— Зря ты не сбежал. Я ведь могу снять кожу с твоей головы, просто потянув за куцую козлиную бородку.

Другой старик, который прятал правую руку за спиной, замахнулся и попытался врезать ей по лбу тяпкой. Лишь слегка пошевелив пальцами, Додола сломала ему руку в девяти местах.

— Ты пожалеешь, — прошептал старик с куцей бородкой.

— Запомни, угрозы — это то, что ты можешь выполнить, — наставительным тоном произнесла Додола. — Всё остальное — курам на смех. С тем же успехом ты можешь сказать, что за три дня прокопаешь тоннель до центра Земли и останешься там жить. Чушь. Ты не прокопаешь тоннель. Ты не заставишь меня пожалеть.

— Не я, — буркнул старик и посмотрел ей за плечо. Додола решила, что это глупая уловка, и не обернулась, но внезапно почувствовала порыв прохладного вонючего воздуха. Однажды Додола приняла облик девушки, у которой была собака — здоровенный лохматый сенбернар. Вот у пса точно так же несло из пасти. Додола развернулась и ушла перекатом в сторону — там, где она стояла секунду назад, опустилась огромная когтистая лапа. Василиск — ящерица-многоножка — высотой с пятиэтажное здание навис над нею и злобно зарычал, обнажив четыре ряда острейших зубов. Додола с неверием ущипнула себя за руку — настолько больших Василисков не существует в природе! Да и если эта тварь обитает где-то поблизости, то почему она не сожрала все Северные Гребешки⁈ Додола создала сотню ледяных кольев и выстрелила ими в живот озверевшей ящерицы — слабое место всех Василисков. Там шкура была очень тонкой. Василиск понял, что она задумала, и упал на брюхо, защищаясь. Однако несколько кольев всё-таки попали в цель. Брызнула кровь. Василиск взревел и прыгнул на Додолу, размахивая шипастым хвостом.

— К ноге, пёсик, — она подпрыгнула высоко в небо и спикировала ему на голову. Её пятка врезалась ему в висок, раздался громкий треск. Василиск завалился набок, задёргал лапами, но не смог встать. Он был полностью дезориентирован. Додола создала две воздушные руки, схватила его голову и пропела: — Плохих пёсиков усыпляют — сворачивают их шеи.

ХРЯСЬ!

Из кустов вылез железный крысиный скелет — Кащей — и вгрызся ей в бедро, откусил кусок мяса почти до кости. Додола взбешённо взвыла и ослабила хватку. Оклемавшийся Василиск вырвался и отполз в сторону, туда, где она его не могла бы достать. Тем временем Кащей безостановочно нападал на Додолу — он был быстрым и ловким, и она с огромным трудом от него отбивалась. На её теле расцветали новые и новые раны. Да что в этой деревне происходит⁈ Почему здесь живут монстры⁈ Почему они нападают на неё, но не трогают деревенских жителей⁈ Додола уже по-настоящему разозлилась — она планировала закончить с Северными Гребешками за пятнадцать минут, но всё это грозило растянуться. Она увеличила расстояние между собой и Кащеем — в ближнем бою ей не выстоять — и создала огненный шар.

— Я тебя превращу в лужу расплавленного металла! — прошипела Додола и ударила в Кащея огнём. Пламенный столб взвился до облаков и начал стремительно распространяться по сухой траве и деревьям — скоро огонь перекинулся на ближайшие дома. Из-за дыма ухудшилась видимость, Додола оглянулась, выискивая Кащея взглядом. Подволакивая переднюю лапу, он отступил к Василиску, и теперь монстры стояли бок о бок, прикрывая раны друг друга. Додола расхохоталась: — Думаете, сможете со мной справиться? Я — божественное создание! Я — слуга Перуна! Меня не смогут победить грязные шавки вроде вас!

Она сконцентрировала всю свою силу в ладонях и выплеснула её в огненном дожде, обрушив его на головы Кащея и Василиска. Однако в ту же секунду полился обычный дождь, из воды, и потушил пламя. Но как? На небе не было ни одной тучи! Додола задрала голову, и её глаза испуганно расширились. Над деревней застыл колосс — Зубастый Осьминог. Его щупальца извивались, дрожали, но удерживали на весу массивное тело. Осьминог порциями выплёвывал воду. Додоле на макушку шлёпнулся живой карп, и она натурально взревела от возмущения, вырвала дерево с корнем и бросила его в Осьминога. Тот поймал дерево пастью и в два счёта его перемолол.

