4) солнце — Пейве. Солярные знаки на саамских шаманских бубнах;

Мне ничего не оставалось, как еще раз сказать «прости», обнять моего уже поседевшего друга юности и переменить разговор.

— По-моему, костюмы шамана, как и одеяния древних жрецов, по смыслу, по значению были предшественниками специальных одежд и ламаистских монахов, и мусульманских, и христианских священников?

— Вот-вот, ты верно подметил, — оживленно подхватил Монгуш, — я тоже так думал, считая шаманство вообще предшественником полисных и мировых религий. Я ведь изучал наше шаманство, потому что песнопения в период камлания — богатейший фольклорный источник, потому что вместе с шаманами и отсталым мировоззрением из жизни народа уходит целый пласт явлений культуры, прежде всего шедевры его устного поэтического творчества.

Появление духов и богов, а вместе с ними их земных представлений — жрецов и шаманов в традиционных верованиях народов мира открывали новую страницу в истории культуры: начали складываться более или менее завершенные религиозные системы. Преобразования в духовной жизни людей, какая-то кодификация этико-моральных норм человеческого общежития налагали религиозный оттенок на практику естественного воспитания подрастающего поколения, проходившего в традиционных рамках обучения и просвещения старшими младших в каждом родовом коллективе под присмотром и ведунов, и знахарей, и оракулов.

5) саамские божества. Изображения на бубнах

В известной единовременности оказалось появление не только специализированных по своим функциям воздействий на жизнь и судьбу людей духов и богов и их земных представителей — шаманов и жрецов, но и невиданных прежде культов вождей и предков, почитание культурных богов-героев (демиургов), появление тайных союзов как особой формы новообразованной внеродовой системы верований, самого понятия племенного бога. События эти падали на эпоху зарождающегося классового общества и все больше высвечивали пути перенесения устанавливавшихся земных социальных связей на небо.

Пройдя многовековой путь от одушевления, оживления природы, человечество подходило в духовной сфере своей культуры к идее бога как высшего покровителя и охранителя вновь созданных на территориально-генетической основе этнических общностей. Это был новый этап в религиозном уже сознании, несущий весь груз древнейших представлений человека об окружающем его мире.

В представлениях древних китайцев над всей Землей возвышается, как бы наблюдая за всеми и днем и ночью, только Небо. Небо без конца и края само по себе стало в их верованиях вершителем людских судеб. Гадатели и прорицатели обращались именно к Небу с вопросами: «Делать ли это?», «Делать ли так?» Все существующее под Небом — земля, горы, реки, моря, люди и животные — все было лишь Поднебесьем. Огромное, беспредельное Небо, проникающее всюду, не имело первоначально ни облика, ни формы, а было просто Небом — таким, как мы его видим, но оно уже издревле называлось у предков китайцев «Шанди» — «Нечто высшее над нами». Позже Небо превратится в Юйши-хуанди — Яшмового императора, окруженного свитой сановников, исполнителей его воли, слуг и телохранителей. Такой переход совершится прежде всего в сознании простолюдинов, которые не могут оценить и философски осмыслить нечто, не оформленное в Шанди — привычные для них образы.

Как в жизни на социальной лестнице были высшие и низшие, так и среди богов и духов появились высшие и низшие. Высшие обладали большей властью над людьми и даже властью над богами и духами, стоявшими ниже. Кто кого поставил на ту или иную ступень? Почему? Что было основанием или хотя бы поводом для этого?

На первый вопрос ответить очень просто — люди. Да, сами люди, разделив в сознании богов, дали им разные позиции и права. А вот почему, на каком основании — еще остается вопросом. Выдающийся советский этнограф, исследователь религий народов мира Сергей Александрович Токарев в одной из своих последних работ писал: «Хотя в происхождении сложного пантеона греческих (олимпийских и других) богов разобраться сугубо трудно, но и в нем можно наряду с образами разного происхождения обнаружить образы местных покровителей, вначале, вероятно, племенных… Из огромного количества древнеримских богов (римляне олицетворяли и обожествляли чуть ли не каждое отдельное человеческое действие и каждое явление природы) выделяются несколько глубоко древних образов, вероятно, племенных богов: Марс был вначале, видимо, богом сабинян (племени марсиев), Квирин — покровителем первоначальной римской общины, Диана — местная богиня Ариции».

Разные племена «сбивались» в народности, и первоначальные боги каждого вошедшего в объединение племени образовывали требовательную «толпу», «спорившую о своих правах». Совершенно очевидно, что бог племени, ставшего во главе сложившегося единства, претендовал на первенство. Если с этим соглашались объединившиеся сограждане, то возникала новая система, где появлялся и первый бог среди всех богов. Если не было согласия в духовной сфере, то объективное требование такого единства приводило к длительному противоречию, которое кончалось чаще всего появлением нового общего божества, вставшего над всеми богами и духами.

Поскольку события, связанные с битвой богов в долине Желтой реки, случились так давно, что о них нет и не может быть ни одного реального письменного свидетельства, нам, жителям XX века, придется довольствоваться, так же как и жителям XX века до нашей эры, устными рассказами, поражающими фантастичностью случившегося.

Желтая река недаром так называется. Чистейший родник в дальних поднебесных горах на западе пополняется чистыми водами горных речушек и вырывается на равнину в хрустально-прозрачных брызгах бурным потоком. Преодолев труднодоступные, незаселенные и никем не измеренные расстояния, поток разливается в долине, прорезая толщу желто-бурого лёсса. С каждой излучиной вода насыщается желтым лёссом и сама становится желтой. Река несет живительную влагу в засуху, превращается в артерию жизни. На просторах, напоенных Желтой рекой, жили люди. Они растили просо, строили жилища, сооружая углубления в податливой почве лёсса, куда входили через крышу по лестнице. У тех людей Желтой реки был вождь и покровитель, — Желтый хозяин — Хуанди. Своим привычным словом «хуан», что означало «желто-золотой», они называли реку Хуанхэ, где «хэ» — река, лёссовую землю — хуан-гу, где «гу» — «земля, местность» и духа-хозяина Хуанди.

Божество реки Хуанхэ — Хэ-бо

К югу от людей Хуанди жили люди, которым покровительствовал дух-хозяин Яньди, где слово «янь» значило на языке жителей долины Желтой реки «огонь», «пожар», а что оно значило на языке их южных соседей, никто не знал; может быть, и ничего не значило, а было просто именем. Люди Яньди сеяли гречиху, но сеяли ее на поля, освобожденные от кустарника и выжженные после их рубки. Об этих людях говорили, что они «пашут ножом, а сеют огнем». Еще люди Яньди были хорошими охотниками и понимали язык зверей.

Те, кем правил Хуанди, жили в вечном мире и благодати, у них всего было вдоволь, и им казалось, что на их богатства зарятся южные соседи. Дух-хозяин Хуанди по велению Неба решил навести порядок в Поднебесной, он пошел войной на людей Яньди, он сверг Яньди, и ему казалось, что замирилась Поднебесная навечно. Хуанди стали величать не только духом-хозяином, но и богом — существом выше духа-хозяина, существом, способным повелевать людьми и природой. Неужели подвластные Хуанди стремились поставить своего духа-хозяина рядом с Небом? Неужели сам Хуанди стремился стать рядом с Небом? Или нашло затмение, или удачи вскружили голову Хуанди, что он не понял притворного смирения потомка Яньди — Чию, поклявшегося отомстить за предка?