Толстые древесные стволы, что веками прорастали под солнцем в лесу Рошкир, теперь служили не богам, а людям. Искусно вырезанные из них стойки и столы украшали зал и производили глубочайшее впечатление. Книги, чуть ли не такие же толстые, покоились на них и ждали своих читателей. Посетители перелистывали страницы и разносили этот приятный шелестящий звук повсюду, отчего Зане становилось спокойнее. Ей казалось, что, будь этот шёпот чуть громче, она смогла бы разобрать скрываемые в нём слова.

Стоило Одарённой пройти глубже, как сотни читателей превратили этот недавний шёпот в бушующий шторм. Тихий шелест страниц превратился в бурю, заставляя вошедшего одуреть от внезапного звукового удара.

Встряхнув головой, Зана сделала следующий шаг. Сегодня девушка собиралась посетить самый верхний этаж. Все прочие места она уже обошла.

Пройдя в центр зала, Одарённая и её слуга вошли в металлическую кабину – квадратный подъёмник с балками и небольшой решёткой. Зана обратилась к двум стоящим неподалёку служителям, одетым в чёрные робы, и попросила их отправить её в самую древнюю секцию. Оба низко поклонились Одарённой и коснулись стальных цепей, исписанных крифтами. Звенья со звоном впились друг в друга и сплочённым рядом двинулись вниз, поднимая кабину вверх.

Даскритовые кубы, прикреплённые к металлу вдоль каждой из балок, ярко светились от пульсирующей в них энергии. Элрима в них вполне хватало, чтобы задействовать крифты на механизмах.

Все остальные этажи сделали куда меньше первого. Создали их ровными, цилиндрическими, как полагается любой башне. Начиная с десятого уровня помещения заполнились мраком, людей здесь практически не бывало.

Когда Зана оказалась на самом верху, она возбуждённо забарабанила пальцами по решётке. Девушка приходила сюда всего единожды, когда, ещё будучи подростком, хотела посмотреть единственный экземпляр карты старого мира, покоящийся здесь.

Мансардное окно в центре потолка пропускало небесный свет, озарявший небольшое помещение – примерно сорок на сорок шагов в длину и ширину, высотой же всего около двадцати. Пыль превратила полки в мрачную барахолку, туфли Заны оставляли глубокие отпечатки на полу. Свет, не способный пробиться сквозь толстый слой грязи, не позволял разглядеть ни содержимого стен, ни названия книг.

Девушка удручённо вздохнула и тут же зашлась кашлем, поднимая перед собой столпы пыли. Флар быстро открыл окно и подвёл Зану к нему, а сам тем временем отворил ещё пару ставней и начал прибираться.

Когда кашель прекратился, и лёгкие перестали судорожно втягивать воздух, Одарённая принялась вновь изучать окружающий её бардак. Сложно представить, почему люди умудрились запустить столь важное место. Однако стоит отдать должное – они его не сожгли.

Спустя некоторое время, Флар освободил от пыли номерные знаки и наименования на полках, чтобы Зана смогла с точностью определить необходимый шкаф, стеллаж, или захламлённую стену. К счастью, она быстро нашла нужный ей раздел. Когда девушка указала на полки с номерами: «сорок четыре», «пятьдесят два» и «шестьдесят семь», Флар одобрительно кивнул и, вооружённый метлой, направился выполнять задание.

Эту схватку воспевали бы в песнях барды, если бы лично наблюдали за тем, как старается Флар, как мучается этот старик, когда спина его щёлкает и хрустит в такт надрывным движениям рук, пока те штурмуют гарнизоны пыли смертоносной метёлкой. Победа была неизбежной. Как и пришедшая в конце боль.

Зана хотела бы помочь, но, к несчастью для её совести, старый ворчун запрещал девушке вмешиваться в свою работу.

Когда Флар закончил, девушка поцеловала старика в щёку, отчего тот заулыбался и затрусил к выходу, встав у двери с метлой, словно часовой с обнажённым мечом.

