Все то, что было захвачено в крепости из золота, серебра, лошадей и одежды, его величество соизволил пожаловать войскам. Много людей оказались ранеными, вроде эмирского сына принца Шайха Нураддина, этого льва из чащи мужества, которого гебры окружили и уже близко было к тому, что они его возьмут в плен...

Но Афзун Мазид, Пируз Систани, некоторые другие молодцы-герои и домашние их слуги стали расстреливать гебров и тем освободили Шайха Нураддина из пучины битвы и из омута моря войны. Воздавши [им всем должную] благодарность, он явился [в высочайшую ставку], подобно знаменитому военачальнику, благополучно спасшему свою жизнь в этом водовороте бедствия. Его хаканское величество всех тех лиц, которые стрелами удалили от него гебров, удостоил [монаршей] ласки и внимания и [щедро их] одарил. Так как от массы нагроможденных трупов стало исходить зловоние и пребывание там оказалось невозможным[150], то в ночь на среду третьего раби' ал-авваля[151] его величество выступил оттуда. Пронзая блестящими копьями груди врагов и купая в крови неприятелей поверхность извергающих огонь сабель, [победоносные войска его величества] прошли [с боем] четырнадцать курухов пути и остановились в местности, называемой Кинара-йи хауз-и аб[152]. Там они остановились на один день. В четверг четвертого числа [того же] месяца, дошедши до крепости Фируза, рабы [его величества] прошли [ее] и в тот же день достигли города /94/ С. р. с. ти[153]. Население этого города преимущественно состояло из кафиров[154], которые ели свиное мясо и держали в своих домах свиней, так что что это засвидетельствовано воочию. Когда они услышали о прибытии знамен убежища победы [счастливого монарха], то убежали. Отряд из победоносного войска погался за ними; некоторых нашли, вступили с ними в бой и отправили их в небытие уносящими жизнь саблями и кинжалами, подобными кинжалу Марса; лошадей их взяли, а сопровождавшие их вещи и имущество захватили, и все благополучно вернулись обратно, исключая 'Адил-фарраша, который был убит в той битве. Его величество соизволил прожить в крепости С. р. с. ти один день выступил в [дальнейший] поход в сопровождении [своего] непоколебимого счастья и в сопутствии [своей] неусыпной удачи, Совершивши путь в восемнадцать курухов, остановились в окрестностях крепости Фатхабад. [Поскольку] помощь предвечного в спокойном состоянии и в перемещениях [его величества] надзирала за обстоятельствами его жизни и милость бесконечного распоряжалась на привалах и в походах [его] делами счастья и удачи, постольку население Фатхабада дьявольским внушением свернуло с правильного пути и с прямого направления /95/, и злосчастье и вождь бедствия стали их покровителями. Подстрекательством демона заблуждения они бежали от сосредоточия счастья, [от счастливого монарха] В погоню за ними отправился один из отрядов армии убежища победы, который многих из них лишил жизни блестящими мечами, кинжалами и копьями и захватил у них скот, сокровища и имения.

В воскресенье седьмого числа [месяца раби' ал-авваля][155] выступили из Фатхабада и, пройдя через укрепление Рахтпур, сделали центральным местом [сбора] покрытых славой и победами знамен район крепости Ахруни. Так как в той местности никого не было, руководимого здравым смыслом, который бы вышел навстречу [его величеству], и не имелось ни одного счастливца, который бы сделал прах высочайшей ставки сурьмою [собственной] отрады, то естественно, что полки войск [его величества] некоторых из жителей той местности перебили, других захватили в плен, взяв множество зернового хлеба. Дома обитателей и большие здания правительственного и общественного назначения были сожжены и превращены в холмы золы и мусора.

В понедельник восьмого числа[156] направляемый божественною помощью [счастливый монарх] выступил из селения Ахруни и поднял [свой] счастливый стяг в равнине селения Тухна[157]. Проживавший в тех пределах народ джиттан славился воровством и разбоями и уже продолжительное время, как отвратил лицо с прямого пути и простер руку мятежа, вышел из предела мусульманства /96/, и искры его зла долетели до каждой страны. Джиттаны заперли пути для всех следующих по ним, овладели проходами для всего вывозимого и ввозимого, сделали для себя дозволенными жизнь и имущество мусульман, а группам купцов и путешественников, кои суть искатели света и основной капитал, действующий в пользу населения городов, они чинили препятствия для их разъездов и передвижений. Подобно кровожадным разбойникам, они неожиданно нападали на караваны и вонзали свои когти в подол [беспрепятственного] перехода. Когда же к людям ислама вернулось через дверь высокое счастье и те районы озарились сиянием солнца августейших знамен, сбившиеся с пути злодеи и мятежные воры бежали в лесные чащи, подобно черепахам, втянули свои головы в покров скрывания и превратились в блуждающих в пустыне ошеломленности и в рассеянных по долине ужаса. Воинская часть, с которой были раб [высочайшего] двора Маулана Насираддин 'Омар и Таваккул Каркара, выступила для преследования этих разбойников и около двухсот человек из них перебила, захватила скот и многих людей взяла в плен.

Во вторник девятого числа раби' ал-авваля[158] [его величество] выступил из Тухна. Обозы, сопровождаемые принцем Сулайман-шах-бахадуром, были направлены в Самана. Принц Сулайман-шах в тот день, пройдя через укрепление Мутик, остановился у Самана. Его величество выступил в поход на джиттанов, которые укрылись в пустынях и лесах. Хаканское желание и энергия счастливого монарха были сосредоточены на том, чтобы стереть с лица земли [этих] несправедливых и сбившихся с истинного пути людей, дабы не осталось от имеющих двойственную природу, [дьявольскую и человеческую], и злой нрав ни имени, ни признака. В тот /97/ день из тех с поведением злых дивов джиттанов и из наделенных дьявольскими привычками разбойников было лишено жизни около двух тысяч человек с помощью блестящих мечей и мстительных копий. Весь их скот и имущество разграбили победоносные войска, а женщин и детей забрали в плен. [Таким образом], бунт племени джиттанов, как таковой, был пресечен, а дерево жизни его было вырвано с корнем. В тех пределах существовала в одном из селений община потомков пророка [сейидов]. Когда вечное счастье оказало им помощь и они, будучи спутниками высокого благополучия, обратили лицо [своих] надежд к высочайшему чертогу, то удостоились чести и озарения увидеть и лицезреть такого счастливого монарха, который проявляет необыкновенное внимание в отношении превознесения достоинства семьи пророка и [его] прекрасных и чистых потомков. Они удостоились благосклонного царственного взора и были обрадованы [дарами] из сокровищницы царских милостей и благодеяний. Тех возлюбленных, которые имеют родственное отношение к святейшему государю пророков, к султану послов [Аллаха], к господину государей ислама, к покровителю и убежищу великих людей семи /98/ поясов земли, к руководителю особо приближенных [к Аллаху] ангелов и к месту тайн господа миров [к пророку Мухаммаду], он пощадил, дал им свой венец и поставил над ними начальника.

В среду десятого числа упомянутого месяца [рабй' ал-авваля][159] отряды[160], которые были в окрестностях Мунка[161], сделали остановку вблизи города Самана и там пробыли ночь.