Я прошёлся по пещере ещё раз сканированием, но Ведьма хорошо замаскировалась. Ладно… конечно, было бы неплохо знать, откуда прилетит оплеуха, но можно действовать и наугад. Всё равно уровень Данжа не превышает пятого, так что местных монстров я уничтожу без особых проблем. Я вышел на открытое пространство, и Коловёртыши мгновенно замерли, ощетинившись своими металлическими антенками. Я просто поднял ногу и пнул пяток монстриков, которые стояли ближе всего ко мне, и в ту же секунду под потолком раздался чудовищный рёв. На меня обрушились десятки кривых веток и дождь из насекомых — тараканов, комаров, термиты. Ядовитые змеи с шипением попытались вгрызться мне в шею, пока Коловёртыши активно отвлекали моё внимание. Я включил свою первую ранговую способность — Боль. Мелкие твари завизжали и попадали на пол, Ведьма взвыла и, отцепившись от потолка, рухнула на Коловёртышей. Противно хрустнули кости. Ведьма забилась в припадке, убивая своих слуг; я создал воздушное лезвие и принялся рубить ветки и змей. Насекомые сдохли от ранговой способности — пол был устлан их трупиками.
Зачистив пещеру, я направился дальше. Там меня ждало гнездо Злыдней. Ничего особенного, заурядный монстр, который часто встречается в Данжах. Если выбирается в реальность, то прячется в лесах, притворяется девицой в беде и весьма похоже копирует женский голос. Не знаю, каким образом Злыдни выучили несколько слов на человеческом языке, но факт остаётся фактом — они очень талантливо изображают девушку, кричащую: «Помогите! Монстр!» Есть у меня подозрения, что Злыдни просто хорошие подражатели, а ещё, что них имеется нечто вроде коллективной памяти. Выглядят Злыдни как… пятно. Ага, обычное пятно на стене, которое отдалённо напоминает человеческое лицо. Когда к нему кто-то приближается, из пятна вылезает огромный мешок из плоти с огромным зубастым ртом. Клыкастая пасть впивается в беззащитную жертву, и та сразу же оказывается в желудочном мешке и мучительно медленно переваривается. Ужасная смерть. Но в целом Злыдни опасны только для заурядников, потому что даже высокоранговые твари ничего не могут противопоставить в честной драке — только и плюются желудочным соком. В общем, сражение выдалось скучным — я тупо уворачивался от их плевков и поджаривал фаерболами монстров.
Следующие пещеры ничем меня не удивили. Я встретил там Оплетая, Верхополью Собаку и Драконью Стрекозу. Оплетай — чудовище, невероятно похожее на лысого толстого медведя. Очень толстого, с миллионами жировых складок, которые способны вытягиваться, расплываться и выполнять функции вполне цепких щупалец. Охотится Оплетай очень просто — его жировые складки настолько вытягиваются и истончаются, что накрывают землю перед его логовом тончайшим ковром. На первый взгляд — странная паутина. Если охотник никогда не сталкивался с Оплетаем, то он просто не поймёт, на что наступает. Скорее, заподозрит, что поблизости водится монстр-паук. Когда человек отходит подальше от края, жировая складка скручивается, оплетает его и притягивает к жадной пасти голодного Оплетая. Это монстры почти не передвигаются. Я убил штуки три или четыре в прошлой жизни, и все они просто вросли в землю.
Верхополья Собака — это тварь с телом собаки, но лапами и мордой жабы. В моей прошлой жизни этих монстров называли Лягунцами — за то, что они забавно квакали. В этом мире они получили своё имя по месту, где впервые их обнаружили — неподалёку от села Верхополье открылся Данж с ними. У Верхопольих Собак были мощные лапы — монстры прыгают на своих жертв и разбивают им черепа. Брюхо у Собак бронированное, уязвимое место одно — линия позвоночника. Чтобы победить чудище, нужно исхитриться и запрыгнуть ему на холку, словно на ретивого скакуна. А там уж — покромсать от души позвоночник, от шеи до хвоста.
