В общем, десант хмурых инженеров связи, откровенно недоумевающих из-за самого факта своего на Проекте наличия, свалился на озадаченных нас буквально на следующее утро.

Сначала разбирались, куда с толком приложить сверхнормативных инженеров, и не нашли. Потом решили пообщаться с ними самими: вид бородатых дядек в крупной вязки свитерах, бродящих по Проекту (избегая, кстати, визитов непосредственно на Объект) морально разлагал работающих сотрудников.

Инженеры оказались товарищами весьма вменяемыми.

- Вариант «взять и уехать домой» – неприменим, коллега, - дымил мне в лицо дешевой папиросой руководитель экспертной группы. Я, и сам страдающий от пагубной привычки, но совсем отучившийся делать это на людях, кривил недовольную морду, но собеседник мимики моей то ли не понимал, то ли не замечал, то ли ему было все равно. - Нас сюда загнали в оплачиваемую командировку, и по итогам нашей работы – которой нет – обязательно потребуют отчет. Сами понимаете, больше бумаги – чище... Всякое.

- Вам надо придумать дело, - согласился я. - Только я ума не приложу, какую именно: по Вашей специфики работ на Проекте попросту нет...

- Может, техника безопасности? - окурок с точностью, выдающей многолетнюю практику, проследовал по широкой дуге в разверстый зев урны. - В смысле, обеспечение.

- С тэ-бэ у нас все в порядке, - я совсем недавно выучил несколько расхожих советских сокращений, и теперь не упускал повода ими щегольнуть. - Даже слишком в порядке.

- Тогда не знаю... - сообщил мне ленинградец и даже как-то сник. Я пригорюнился следом.

Положение спасла девушка Анна Стогова, ворвавшаяся в наш унылый междусобойчик, как голодная лиса в сонный курятник.

- Профессор! - буквально закричала она еще находясь на подступах, - а я Вас уже потеряла и повсюду ищу! У нас проблема!

- Отставить проблему! - четко скомандовал я. - Суть задачи изло-жить!

- Товарищ Амлетссон, в отчетах нет ни одного экспертного заключения! - девушка Анна Стогова быстро развернула морок рабочего стола секретаря. - Вот, смотрите сами! - жезл в ее руке качался как очень шустрый маятник непривычной формы. В такт движениям концентратора мелькали страницы документов. Ни прочитать, ни опознать их на такой скорости было нельзя, но мнению своей бывшей переводчика, а теперь – секретаря, я доверял. Говорит, что нет заключений – значит, их и правда нет.

- Товарищ Авдеев, а товарищ Авдеев, - вовремя вспомнил я фамилию руководителя группы гостей. Тот изменился лицом и отодвинулся от меня на пару шагов: видимо, энтузиазическое выражение моей морды даже внешне не сулило ничего приятного. - Вы же у нас, если верить командировочному листу, руководитель экспертной группы?

Товарищ Авдеев понял, куда я клоню, и попытался было подать невербальный самоотвод, но против энергии, задора и жизненного опыта – совместно моих и девушки Анны Стоговой – ожидаемо, спасовал.

- Вот и ответ на Ваш своевременный вопрос! - сообщил я ленинградскому инженеру, гнусно при том ухмыляясь. - Вы эксперты, целая группа, восемь человек, вам нечем заняться... Займитесь своим прямым делом – пишите заключения!

Было видно, что писать заключения товарищу Авдееву не хочется совершенно. Непонятная, но необременительная в смысле обязанностей, командировка, превращалась в натуральный производственно-боевой поход: с тяготами, лишениями и их посильным превозмоганием.

Было трудно, но не таков советский инженер, чтобы пасовать перед трудностями!

- Информация! - почти выкрикнул мне в лицо товарищ Авдеев. - Где я возьму информацию? Заключения, тем более экспертные, должны не просто быть, в них должен быть смысл!

