***

— Ну? Что вы выяснили? — закричала Любава, только завидев друзей. Она гуляла с козами у реки, чтобы не пропустить их приход.

«Ты бы сначала нас напоила, накормила, да спать уложила, а потом расспрашивала!» — пошутил Никита.

— Поспать бы Варе точно не помешало, — ответила без улыбки первая сестра.

— Потом посплю, сестричка, — отмахнулась Варвара. — Чаю не заваришь? Ромашкового... А мы тебе гостинец из Приморья принесли!

Выслушав Варвару и редкие уточнения Никиты, Любава согласилась с предположением Никиты. Она закрепила заколку с пером и жемчугом на изумрудном платке, а Никита тайком любовался, как красиво лежат её косы.

— Что же нам делать, Любавушка? — вздохнула Варвара.

— А что делать? Как Кощей нам новость сообщит, я попрошу меня отпустить. Я уже всё умею. Местечко хорошее пока себе присмотрю. Все богатыри, желающие с Кощеем силой померяться, теперь в Приморье повалят.

— Ну а Никита как же?!

Любава с сожалением посмотрела на загрустившего пса.

— Марья же сказала, какое там условие... Может, остынет Кощей, Варенька! Как-нибудь сможет отменить своё же заклинание. Если ты тут останешься, то будешь его видеть изредка — почувствуешь, когда можно будет спросить.

— Если он меня тут оставит...

— А не оставит, придём к нему все вместе в Приморье! — воскликнула Любава. — Он войну выиграет, будет в настроении выполнить наше желание!

— Ладно... — прошептала Варвара.

У неё снова разболелась голова, и девушка разозлилась — и что она всё время повторяет «ладно» да «ладно»! Где уж тут ладно! Всё неладно.

— А тебе сны страшные не снились, Любавушка? — спросила она. — Про океан и пожар? Кажется, что-то плохое грядёт...

— Нет, не снились, Варенька. С каких пор ты будущее видеть стала? Это ты в последние дни много пережила, вот и отдохнуть даже в постели не можешь. Иди уже домой, выспись как следует! Я у тебя прибралась уже. Если Кощей придёт, я его накормлю и попрошу сразу к Марье идти. Надеюсь, послушает.

Никита задремал, проснулся от звона склянок. Варвара, одетая в длинное ночное платье без рукавов копошилась у полочки, которую Любава повесила обратно, приговаривая: «Эта штука у меня точно была!» Потом она извлекла из сундука кристалл, только маленький, зажгла его и выбежала из дома, кинув Никите, чтобы не волновался. Тот, конечно, сразу разволновался — куда она в темноте побежала?! Но девушка скоро вернулась с маленьким мокрым белым камушком из реки и с кувшином воды.

— Я свет включать не стала, мне сейчас все силы нужны.

Она высыпала в кружку из баночки чёрный порошок, добавила щепотку тёмно-малинового, залила водой из кувшина. Бросила внутрь белый камень.

— И правда, с каких пор я стала видеть будущее! Вдруг это настоящее! Почему я решила, что это Кощей! Может, это тот пляж, мой, где я была с тобой, помнишь?

Никита подошёл, встал на задние лапы, передними оперевшись на столешницу. На столе лежала книга, открытая на нужной странице, и Варвара, внимательно перечитав текст, выдохнула «Только бы получилось!» и по-хитрому взмахнула рукой.

— Превратись!

Жидкость в кружке зашипела, брызнула, выпустила огромное облако малинового пара, которое поднялось к потолку и растаяло, оставив на потолке тёмный след. Варвара заглянула в кружку.

— Получилось, Никита! Не так уж и сложно!

Никита вопросительно гавкнул.

— Это камушек для перемещений! Я проверила, Кощей и тот убрал, что вёл на остров, где я ананас покупала. Пока ты спал, я читала Аннушкину книгу. Я подумала, что раз уж у неё, травницы, получилось с Приморьем — значит, у меня точно получится. Подожди-ка меня за дверью, я быстро!

Теперь она хлопнула в ладоши — мир резко сменил ночь на день — и полезла в сундук за штанами и рубахой.

