан приходил в её комнату, мямлил какие-то слова благодарности, но не слишком внятно. Девочка подозревала, что Саша велела ему забыть о школьном инциденте и больше к этому не возвращаться.

Прозвенел звонок. Ребята разошлись по классам. Сегодня писали сочинение по литературе, и Майя чувствовала себя, как рыба в воде. Она справилась за тридцать минут, а оставшееся время решила посвятить творчеству.