- Не вижу никакой проблемы! - казалось, оскалиться еще более гнусно было невозможно, но я в этот день раскрывал невероятные глубины собственных рабочих талантов. - В начале каждого тома имеется реферат содержимого – согласно требованиям оформления документов НИР и ОКР (эти аббревиатуры я тоже выучил: впрочем, все советские граждане понимали их совершенно без какого-либо затруднения). В конце каждого реферата, в свою очередь, представлены рекомендации.

- Берем эти рекомендации, и... - товарищ Авдеев буквально воспрял духом.

- Именно! - согласился я. - Уж налить воды вы, дорогие коллеги, сможете точно. Согласно государственному стандарту!

Особую прелесть ситуации создавало то, что примерно девяносто процентов томов документов было создано и утверждено задолго до появления у Проекта собственной экспертной группы, но я, уже притерпевшийся к особенностям социалистического делопроизводства, отчетливо понимал: на это обстоятельство внимание обратят вряд ли.

Забегая немного вперед, похвалю сам себя: в итоге, так и вышло.

- Ой, профессор, мне же пора! - внезапно включилась девушка Анна Стогова. - Я побежала, да?

Начальник в моем лице ничего не имел против, и девушка действительно побежала.

- Один вопрос, профессор, - закурил следующую, не менее вонючую, папиросу товарищ Авдеев. Дым, на этот раз, он выдыхал в сторону. - Если мы выдаем экспертные заключения, в них содержатся уже не рекомендации, а прямо требования. Как насчет того, что им придется следовать?

Я взял паузу: со стороны могло показаться, что рекомый профессор всерьез о чем-то задумался. Мысль и правда была довольно важной: присоединиться ли к инженеру Авдееву в деле отравления легких и загрязнения атмосферы, или продолжить имитировать здоровый образ жизни? Победила лень: я вовремя вспомнил, что за трубкой еще надо идти, смолить же щедро предложенное собеседником откровенно ядовитое табачное изделие было неохота и даже немного боязно.

- Тут, товарищ Авдеев, все довольно просто, - наконец ответил я на вопрос руководителя экспертной группы. - Если требования Ваши будут слишком жесткими и невыполнимыми, вы – все вместе – их просто перепишите. Если будет сильно надо, то и не один раз.

Плазменная пушка, или, иначе, импульсный бур, оказалась совершенно удивительным творением человеческого гения. Удивительным и крайне толковым: я, до этих, примерно, пор, и не подозревал, что такой невероятный объем энергии можно применить в практически огненном смысле без затрат даже единой йоты эфирных сил.

Плазма – это очень сильно нагретая жидкость – или газ. Температуры же, в случае с плазмой, такие, что жидкостью может запросто служить и металлический сплав, причем из числа сверх тугоплавких.

Именно такая пушка, доставленная на Объект за несколько недель до начавшейся, наконец, финальной фазы Проекта, сейчас была изготовлена к стрельбе: нескольким плотно сжатым, очень быстрым и страшно горячим плазменным шарам предстояло проложить первый, весьма приблизительный, проход в толще реликтового льда.

- Внимание! - голос информатора снова стал слышен во всей рукотворной пещере. - Персоналу работ надеть средства защиты органов зрения!

Все, кого это касалось, надели специальные очки. Кому-то (мне) требовалось прямо смотреть на процесс работы импульсного бура, кто-то мог не успеть отвернуться – техника безопасности была одинакова для всех. Убедившись в том, что все сотрудники, разместившиеся в одном со мной помещении, приняли меры, я вдавил в панель специальную кнопку.

- Три, два, один, залп! - сообщил информатор. Невыносимо яркий даже сквозь специальные стекла, шар, унесся к цели. Конечно, это я просто знал, что это шар, и что он унесся. На зрительном уровне всем показалось, что эмиттер бура и мегапаг на мгновение связал удивительно толстый световой луч. Раздался взрыв: ровно в нужной части ледяной стены образовалась ровная сферическая каверна – мне, с моего места, было это видно доподлинно.

Быстрый взгляд, брошенный на нарочитый экран, сейчас работающий в специальном, очень ярком режиме, показал: накопители пушки уже зарядились. Кнопка была нажата снова. И, с небольшим интервалом, еще раз. И еще.