— Нет, — покачал головой мой слуга… Хотя какой он слуга? Уже давно боевой товарищ. — Не хочу душу бередить мирной обстановкой. Вроде родной дом и рядом, а попасть в него не могу. Я лучше на базе перекантуюсь. Так проще…
Спорить с ним не стал, понимая, что творится с парнем. Временно распрощавшись с группой, мы с Жаном поймали такси и поехали в сторону Достоевских-Ворониных. На полпути внезапно ожил мой телефон. Я уже начал отвыкать, что он у меня есть.
— Мне нужен отчёт, — проговорила трубка ровным голосом князя Волконского, не удосужившегося поздороваться.
— И вам не хворать, Юрий Фёдорович,- с лёгкой ехидцей ответил я. — К сожалению, наши желания сегодня не совпадают, так что потерпите.
— Ты забыл, барон, с кем разговариваешь?
— Забудешь вас! Только не припомню, чтобы в услужение к Волконским нанимался. Так что не стоит мне приказы отдавать. Тем более, в таком тоне!
— Смотрю, не изменился совсем. Думал, хоть немного на Рубежах поумнеешь. Хорошо. Поступим следующим образом. Чтобы не тратить драгоценного времени, выйди из машины, и мои люди подберут тебя. После разговора доставят в особняк твоих Достоевских в целости и сохранности. За полчаса управимся. Я как раз в городе, и ко мне домой ехать не нужно.
— Полчаса! Не больше! — нехотя согласился я и первым разорвал связь.
Оставив Жана в одиночестве добираться до Ворониных, вышел на улицу и почти сразу около меня притормозил огромный джип с синими номерами и гербом Волконских.
— Привет, Крамер! От Штаба ведёте? — поздоровался я со знакомым телохранителем князя.
— И тебе привет, герой! От аэродрома, — улыбнулся он. — Смотрю, хорошо Тварей крошишь, раз на награждение аж во дворец вызвали?
— Случается. Долго до твоего босса плестись?
— В трёх кварталах ужинает. Там элитный ресторан недавно открылся, вот и «снимает пробы».
Ресторан реально оказался очень навороченным. Никакого общего зала, а отдельные, со вкусом обставленные комнаты для гостей. Предупредительный официант проводил меня в одну из них, где я увидел ужинавшего князя.
— Садись. Заказывай, — отложив столовые приборы, произнёс Волконский, внимательно разглядывая меня.
— Обойдусь. Не хочу аппетит перебивать. Давайте быстренько дела порешаем, и я продолжу путь домой.
— А что тут решать? Я хочу знать, на какой стадии исправления находится мой сын. Только и всего.
— Самому у Гоги спросить не судьба?
— Не у Гоги, а у Олега, — поморщился мужчина. — Оставь свои клички для других.
— Да как ни назови, но парень скучает по дому.
— Пока он его не заслужил.
— Вы сделали такой вывод, сидя в тепле, ровно на заднице. Или за нами из Дыр подсматривали?
— Не надо ёрничать, барон. Я делаю выводы, исходя из своего богатого жизненного опыта. За такой короткий срок люди сильно не меняются. Допускаю, что Олег стал немного лучше, но всё равно остаётся зажравшейся, самодовольной скотиной.
— Весь в папашу получается? — хмыкнул я.
— Абсолют не может вызвать на дуэль Мастера. Но уши надрать можно и другими способами, — уже с явной угрозой в голосе произнёс князь.
— Зато Мастер имеет право вызвать Абсолюта, если он ещё раз попробует оскорбить моего боевого товарища. Княжеские яйца отрываются так же легко, как и простые… При необходимой сноровке, конечно. А она у меня есть.
— Думаешь прикрыться приёмом у императора, раз бросаешь подобные заявления?
— Ещё чего! Это вас защищает приём от дуэли прямо здесь и сейчас. И я слов на ветер не бросаю. Если желаете, то дуэль будет после награждения группы. Не свою задницу прикрываю. Просто не хочется портить перед визитом к императору настроение Гоге смертью его отца.
— Обычное заявление виляющего хвостом самозванца. Рассчитываешь под шумок скрыться на Рубежах?
— Официант, — сказал я в переговорное устройство на столе. — Зайдите.
Когда моднявый парень в ливрее показался в дверях, я встал и официально произнёс:
— Волконский! Вы мудак и хамло! Достало! Вызываю вас на поединок Чести. Этот молодой человек — свидетель вызова на дуэль. Через четыре дня вас устроит? Место выбирайте сами.
— Выберу, — ничуть не обидевшись на оскорбление, с каким-то удовлетворением в голосе ответил князь. — Давно мне таких развлечений не подкидывали. Но наша разница в силе Дара слишком велика, поэтому бонусом за твою смелость будет условие, что проигравшим необязательно станет тот, кто подох. Невозможность продолжить поединок тоже приравниваться к поражению. Лови маленький шанс выжить!
— Согласен. Добивать беспомощного противника не в моих правилах. Тренируйтесь, князь, пока время есть. А мне пора.
Когда я снова оказался на улице, то Крамер, посадив меня в машину, спросил.
— К Достоевским?
— Маршрут меняется. На базу Чистильщиков срочно надо.
— Видно, тебе Юрий Фёдорович насчёт Олега хвост накрутил сильно, раз домой не торопишься, — понимающе выдал телохранитель.
— Нет, Крамер. У меня хвост такой толщины, что князь его и двумя руками не обхватит. Вспомнил об одном важном деле. Нужно закрыть его, а потом и отдохнуть можно с чистой совестью.
Оставшиеся куковать в казарме Гога и Синий встретили моё появление искренним удивлением.
— Из дому Котяру выгнали? — недоверчиво поинтересовался капрал. — Других объяснений не вижу твоего присутствия здесь. Мы с Гогой, конечно, молодцы и красавцы, только не верю, что так быстро соскучился по нам.
— Моё сердце наполнено любовью к родной группе, — в тон ему ответил я. — Поэтому скучаю по вашим мордам даже во сне… кошмарном. Но сейчас не об этом. Синий, скажи, кто на базе может юридически заверить бумагу? Чтобы всё было по закону и ни один суд не придрался?
— Начальник базы. Кто ещё! Если, конечно, не жениться собрался. В этом случае сначала прошение в имперскую канцелярию подаётся, которая выясняет, нет ли какого родства между женихом и невестой по…
— Не жениться! — перебиваю его. — Оба идёте со мной! Пять минут на сборы, а я быстро кое-что напишу.
К счастью, начальник вместе со своим заместителем были на месте. Удивились внезапному визиту, но соизволили принять нас.
— Господин генерал! Извините, что по личному вопросу, но дело не терпит отлагательств, — вытянувшись по стойке смирно, протянул я лист с распечатанным текстом. — Прошу ознакомиться и если нет претензий, то завизировать по всем правилам.
