– То есть… вы хотите сказать, что он убит? Мёртвый?

– Да. Мы не собираемся щадить особо опасных государственных преступников.

Да, именно так сейчас и надо ответить. А пристрелим Лиандра чуть попозже – но всё равно пристрелим!

– Это кто мёртвый?!

…Говорят, потом ведущие киношные и театральные режиссёры смотрели это видео перед постановками «Каменного гостя». Шум и грохот в дальнем углу зала и…

Они вошли с одного из запасных входов. Пресс-конференция готовилась в суете – не успели предусмотреть вот прямо все мелочи. Охрана хоть и по периметру, но не везде одинаково. Одно из технических помещений с выходом на улицу охраняли трое или четверо сотрудников Комитета.

Их «беркуты» без лишних слов перебили на месте. И вошли в зал, где шла пресс-конференция. Три десятка людей в бронежилетах, с огнестрельным оружием и посреди этой честной компании – он. С мегафоном в руках. В который он и крикнул: «Это кто мёртвый?!»

Вздрогнули все.

Он не торопясь шёл по красной ковровой дорожке, разделявшей зал и президиум, в окружении вооружённой охраны. Вполне ясные, хотя и без слов, знаки – сидите спокойно и не дёргайтесь, а то начнём стрелять на поражение без предупреждения.

Картина маслом «Арест Временного правительства». У вице-президента СССР трясутся ручонки, как у последнего запойного алкаша. Министр обороны сидит с лицом белее мела и того и гляди обдрищется. Министр сельского хозяйства елозит по креслу так, словно хочет протереть жопой дырку и провалиться куда-нибудь ниже плинтуса. На лице – вся скорбь еврейского народа: и какого х.ра меня из сельского хозяйства в ГКЧП понесло?!

А он шёл. Медленно приближаясь к столу.

Приблизился. Взял микрофон.

– Имею сообщить почтеннейшей публике. Меня зовут Джордж Лиандер, и слухи о моей смерти сильно преувеличены. Это раз. Президент Северной Федерации Барий Никалозович Эльцер также жив и здоров, руководит нашей республикой и просил всем напомнить, что ещё 12 июня принята «Декларация о государственном суверенитете Северной Федерации». Так что на всей территории республики рекомендую слушаться его указов, а не эту свору престарелых гопников. (Широкий жест в сторону президиума.) Ну, и личное. Хук, это тебе.

Подошёл к столу, кинул на него, прямо перед председателем КГБ, наградной пистолет. Товарищу … командиру подразделения специального назначения «Омега» за образцовую службу на благо Советской Родины.

– С трупа сегодня снял. Одного из тех ублюдков, которых ты ко мне направил. Товарищ командир отбыл в Ад, тебе дорожку мостит. Пресловутый один патрон сам найдёшь.

– Аааа… – это стонет вице-президент с трясущимися ручонками. От ужаса.

– Ну, и совсем личное. Это, Хук, тебе привет от Жозефины, которую ты довёл до нервного срыва!

Одним коротким ударом он вдребезги разбил председателю КГБ и нос, и очки.

– Ну, а по моим личным вопросам я с тобой потом отдельно поговорю.

Оборачивается к залу.

– Всем спасибо, можете продолжать ваш цирк.

…Корреспонденты очухались только через несколько секунд.

Которых ему и его охране хватило, чтобы быстро покинуть зал.

– Мистер Лиандер!..

Но он явно не хотел отвечать на их вопросы.

– Ыыыы!.. – Хук рухнул под стол и там выл – одновременно и от боли, и от позора. Вот это всё – оно было в прямом эфире. Смотрел и весь мир, и вся советская страна. И вот это – катастрофа. Полная и окончательная.

Видео, однозначно достойное места в ряду самых значимых документалок века.

5

Всё рухнуло меньше чем за сутки.

К вечеру двадцатого августа то самое здание на Лубяной площади было со всех сторон окружено агрессивно настроенной толпой, стремительно приближавшейся к миллиону человек. Можно не сомневаться – к созданию такой толпы приложили руку иностранные спецслужбы. Уж больно чётко направляются и регулируются потоки злобствующих горожан. Хотя в основе этой злобы – конечно, не шпионские игры, а исконная, выращенная вот здесь, внутри страны, руками её руководства, ненависть ко всему, помеченному словом «советский». А после вчерашнего видео с пресс-конференции – ещё и искреннее презрение.

