– Свои, – устало кивнул вольмондец сородичу, – Открывай.

Дверь подалась, скрежетнула и перед взором путников предстал подземный город с самыми настоящими домами и улицами. Неприметное поселение на поверхности скрывало под собой целый город, вмещавший, без малого, несколько сотен душ.

– Добро пожаловать, ливенорец, – торжественно произнёс Эолис, – Сегодня ты воочию увидишь, о чём умолчали ваши летописцы.

Куда стекались лучшие умы Вольмонда? Сюда – в подполье.

Теперь Фиона это явственно видела. В борьбе за право жить достойно дроу создали государство в государстве.

Ещё на подступах к главным воротам дриада заметила верхние стоки для вывода горящей смолы, разглядела несколько искусно припрятанных ловушек. Дриада знала – подобных городов было больше десятка, все они соединялись тайными подземными тропами и были щедро нашпигованы колдовской защитой.

Прямо сейчас велись грандиозные строительные работы: тёмные эльфы укрепляли подземелье от обрушения с помощью остовов и специальных чар. В городе провели канализацию, ливневку, организовали подачу воды, вентиляцию и самое невероятное – построили настоящие подземные огороды. Огромные площади, засеянные самыми разнообразными культурами, поражали своим размахом. Как наёмница ни старалась – не смогла понять каким образом велась подача воды и воздуха, какими магическими ухищрениями налажен правильный для растений свет, не знала как на поверхность незаметно выводился дым от жаровен. Такое могли сотворить только гениальные инженеры, выдающиеся умы королевства.

– Что? – хмыкнул Эолис, заметив фионин интерес, – В диковинку? Дааа, это изобретение стоило нам множества неудачных экспериментов, зато теперь какой никакой провиант даже в самую суровую зиму. Но, признаюсь, мы не самостоятельно до этого додумались – помог беглый тхаэлец. Инженер и очень толковый парень.

Жители подземелья молча провожали путников взглядами. На дриаду и светлого эльфа смотрели скорее с интересом, чем с враждебными помыслами. Женщин бунтовщики, разумеется, не жаловали, но не любили в большинстве своём тёмных эльфиек. Лесная шпионка под протекторатом командира не вызывала вопросов.

– Вот только разводить скотину под землёй нельзя, – дроу продолжил свои увещевания, – Всегда проблемы с поставкой мяса. Как зима, так жрём одну траву.

– У вас есть школа? – спросил Тициан, заметив группу юношей, что старательно водили узкими деревянными палочками на глиняных дощечках под диктовку учителя.

– Верно, – Эолис дал знак сородичу, тот забрал у полуэльфа поводья и потянул животину к некому подобию стойла, – Нам доступны некоторые ремёсла, но запрещено обучаться грамоте, счёту, магии, навигации, картографии, и прочим полезным наукам. Здесь, – дроу обвёл рукой подземелье, – Все наши последователи имеют шанс получить образование.

– А как? – нахмурился эльф – Как можно учить тому, чего не знаешь сам?

– Ну-у-у, – хохотнув, протянул серокожий, – Не все мы неотёсанные дикари. Меня ещё отроком отцы учили втихаря от матери. Они жили при старой власти и многому были обучены сами. Если бы я не был бездарем, добился бы большего, а так… Знаешь, что я тебе скажу? Самый лучший способ разжечь в отроке желание учиться – отобрать от него это право. Теперь наши парни яростно пожирают тайные знания, ранее им недоступные. Прямо как голодные хищники. Хотя-я-я, – Эолис потёр подбородок, – Пожалуй больше заумных наук они любят тренировочное поле. Военному и колдовскому искусству их тоже, разумеется, учат.

– Вы готовитесь к войне? – хмыкнул Тициан, не ожидая при этом ответа.

– К чему мы готовимся я не скажу тебе, светлый, – тёмный эльф резко посерьёзнел, – Планов наших раскрывать не стану. Ты многое видел и сделаешь выводы. Скажу тебе лишь одно: многие эльфы могли бы бежать в Тхаэль. Жертвоприношений там больше нет даже в самых дальних поселениях, жизнь дроу в тех краях приятна и относительно безопасна. Но всё меньше парней выбирает бегство. Это о чём то, да говорит, верно?

