Некстати вспоминается недавний взгляд Хаванского. Голубые глаза, длинные светлые ресницы, губы... четко очерченные, словно высеченные из камня.

От внимания Клима меня тоже потряхивало, однако это было другое. С ним я чувствовала себя как на американских горках. Ощущения — на максимум, душа и тело — наизнанку.

Все было гораздо острее, чем сейчас, но без лживой, тошнотворной мягкости. И липкого, как лента для ловли мух, вожделения.

— И каковы ваши планы на собрание? — сразу перехожу к делу.

— Сомневаюсь, что для вас оно обернется чем-то неожиданным.

— Отстраните меня от должности, переведете все имеющиеся деньги на свои счета, — хмыкаю я, — авансами, в счет будущих контрактов. А потом запустите процедуру банкротства. Ничего не пропустила?

— Нет, что вы! Все верно! — беззвучно аплодирует Пекарский. — С одним уточнением.

— И каким же? — Наклоняюсь к нему.

— Я могу не отстранять вас. — Альберт красноречиво опускает взгляд на мое декольте. — И не банкротить.

— А авансы?

— Мы можем договориться и об авансах. — Он облизывает губы. — Количество нулей, сроки — все зависит только от вас.

— Понятно.

Дико хочется помыться. Полностью. С антибактериальным мылом и мочалкой. Чтобы и запаха этого мужчины не осталось.

— Я не собираюсь уничтожать компанию, которой управляет такая потрясающая женщина. Уверен, нас ждет долгое и интересное сотрудничество.

— Интересное... — Отчетливо ощущаю вкус гнили на губах.

— Я уже говорил. Вы особенная женщина и заслуживаете заботы.

— У меня есть время подумать?

К черту все эти ритуальные танцы! Главное блюдо сегодня я, поэтому откладываю меню и убираю с колен салфетку.

— Да... — Пекарский кивает на запасную дверь. Летом она вела на веранду. Сейчас, осенью, даже не представляю куда. — Минуту или две, — завершает свою фразу Альберт, и возле нас, словно из воздуха, материализуются два шкафоподобных охранника.

Глава 12

Собираясь в ресторан, я догадывалась, что разговор будет не из приятных, однако такого исхода не могла даже представить. Похоже, прежние отказы Пекарскому сыграли со мной злую шутку. Они отрезали пути назад и взвинтили до небес мотивацию акционера.

— Вы же не будете поднимать шум в таком приличном месте? — Альберт победно ухмыляется и обводит взглядом зал: высокие колонны, хрустальные люстры, увешанные картинами стены и дорого одетых посетителей.

— Предлагаете поехать с вами? А если я не хочу?

Впору паниковать, но не получается. После всех проблем, которые свалились на меня за несколько дней, нормальные человеческие эмоции как под наркозом. Страх мгновенно уступает место холодной злости. А вместо слабости я чувствую, как внутри раскручивает маховик маленькая электростанция.

— Мы цивилизованные люди. К тому же вам ничего не угрожает. — Пекарский встает из-за стола и первым направляется к двери.

Я его словно больше не интересую. Идеально разыгранная партия, если не считать двух упакованных в костюмы бульдогов, которые все еще стоят за моей спиной.

— Расслабьтесь, мальчики. — Убираю с губ невидимую крошку. — Шоу не будет.

Так просто сейчас разбить пару бокалов, будто случайно сбросить со стола приборы или, поднимаясь, неловко потянуть за скатерть. Официанты окажутся тут в мгновение ока. При них никто не станет насильно вести меня на выход или сыпать угрозами.

Немного шума в обмен на свободу. Но один вопрос все еще требует ответа.

— Не нужно сопеть мне в спину! — Обернувшись, я посылаю охранникам самую обворожительную улыбку. Медленно встаю. И походкой фотомодели, привлекая к себе внимание доброй половины зала, иду за Альбертом.

Со стороны это, наверное, смотрится поражением. Очередным доказательством, что женщине нет места в большом бизнесе и все мы в глубине души шлюхи. Только сейчас мне плевать, что об этом подумают охранники или сам Пекарский.

