— Мне нужно бесшумное оружие, чтобы вырубить камеры наружного наблюдения.

— Понимаю, старая любовь не ржавеет! Ты прав, настоящий профи работает только ножом, чтобы видеть глаза врага, когда из них уходит жизнь. Да, у меня есть пневматический пистолет. Бесшумный и с баллоном для ста выстрелов.

Взяв пневматический пистолет и рассчитавшись за него со Стрелком, Генри вышел на улицу и поехал обратно к дому Директора по Производству.

Точными выстрелами он разбил одну камеру и стал ждать. Если в доме была охрана, она должна была выйти и проверить причины ее отключения. В течении десяти минут никто не выше, и Генри понял, что камеры просто ведут запись, но ее никто в режиме реального времени не контролирует. Значит постоянной охраны в доме нет. Тогда он вышел из машины и разбил еще две оставшиеся видеокамеры. После этого, взял кулек со шприцами и перемахнул через забор. Приземлившись на корточки он внимательно осмотрелся. То, что в доме нет собаки он понял еще раньше, по отсутствию соответствующего запаха.

Автомобиль Директора по Производству стоял во дворе, а на втором этаже горел свет в открытом окне. Поднявшись по водосточной трубе Генри заглянул в окно. За столом сидел Директор по Производству и изучал какие-то бумаги. Он был один. Генри одним махом запрыгнул на подоконник, спрыгнул на пол, и бросился к нему. Тот вскочил со стула и пытаясь ударить Генри, но получил короткий удар в солнечной сплетение, после которого выпучив глаза и задыхаясь упал на пол.

— Уж больно ты шустрый, как я погляжу, — сказал Генри, — поэтому говорить долго не буду. Я Прим-Мастер Горной Гильдии Генри Валент. По твоем приказу сегодня утром была убита моя жена Дарья Вайс. Все кто был в цепи этих приказов до тебя, уже убиты мною. Теперь твоя очередь.

— Д-давай договоримся, — просипел Директор по Производству.

— О чем? Ты можешь воскресить мою любимую женщину?

— Я, я могу заплатить.

— А зачем мне деньги без нее? Пора умереть! — и Генри вколол ему в родинку на шее шприц с инсулином. Идея так себе, но ничего лучшего он придумать не мог. После чего перевернул Директора на живот, его руки завел за спину, и сел ему на спину, прижав и его руки.

— У тебя сейчас будет инсулиновая кома, хреновая вещь, очень болезненная. Начнешь кричать, прибегут родные, мне придется их всех убить, а дом сжечь, — сказал Генри, держа ленту скотча наготове. Как только он заметил, что Директор набрал в легкие воздуха, чтобы закричать, он ловко заклеил ему рот.

— Вот так и знал, что ты говно. И семью не пожалеешь. Крыса. Я тебя просто казню, поэтому никаких разговоров с тобой не веду. Просто жду, когда ты сдохнешь. О! Началось! — Тело Директора стали корчить судороги, изо рта пошла пена, губы посинели, он дернулся пару раз и затих. По комнате поплыли запахи мочи и кала.

— Жил грешно, и умер смешно, — вспомнил некстати где-то услышанную фразу, проверил пульс, и убедившись что Директор по Производству мертв, встал с трупа, снял скотч с лица, положил руки рядом на пол, придав телу естественное положение. Забрал свой кулек со шприцами, потом запрыгнул на подоконник окна, и спустился во двор. Все мероприятие заняло чуть больше десять минут. Он пересек двор, перемахнул через забор и направился к машине Конторщика.

— Пора заняться главной тварью, наконец-то! А то я чего-то устал, — подумал Генри, ведя машину к дому Генерального Директора. Он там был пару раз на приемах по случаю открытия гифтоновых яиц с отцом. Дом был большой, с большим участком. В будке на въезде сидел охранник, но другой охраны не было. Все знали могущество и злопамятность этого человека, и это служило лучшей охраной. И еще Генри знал, что Генеральный Директор любил пить чай в беседке, с видом на озеро, по вечерам. Поэтому он и решил навестить его последним, надеясь перехватить его в этой беседке.