– До-лой К-Г-Б! – это толпа скандирует.

Скрежет, глухой удар металла о землю, восторженные крики – это краном своротили памятник Железному Феликсу на Лубяной площади. Скачут на поверженной статуе, плюют на неё, скандируют: «Па-лач! Па-лач!»

Вскоре – новая бурная радость толпы. И новые скандирования.

– Эль-це-ру – ура! Ли-ан-дер! Ли-ан-дер!

Сквозь толпу с трудом протискивается кавалькада автомобилей. Подъезжают к центральному входу.

Опять то же самое. Около трёх десятков вооружённых «беркутов»... А, впрочем, нет. Не только они. Ещё – серые шинели МВД. Тоже десяток или полтора. Во главе – какой-то милицейский генерал. И, разумеется, опять он.

Хук отошёл от окна своего кабинета, задвинул штору. Рухнул за рабочий стол.

Всё. Финита ля…

С ненавистью отшвырнул подальше золотые побрякушки.

Послушал всё-таки тогда академика Майрановского. Дал указание поискать в Гохране Лиандрово золотишко. И ведь нашлось.

Золотая мужская шейная цепь царского литья 56-й пробы хранилась на правах уникального антикварного артефакта. Не часто при царе такие тяжеловесы делали – под 80 граммов-то. Золотой перстень-печатка самодельного изготовления без пробы с вензелем из букв «Д» и «Л» – наоборот, как предмет, оцененный ровно во столько, сколько стоит золото, из которого он изготовлен. Поди продай такое через ювелирторг – самоделка без пробы, под конкретного владельца. А колечко…

Тоже по-своему уникальная вещица. Чтобы его изготовить, влюблённый Лиандер в своё время сначала купил бриллиант треугольной формы (у ювелиров называется – огранка триллион). Одну из граней треугольника отдал обточить, чтобы получилось сердечко. И вставил бриллиантовое сердечко в кольцо для любимой Маши. Доработка брюлика ему наверняка встала раза в три дороже, чем исходный триллион – даром, что тоже не мелкий и не дешёвый, без малого карат. Вот такая любовь к Маше.

А потом…

Проклятая цепь случайностей.

Негодяй Иудушка Брахт.

Мелкоуголовная сволочь из Варского с ножичком.

Циничная чиновница из органов опеки и попечительства.

А теперь зверь восстал из бездны и доедает страну. Его, Хука, Родину. Нынешним циникам этого не объяснить. Вальдемар Александрович Хук, при всех загогулинах своей биографии, был 1924 года рождения. В сорок третьем – сорок пятом – по призыву на фронте. Он эту Родину защищал. Его Советскую Родину. Солдатская медаль «За отвагу» до сих пор дороже всех орденов и погон позднейшего времени.

А потом его Родина перешла дорогу мальчику Жоре, который хотел резать игрушки из дерева, продавать их на рынке по коммерческим ценам, а ещё он очень хотел девочку Машу. Но Машу убили, и теперь на месте мальчика Жоры – зверь из бездны.

…Он вошёл как-то удивительно тихо. Открыл дверь – и вошёл.

Следом – его «беркуты», впрочем, тоже довольно тихие.

– Указом Президента Северной Федерации Бария Никалозовича Эльцера сего числа создана особая Служба безопасности президента Северной Федерации. Базой для её создания должно послужить бывшее Девятое управление КГБ СССР, которое этим же указом упразднено. Я тем же указом назначен на должность руководителя Службы безопасности Президента Северной Федерации. Имею мандат занять в этом здании все помещения, необходимые для нормального функционирования Службы безопасности Президента. По личному усмотрению. Считаю, что этот кабинет идеально подойдёт для руководителя Службы безопасности.

Он сообщил это на удивление ровным, бесцветным каким-то голосом. Щёлкнул пальцами.

Хук заорал от боли. «Беркуты» любезностью не отличались. Старику заломили руки и поволокли к выходу. Собрать личные вещи… какое там?

Его выволокли в коридор. В коридоре стоял милицейский генерал. Ах, да... Логично. Кому же здесь ещё быть. Не всю же славу от разрушения самой главной Конторы державы забирать себе. Надо и с другом поделиться. Вчера друг помог Жоре с обороной его жилища – сегодня Жора поможет другу с местом в Истории.