— Вы напросились, — Додола не хотела принимать свой истинный облик, потому что искренне его не любила. Но именно в нём она могла использовать свою силу в полной мере. Её тело вытянулось, руки срослись с туловищем, а ноги — между собой. Голова удлинилась, из-под верхней губы вылезли два клыка. Когда-то давно, сотни лет назад, Перун создал её из маленькой, но очень ядовитой змейки. Он подарил ей частичку своей магии и очеловечил, наделил даром копировать чужую внешность. В змеином облике она была неуловима и невероятно опасна: один-единственный укус — и смерть. Тупой Василиск не почуял опасности — он уже пришёл в себя и снова попёр в атаку. Додола изогнулась и молнией рванула к нему, её клыки должны были вонзиться прямо ему в глаз. Клац! Кащей оказался умнее — или, может, он уже встречался с ядовитыми змеями? Железная крыса бросилась наперерез и подставила под укус свой бок. Клыки Додолы сломались, но тут же начали отрастать. По железной лапе Кащея полился яд, капнул на траву и растворил её. Кащей громко зарычал — и это был рык, призывающий отступить.

— Ну уж нет, так просто вы не свалите, — прошипела Додола.

— Не сметь обижать! — прогремел громкий голос, и перед нею заклубился чёрный туман. Он соткался в странную фигуру — то ли человека, то ли краба. Додола никогда не встречала настолько нелепых существ. Она не посчитала его серьёзным противником — взмахнула хвостом, пытаясь отбросить с дороги. Но удар прошёл сквозь чёрную фигуру, не причинив ей вреда, и тогда Додола настороженно высунула язык — он был для неё своего рода сканером, который позволял улавливать энергию, звуки и запахи. Она поморщилась с отвращением — от фигуры несло вонью застарелой смерти.

— Мне смеет угрожать бесполезный комок некротической энергии? — с презрением фыркнула Додола. — Падальщик! Возвращайся на кладбище и не путайся под ногами!

— Под хвост, — с неожиданной педантичностью поправила чёрная фигура.

Додола ничего не ответила и сотворила вокруг него сферу, из которой выкачала весь воздух и всю энергию. Она уже сталкивалась с некротическими существами, и все эти твари черпают магию из окружающего мира. Их не зря называют падальщиками, потому что энергию смерти получить проще всего — отсюда и пошёл стереотип. Однако по факту некротики могут поглощать любую энергию. И если их лишить к ней доступа, они просто ничего не смогут сделать и быстро умрут, пожрут сами себя. Медленная и мучительная гибель. Додола с наслаждением наблюдала, как чёрная фигура барахтается в сфере.

— Нравится, как ваш дружок бьётся в агонии? — поинтересовалась она у монстров, и глупый Василиск моментально сорвался с катушек. Бездумно он набросился на Додолу и тут же получил смертельный укус. К сожалению, с Кащеем пришлось повозиться — Додола швыряла железную крысу, била её о землю и деревья, пока все её кости не погнулись. Кащей уже не мог сопротивляться, когда Додола распахнула пасть и начала неспешно его заглатывать. Чёрная фигура, запертая в сфере, яростно размахивала клешнями. Ей явно не нравилось, как убивают её товарищей. Додола пошла к ней и ласково уточнила: — Тебе больно, жалкая зверушка?

Чёрная фигура внезапно застыла, и в следующее мгновение от неё начал исходить едва заметный тусклый свет. Додола нахмурилась — невозможно, такого не может быть… Она не успела додумать мысль до конца — сфера взорвалась, осколки порезали змеиную морду. Чёрная фигура приземлилась, встряхнулась и, щёлкнув клешнями, процедила:

— Я не жалкий зверюш. Меня. Звать. Крабогном!

— Я не жалкий зверюш. Меня. Звать. Крабогном!

Додола насмешливо прошипела:

— Да мне плевать. Я узнаю имена тех, кого убиваю, только если собираюсь скопировать их тела. А тебя… — она с презрением обвела его взглядом. — Я бы никогда тебя не скопировала, даже если ты бы остался последним живым созданием на свете! Мерзкая некротическая клякса…