Оставив машину в двух кварталах от нужного дома, взяв шпиц с миорелаксантом Генри обошел дом и перемахнул стену со стороны сада. Потом, он тихо прокрался к беседке, и понял, что Фортуна в этот день была на его стороне. Генеральный Директор сидел один в беседке, рядом стоял чайник и чашка. Он любовался звёздным небом. Генри подкрался осторожно сзади, и не мудрствуя лукаво, зажал рот ладонью левой руки, а правой рукой вколол ему в шею шприц с миорелаксантом. Тот пытался дернуться, но препарат начал свое действие.

Генри повернул его голову к себе и сказал, — Даша Вайс передает тебе привет, Упырь. Ты сейчас будешь очень мучительно умирать. От удушья. Твои мышцы будут парализованы, и самое главное, будут парализованы мышцы, обеспечивающие дыхание. Тебя как будто повесят. Но не сразу а как на рояльной струне. Знаешь как умирают такие повешенные? Струна гибкая и повешенный прыгает на ней, касаясь пола, то вздохнет, а то снова она ему перекрывает трахею. Говорят, агония может длиться до шести часов. Но у меня нет столько времени. А ты будешь с каждым вдохом получать меньший объем воздуха, пока вообще не сможешь вдохнуть. А я посмотрю.

И он сел рядом с Генеральным Директором, смотря в его, полные бессильной ненависти, глаза.

— Знаешь, — сказал медленно Генри, — ты сегодня пятый урод, которого я казню за смерть своей Даши. Но ни капельки облегчения не испытываю. Только усталость и опустошённость. Как думаешь, почему? Может я мало вас поубивал? Может надо было сжечь ваши дома с вашими родными? Я хотел это сделать, даже представил как. По гипербарической мине в каждый дом, и все. Но знаешь, приставив себе это, мне тоже не стало легче, а только гаже. И думаю, Даша бы этого не одобрила. Она любила детей. А вы, твари , ее убили. Ладно, мне нужно еще кое-кого навестить, а ты прощай. Ты в Ад сейчас, я, наверное, потом. Там и потолкуем потом.

Генри проверил пульс завалившегося на бок Генерального Директора. Он был мертв. Генри покинул дом Генерального Директора тем же путем, что и пришел. Сев в машину, он поехал домой к Финансовому Директору. Тот жил в другой, более бедной части города. Подъехав, он не стал ничего придумывать, а просто позвонил в звонок калитки.

— Кто там? — раздался в динамике женский голос.

— "Ваша смерть", — хотел пошутить Генри, но сказал другое, — Прим-Мастер Горной Гильдии Генри Валент к Финансовому директору по срочному делу.

— Уже поздно — ответил тот же голос.

— Мне дверь выломать? — спокойно поинтересовался Генри.

Калитка открылась. Генри вошел во двор, на крыльце он увидел Финансового Директора с дробовиком в руках целящегося в грудь Генри.

— В самом деле? — с насмешкой спросил Генри, широко распахнув в стороны руки, — Вы хотите меня убить? Так чего ждете? Сделайте это, а то я не могу сам. Дал слово, после того как пистолет три раза дал осечку. Избавьте меня от этой проклятой жизни, в которой одни потери. И я уже давно умер. Первый раз в пещере когда нашел мертвую и истерзанную сестру, потом когда умерла мама, когда умер папа, и сегодня утором, когда убили мою жену. Стреляйте.

— Что Вам надо? Я не при делах с вашей женой, я был против.

— А я знаю, поэтому Вы до сих пор живой, и даже целитесь в меня из этого ружья. Поговорим?

— О чем?

— О том, как Вам избежать моего, уже необъявленного визита, с известными последствиями.

— А прочему мне Вас не застрелить сейчас, и решить все проблемы?

— Вы серьезно? Убить безоружного Прим-Мастера Горной Гильдии? Не знаю, что в Вас больше, глупости, или идиотизма? После этого Вы и Ваша семья проживете ровно столько времени, сколько нужно будет Магистру с его черными гвардейцами, чтобы добраться из столицы сюда. Но думаю, Вас раньше убьют другие люди, которым терки с Горной Гильдией не нужны. А тела, с почтением, выдадут Магистру.

— Никто ничего не узнает!

— Вот дурак, — вздохнул Генри, — посмотрите наверх, что Вы там видите?

— Ничего не вижу!

Генри сделал знак рукой. С черного неба неспеша опустился боевой дрон Горной Гильдии, который грозно поводил стволом пулемета в разные стороны. После другого знака, дрон взмыл вверх.