Победить Оплетая и Верхополью Собаку труда не составило, а вот с Драконьей Стрекозой пришлось попотеть — очень быстрая тварь, перемещается едва ли не со скоростью света, а крыльями создаёт воздушные водовороты, которые сбивают с ног. Драконьей её назвали, потому что от её тела во все стороны разлетаются огненные языки. Её пещера была полностью объята пламенем, что было странно — к этому, похоже, тоже приложил руку человек. И я даже догадывался, кто именно. Просто гореть здесь было нечему — голые каменные стены, пол и потолок, — и огонь поддерживало специальное заклинание. Так что сперва мне пришлось развеять чужую магию, а уже потом приступить к Стрекозе. Монстр моему появлению не обрадовался и спикировал на меня, целясь острыми лапками мне в шею. Искры, сорвавшиеся с её тела, чуть не подожгли мне волосы. Я кувыркнулся, уходя из-под удара, и атаковал её водным потоком. Однако Стрекоза в мгновение ока перенеслась в противоположный край пещеры и снова рванула ко мне. Я контратаковал, она опять переместилась подальше. Так могло продолжаться вечно, поэтому я наложил Заморозку на всю пещеру. С тихим хрустом стены покрыла ледяная корочка. Стрекоза окаменела в воздухе, её крылышки тщетно дёргались, и в итоге она рухнула на пол. Я приложил её энергетическим ударом, и замороженная Стрекоза разбилась на ледяные осколки.
В этой пещере я сделал небольшую передышку, чтобы всё обдумать. С каждой секундой этот Данж всё больше и больше казался мне многоуровневой ловушкой, которую построил безумный разум. Если только предположить, что отец Алисы пробрался в глубь Данжа… однако не убил ни одного монстра, а напротив — создал им благоприятные условия для существования и выживания. Сделал всё, чтобы пришедшие охотники, не ожидающие подставы, проиграли. Что ж, если я прав, то отец Алисы — очень гм… своеобразный человек. Сильный и умный, но в конец поехавший. Я уселся в углу пещеры, скрывшись в Тенях, и погрузился в медитацию. Запустил сканирование — оно покрыло огромное расстояние, изучило до мельчайших деталей десятки пещер с монстрами, которые поджидали меня впереди. Монстры, монстры, монстры… Стоп. Я почувствовал человеческую энергию, услышал биение сердца. Человек ходил по пещере и что-то делал. Судя по всему, он там оборудовал полноценную лабораторию и перемешивал какие-то зелья. Я выбрал тёмный угол, к которому человек был повёрнут спиной, и перенёсся туда по теням. Это забрало много энергии, но я пополнил запас кристаллами, что выпали из Оплетая и Стрекозы.
Как только я полностью материализовался, мне в нос ударил отвратительный запах. Гниение, разложение, смерть. Однако я не мог понять, откуда исходит эта вонь — на первый взгляд, пещера была чистой. Папашка Алисы меня не заметил — согнулся над столом и старательно смешивал ингредиенты в большой колбе. Я решил не мудрствовать лукаво, сотворил энергетические верёвки и связал его от плеч до коленей. Немного переусердствовал — чернокнижник стал похож на варёную колбасу-вязанку. Он зарычал, потом — замычал, словно забыл человеческий язык и общался со мной по-звериному — звуками и интонацией. Он дико извивался, стараясь выпутаться, и случайно пнул стол, с которого ему на голову посыпались склянки. Это будто бы привело его в чувство, и он уже более-менее осмысленно на меня уставился. Его губы медленно шевелились, вспоминая, как произносить слова. Наконец, он невнятно, заикаясь, пробормотал:
— Ох-хо-хотник… Проб-брался ох-хо-хотник… Д-давно я н-не вид-дел люд-дей…
Внезапно его тело разделилось на несколько частей, между которыми вился чёрный дымок, — словно его разрубили невидимым мечом. Энергетические верёвки соскользнули в образовавшиеся разрезы, и чернокнижник освободился — буквально по кусочкам. Чёрный дым загустел, притянул части его тела друг к другу, и они срослись — ни намёка не осталось на то, что произошло, передо мной вновь стоял целёхонький чернокнижник. Я не смог сдержать удивления, и он расхохотался, даже хлопнул от восторга себя по животу и, похрюкивая, выдал:
— Аг-га, я н-не тольк-ко эт-то ум-мею… Т-тебя жд-дёт мног-го отк-крыт-тий, ох-хо-хотник…
Теперь понятно, почему его до сих пор не схватили. Только вот чернокнижник допустил роковую ошибку — он посчитал, что я обычный охотник, и действовал по привычной схеме. Он превратился в чёрный дым и атаковал меня. Я ощутил, как из меня выкачивают силы. Кожу неприятно покалывало… Гадёныш, разъедал меня, как кислота! Ну, с кем-нибудь другим у него бы всё получилось. А вот со мной ему пришлось обломиться. Я вызвал шестьдесят Теней и создал из них теневой доспех, ещё десяток я направил в чёрный туман — они закрутились, как бешеные пропеллеры, и очень скоро туман поредел, истончился и распылился по пещере едва заметной дымкой. Раздался крик боли. Чернокнижник научился превращаться в туман, но технически он просто разрывал своё тело на мельчайшие частицы — и мои Тени, нарушая между ними связи, наносили чернокнижнику раны.