Беседу эльфов Фиона слушала молча. Политика не должна занимать ум лесной шпионки, но в душе она сочувствовала вольмондцам. Вот бы и у дриад существовало такое подполье. Жили бы отдельно от клана, добились автономии и растили своих детей так, как захочется.

Но то были пустые мечты. Невозможные.

У небольшого строения Эолис остановился и показал путникам на вход.

– Мы живём в казармах, отдельных покоев у меня для вас нет. Однако, лазарет прямо сейчас пустует, хвала Полнолунию. Я подумал, неплохое место для ночлега. Там есть койки, одеяла, резервуар с дождевой водой для помывки, да натоплена печь. Ужин скажу, чтобы принесли. Жареного кабана не обещаю, но кое-что съестное отыщем. Что ещё понадобится?

– Корыто, если есть, – просить Фионе было неловко, но Берт безнадёжно сопрел в дороге, – Искупать, да омыть малыша.

– Не волнуйся, Фиа, – кивнул дроу, – Добудем.

– Спасибо, Эолис, – дриада не знала как следует правильно благодарить вольмондца и потому поклонилась ему низко-низко до самой земли, – Твоя помощь неоценима.

– Это меньшее, что я могу для тебя сделать, – тепло улыбнулся наёмнице серокожий.

В помещении лазарета уже горела масляная лампа.

На полу лежала дюжина серых соломенных тюфяков, в углу стопка войлочных одеял, за шторкой клозет и необычное приспособление для омовений: при повороте рычага вода из резервуара стекала вниз из множества мелких отверстий, подобно проливному дождю.

Дриада заняла тюфяк, её спутник расположился на соседнем.

– Согрею воду, – предложил полуэльф и направился к печи за чугунным котелком.

Голодный, грязный, мокрый Берт начинал жалобно хныкать, выгибался и вёл себя беспокойно. Фиона со вздохом развернула одеяло и мысленно подытожила – сопрел. Действительно сопрел. Нежная младенческая кожа местами покраснела и покрылась сыпью. Хотя бы сегодня Берта нужно было искупать.

Скоро в лазарет принесли ужин, – подсохшие лепёшки, рагу из овощей, немного вяленого мяса и крынку пряного напитка, – а затем притащили и широкий медный таз. Молодой дроу виновато развёл перед Фионой руками – корыта нигде не нашлось.

Беда ли? Ей подойдёт и таз.

После скромной трапезы Тициан помог натаскать воду, наполнил медную лохань и дриада захлопотала над орущим сыном. Купала, бытовыми чарами чистила одежды, а затем примостилась на лежанке и принялась кормить маленького крикуна.

Фиона поймала себя на мысли, что никогда до этого не делила быт с мужчиной.

Это было странно.

Непривычно.

Воспитанный полуэльф много раз видел, как шпионка кормила сына, но прямо сейчас тактично скрылся за шторкой купальни, решил воспользоваться изобретением вольмондских бунтарей. Послышался шорох одежды, – Тициан педантично сложил одеяния, – скрипнул рычаг, зашумела вода.

Наёмница продолжала кормить ребенка и с интересом смотрела на изящные эльфийские ступни, выглядывавшие из-под плотной брезентовой шторки. Ей вдруг стало любопытно, пытливый разум задавал вопросы. Как стекает холодная дождевая вода по белой коже полуэльфа? Какого цвета отяжелевшие от влаги волосы? Действительно ли эльфы преисполнены грации даже в таком рутинном деле, как омовение?

Под эти странные, возможно, неприличные мысли она и уснула. И где-то там в дремоте, на задворках сознания к ней явилась Азурра – дриадская старейшина.

– Наконец-то я нашла тебя, девочка, – сказала она, – Как долго ты не пускала меня в свой сон.

Сухое морщинистое лицо, обтянутое кожей, седые волосы, более не способные менять свой цвет, древесные корни, крепко обнимавшие хозяйку – вот она старейшина Азурра, древнейшая и мудрейшая, столетиями не покидавшая своего места. Она была так стара, что помнила дриадский лес ещё в пору тонких молодых побегов. Её лицо сохранило подвижность, но тело иссохло, задеревенело и сплелось воедино с тысячелетним дубом.