Зана оценивающе осмотрела полки: старые книги, обёрнутые кожей и тканью, сплошь покрылись дырами от мелких вредителей, но названия остались целыми. Одарённая переводила взгляд от одной книги к другой в поисках чего-то стоящего. Вернее, чего-то нужного – стоящего здесь лежало навалом. Первой в ряду стояла «История Мира». Зана открыла её и пробежала глазами начальные страницы: «Тридал – старший сын вселенной, бог, что создал мир во всём его великолепии и величии…», «…Морогош возжелал отомстить брату, изувечив его творение…»

Это она уже читала.

Зана тихонько закрыла книгу, чтобы не потревожить страницы и окружающую пыль, и пошла дальше. На полках покоились такие отголоски прошлого, как «История первой эпохи Сияния», «Тайная тропа земель Крух’Доора», «Линчевание отступников», «Последствия начала эпохи Дарования» и множество других, но ничего нужного.

Одарённая открывала самые разные книги, которые могли иметь хотя бы отдалённую связь с её темой, но, пролистывая их, каждый раз разочаровывалась.

Когда девушка уже практически отчаялась, последняя книга сумела привлечь её внимание. Зана привстала на носочки и достала книжку с ярким названием, вышитым на ткани тонкими сабикровыми нитями: «История катаклизмов». Отряхнув обложку от пыли, справа в нижнем углу девушка обнаружила подпись: «Труды Таланта Джастры Корция». Зана была уверена, что видит это имя впервые.

Решив не тратить время попусту, Одарённая передала книгу Флару, и тот положил её в свой поясной мешок. Читать что-либо в таком помещении означало подвергнуть свою кожу ненужному испытанию – хотелось поскорее покинуть эту пылевую ванну. Зана дёрнула за верёвочку, сообщая служителям о том, что посетители готовы к спуску.

Кабина мягко вернулась вниз. Девушка вышла и направилась к одному из свободных столов.

– Нужно ли вам ещё что-нибудь, илтеа? – обратился Флар, когда Зана уселась на высоком стуле.

– Нет смысла просить тебя не обращаться ко мне так, верно? – Зана глубоко вздохнула, приложив ладонь к щеке. – Пригласи сюда Таланта Криоша. Он нужен мне вечером.

Старик поклонился и засеменил к выходу. Зана же наблюдала за ним и едва заметно улыбалась.

В голове всплыло воспоминание о недавнем разговоре с Форакхиром – как он предлагал два элморовых камня за её людей и как он собирался добавить ещё один за их «верность». Данная оценка казалась ей чудной и забавной, а не глупой и смехотворной, но в тоже время девушка поймала себя на мысли, что сама отдала бы больше.

Одарённая открыла книгу и приступила к чтению, по своему обыкновению полностью погрузившись в мир написанной истории, забывая об окружающей суете.

Пока она жадно поглощала слова, её брови то и дело нервно дёргались, изумлённо вздымались и недовольно опускались. Глаза бешено прыгали со строчки на строчку, рука постепенно уставала подпирать тяжёлую голову.

Труды Таланта Корция оказались весьма впечатляющими. Он затрагивал природные бедствия и необъяснимые феномены с тех незапамятных времён, когда море Трепета ещё не сковал вечный лёд, когда Мог’Окар ещё наслаждался солнечными лучами, когда люди ещё не успели сбежать оттуда, будучи прокажёнными, на волосок от смерти, у порога владений Морогоша. Корций описывал бесконечное количество трагедий и людских бедствий от буйства стальных ветров Восточных Долин до извержения огня из-под земли у берегов Моря Черни.

Зана читала о всевозможных катаклизмах, о бедах, что они приносили, и по её коже пробегал холодок. К несчастью, прочитав половину книги, она так и не нашла ни одного случая, который подходил бы под её запросы. Информация по землетрясениям просто не желала попадать Одарённой в руки. Это удивило её не меньше, чем если бы солнце встало посреди неба и перестало двигаться, но Зана не сдавалась; ещё многое следовало прочесть, а землетрясения просто не могли не происходить. Она крайне нуждалась в знаниях, особенно после неудачных поисков ответа на свои вопросы в творениях современных авторов. Они даже близко не понимали сути и выглядели так, как Зана, если бы она вдруг решила написать книгу о том, как правильно плавить железо и закалять сталь.

За окном начало темнеть, и девушка почувствовала лёгкую усталость. Она вспомнила о своей мягкой кровати и с трепетом представила пышность перьевой подушки, в которой всегда так приятно тонула её голова прохладными вечерами.