Машина ждет нас на небольшой парковке сразу за дверью. Черная, как душа ее владельца, и такая же безвкусная.

— Прошу вас. — Пекарский лично распахивает передо мной дверь и, когда устраиваюсь на заднем сиденье, садится рядом.

— Похоже на похищение.

Я даже не пытаюсь осмотреться. Николай слишком далеко, с другой стороны здания, прохожих нет, а водитель мало отличается от тех двоих из ларца, что конвоировали меня до двери.

— Все будет лишь по обоюдному согласию. — Тяжелая влажная ладонь опускается на мое правое колено и с нажимом поднимается выше, к развилке ног. — Как же долго я этого ждал!

Пекарский не скрывает торжества. Жадный взгляд поросячьих глазок раздевает меня, а бугор на ширинке с каждой секундой становится все больше.

— Но мне ведь не придется спать со всеми акционерами? — Глуша брезгливость, позволяю своему мучителю гладить меня сквозь белье.

— Не беспокойся. Эти идиоты и не догадываются о проблемах.

Второй рукой Альберт сжимает грудь и, наклонившись вперед, зарывается носом в декольте.

— То есть мне не нужно ждать от них каких-то новых неприятностей или угроз?

Терпеть с каждым мгновением все сложнее. Хочется оттолкнуть Пекарского. Ударить. Стереть в порошок. За себя и за других женщин, которых он наверняка так же принуждал к близости.

— Не стоит. Они и рот не раскроют без приказа. — Альберт кладет мою руку на бугор и счастливо закатывает глаза. — Выкинь из своей хорошенькой головки все глупости. Лучше раздвинь ножки и дай себя потрогать.

— Конечно. — Чтобы не стошнило, приходится на миг задержать дыхание. — Только позволь, я позвоню секретарше.

— Зачем?

— Нужно предупредить, что не приеду утром в офис, и отдать последние распоряжения.

— Да, думаю, лишним не будет. — Довольная ухмылка на губах Пекарского превращает его и без того некрасивое, морщинистое лицо в жуткую маску.

— Спасибо.

Достав из сумочки телефон, я по памяти набираю номер.

— Здравствуй, — произношу в трубку, как только длинные гудки сменяются напряженным молчанием. — Это Диана. То предложение Марка... месяц назад. Если оно еще в силе, я согласна. Можем обговорить любые условия. И... поторопи Николая. Кажется, у нас неприятности, я не могу больше ждать.

Глава 13

Несмотря на образ раскрепощенной женщины, в моей жизни было лишь двое мужчин. Первый, приняв за проститутку, лишил девственности. Второй, заделав ребенка, позвал замуж. Достаточно для опыта, но маловато для стажа, чтобы считаться прожженной стервой.

Сегодня мог случиться третий. Во всяком случае, Пекарский приложил для этого все усилия. Однако стоит мне убрать телефон и посчитать до двадцати, как цифра «три» на счетчике сексуальных достижений возвращается к привычной двойке.

Скорость, с которой моя «секретарша» решает вопрос, потрясает. Уверенный в своей безопасности Пекарский даже не замечает, как огромный черный джип вклинивается между его машиной и внедорожником охраны.

Оставив сопровождающих далеко позади, водитель с равнодушным зеванием проезжает на мигающий зеленый и еще больше увеличивает отрыв. С виду ничего особенного — обычный поток машин в питерский час пик. Лишь когда разноцветные легковушки по обе стороны от нашего авто сменяются одинаковыми микроавтобусами, Пекарский и его водитель начинают что-то подозревать.

— Босс, у нас хвост, — запоздало басит водитель.

— Это не хвост. — Альберт отлипает от меня и бросается выискивать в окно свою охрану. — Это, мать его...

Что именно он хотел сказать, остается для меня загадкой. Сразу после «мать его» микроавтобусы заставляют нас перестроиться во вторую полосу и третья машина, появившаяся словно из ниоткуда, перегораживает дорогу.

Дальше все происходит как в фильме. Пекарский судорожно блокирует двери и кричит водителю, чтобы вызвал подмогу. Только тот ничего не успевает.