К саду камней они чуть ли не бежали, и девушка путано рассказывала, как создаются камни. Никита только понял, что с обелиском всё очень сложно. Что Варвара, что Аннушка могут создавать только камни для перемещения туда, где они сами бывали. Но с обелиском Варя потом разберётся. А пока камушек надо нести в кружке, ведь он всегда при прикосновении будет перемещать в нужное место, а как кинешь его на землю — возвращать в то, откуда пришли. Значит, если бы Варвара взяла камень к руку в доме, он бы всегда возвращал её туда.

Девушка опрокинула кружку у края грибной поляны, чтобы не спутать с другими камнями.

— Нет, ты со мной не пойдёшь! — строго сказала Варвара Никите. — Если меня долго не будет — больше часа, побежишь к Любаве и расскажешь ей всё! Нет, нельзя!

Никита зарычал, но Варвара оттолкнула его и взяла камень с земли прежде, чем Никита успел схватить её лапами. Он забегал вокруг поляны и выл, лаял, пока не устал. Тогда он принялся просто беспокойно ходить туда-сюда.

— Мы думаем, тебе надо беречь силы.

Никита повернул голову на звук, и из-за хвойных веток вышел кот с тремя хвостами, стоящими трубой.

— Мы видим — неспокойно в Нави, и в Яви становится... горячо. Синеликий любит огонь.

«Ты в Нави бываешь?» — спросил Никита, не зная, поймёт ли его кикимора.

Кот понял.

— Нам все дороги открыты благодаря нашей смерти и новому рождению. Но это не волчьего ума дело, богатырь. Важно: скоро огонь доберётся и сюда. Кощей в этот раз слабее. Может проиграть.

Один из хвостов дёрнулся, другие легко качались.

«Ха!» — гавкнул Никита, а потом удивился: «В этот?»

— Так в Нави шепчут. Тысячу лет назад была большая битва, и победил костяной чародей Синеликого. Запер его, а сам создал Междумирье-Межречье, чтобы защитить Явь от созданий Нави. Так стало в Яви меньше чародейства, зато больше спокойствия. Если Синеликий победит, то кончится спокойствие.

«Тебе не всё ли равно, создание Нави?»

— Чего мы созданье, не твоё дело, — повторил кот. — У нас тут интерес есть.

«Какой?»

— Месть.

«А от меня что тебе надо?» — устало гавкнул Никита.

— Поговорить, — оскалился кот и зевнул. — С нами никто не разговаривает. А мы многого сказать не можем, пока правильный вопрос не задать.

«Как убить Кощея?» — спросил Никита первое, что пришло в голову, и тут же пожалел.

— Это неправильный вопрос, — отозвался кот.

Никита хотел спросить ещё что-нибудь, но тут мир коротко вздрогнул, и кот тут же побежал по тропинке от поляны. Никита вскочил на все четыре лапы: не потемнело — значит, не Кощей!

«Варя!» — гавкнул Никита.

***

Камушек переместил Варвару за дома, как в прошлый раз, и она бы обрадовалась, если бы её так не мутило. В книге говорилось, что свежесозданные артефакты перемещения могли создавать такой эффект несколько первых раз.

Солнце было на пути к закату, и редкие облака розовели, как в мире Марьи. В деревне царила непривычная тишина. Варвара выглянула на улицу — палатки стояли, но торговцев не было. Товары лежали на прилавках, на земле. Валялись забытые вещи — тут шляпа, там платок... Варвара украдкой заглянула в один дом, но и там было пусто.

Девушка побежала в сторону океана, чем ближе, тем медленнее. Необычные ритмичные звуки доносились из-за пальм. Она перешла на шаг и, приблизившись к высоким кустам, осторожно отодвинула листья.

Её взгляду предстала престранная картина: все жители деревни выстроились на берегу рядами и ждали, когда придёт их очередь сесть в одну из лодок, которые причаливали к песчаному берегу пустыми, а отплывали с полудюжиной людей. В нескольких сотнях шагов стояли на воде три огромных чёрных корабля со спущенными парусами. Носы были загнуты причудливым завитком, на верхушке которого горело синее пламя.

Варвара решила, что надо подойти и спросить, хоть на ломаном языке, хоть жестами, но стоило ей подойти, как несколько человек разом обернулись. Девушка успела только заметить, что лица их не имеют выражения, а в глазах горит синее пламя, как они молча бросились на неё. Она резко разжала кулак, чёрный камень упал на землю...