— Где ты его нашел? — проигнорировав его вопрос, я задала собственный.

— Я ничего не находил, — Эдик сделал запись в таблицу, потянул микроскоп на себя и заменил предметное стекло. — Ты с кем-то меня путаешь.

— Нет, его нашел ты. Я знаю.

Эдуард натянуто улыбнулся. Улыбка эта напомнила мне оскал дикого зверя: белоснежная улыбка, идеально острые и заметные клыки, едва касающиеся нижней губы. Вот и исчезла, в мгновение ока, маска добродушного соседа. — Не понимаю, о чем ты.

— К чему весь этот фарс?

— Я бы изобразил театральный поклон, но, боюсь, мы на уроке. — сказал Эдик и прыснул. – Кто угодно найти телефон в лесу и отнести дежурному учителю. На мгновения я замешкалась, подумав: «Действительно, а как? Какие у меня есть доказательства?». Но довольно скоро сведённый брови расслабились, а на лице растянулась довольная улыбка. Сладкая, как победа. Вот оно!

— Что телефон был в лесу, мог знать только тот, кто его там нашёл. Эдуард запнулся. Рот, точно опережая мозг открылся и тут же закрылся, пока его обладатель вновь не промахнулся. Я смотрела в глаза, цвета жжёного миндаля, с вызовом. Чувство гордости переполняло, предвкушая триумф. Но Эдуард, лишь потянулся за очередным стеклом для микроскопа, изменившись в лице. Смирнов слово был расслаблен. От него за версту веяло лёгкостью.

— Интересная догадка, миссис Холмс, — Эдик склонился над микроскопом, изучая препарат, — Жаль только вас расстраивать, ведь в Ксертони лес повсюду. Возможно, вы ещё не знаете, но город основали, благодаря добыче древесины из этих самых лесов. Я всего лишь сделал предположение и уже, смотрите-ка, первый злодей на районе.

Было неприятно слушать наигранно-серьёзный тон, видя лукавую улыбку. Смирнов играл со мной по одному ему известным правилам. Триумф сменился нарастающим гневом. Да кем он себя возомнил?

— Держи, — Эдуард протянул мне свою тетрадь: — Перенеси к себе в таблицу. Урок скоро закончится.

Я подняла глаза на висящие над доской часы и поняла, что осталось меньше пяти минут. Спохватившись, перенесла все записи по лабораторной к себе в тетрадь. Успела закончить ровно к тому моменту, когда Кирилл Николаевич поднялся из-за стола и принялся ходить между рядами, выборочно проверяя записи одноклассников. Наша парта оказалась последний, и учитель мельком заглянул в мою тетрадь, после чего удовлетворительно кивнул. — С хорошим соседом вы быстро наверстаете предмет. Кирилл Николаевич одарил меня снисходительной улыбкой и похлопал Эдика по плечу. Смирнов подавил смешок, услышав комментарий учителя. Когда преподаватель дошёл до доски и начал выписывать номера страниц учебника для домашнего задания, Эдуард прошептал: — Видишь? Я, — Эдик ткнул себя указательным пальцем в грудь, — хороший сосед.

— О да. Следишь за мной, наблюдаешь в школе, ещё и по лесу за мной прогулялся. Тайком любезно возвращаешь вещи, и как самый настоящий рыцарь, пытаешься сделать это инкогнито. Идеальный сосед!

— Слежу за тобой? Ася, с чего ты вообще это взяла?

Эдик выглядел так растерянно и в то же время — возмущённо, что я была бы готова поверить, если не оговорка ранее. Более того, он ведь действительно следит за мной в рекреации и исчез!

Прозвенел звонок с урока. Смирнов не стал дожидаться моего ответа и начал собирать вещи. Казалось, он зол не меньше, чем я сама. Достав из портфеля недочитанный том «Гранатового браслета» Куприна, я раскрыла страницу на закладке и поспешно начала дочитывать последние страницы.

— Пока. – бросил Эдик, поднимаясь с места.

Точно намеренно, он делал это медленно, надеясь, что я скажу что-нибудь ещё, но, чего ради? Меня ждёт только новая порция лжи. Ничего-ничего, скоро я поймаю его с поличным: один раз сталкер – всегда сталкер.

— Пока. – даже не стала отрывать взгляд от страниц.

В нерешительности Смирнов простоял у стола ещё мгновение.

Чёрт знает, что ты там себе придумала. Вот ты тебя можно было прочесть так же просто, как Куприновский браслет!

Пришлось сделать над собой усилие, чтобы не ответь колкостью. К счастью, произнеся это, Смирнов быстро ушёл. Оставшееся время я старалась поспешно дочитать историю к уроку, но внутренний голос мешал: злясь на Эдуарда и прокручивая в голове урок биологии, я медленно начинала сомневаться в себе. Что, если я неправа? Вдруг на самом деле телефон нашёл не он? Эдик мог смотреть на меня в рекреации по сотне причин, в том числе просто от скуки. Не было никаких оснований полагать, что именно он преследовал меня, а я уже столько всего наговорила. Опасная мысль промелькнула в голове: «Может, мне просто хочется, чтобы он обратил на меня внимание?». К счастью, я не успела ни во что трансформировать эту идею или, ещё хуже – додумать что-нибудь наперёд.

Оставшийся день в школе прошёл незаметно. За обедом знаменитая пятёрка всё так же сидела полным составом за столом у окна, не интересуясь происходящим вокруг. Впрочем, ничего достойного внимания действительно не было. Разве только Каримов на пару с Андреем громко спорили о новой трассе:

— Трасса — это лучшее, что случилось с Ксертонью за последние годы. Ты даже не представляешь, какой приток клиентов у отца! Вон, даже мне приходится периодически выходить в супермаркет на вечерние смены. Говорю тебе: новые люди — это хорошо. Приток бабла лишним городу не будет. Того и гляди, ещё туристы подтянутся.

— Как же, — Андрей сидел рядом со мной, и взглядом изучал в тарелке нетронутые макароны по-флотски: — На что им здесь смотреть? На унылую лесопилку и верхушку дома доктора Смирнова? Из-за высоченного забора едва ли теперь что-то разглядишь. Да и добираться туда — то ещё удовольствие.

— А то в городе ничего больше нет. Всегда можно заехать в рыболовный магазин на перекрёстке Весенней улицы, да Ленина. У них же такой приятный внутренний двор с садом рядом.

Никита поднял вилку и медленно принялся перекладывать макароны из одной части тарелки в другую:

— Ну сад у них правда достаточно милый, но и месяца не пройдёт, как его припорошит первый снег.

— В октябре-то? Вот это ты загнул! — воскликнул Никита так громко, что почти все другие ученики невольно обернулись в сторону нашего стола, — Снег стоит ждать не раньше ноября.

— Сам подумай, что ты несёшь? Какой турист проедет чёрт знает сколько километров ради «садика на заднем дворике за рыболовной», — Андрей поднял руки и пальцами обозначил кавычки.

— А выпечки, как у нас, точно нигде не найдёшь, — в голосе Каримова звучала гордость, — И вообще: главное – сама возможность. Там уж, потихоньку и появятся достойные достопримечательности. Вот возьму и надоумлю отца построить СПА!

— Вы же, кажется, уже строите псарню? — спросила я, вспомнив недавний разговор в машине, однако в это мгновение Никита и Андрей странно переглянусь. Вилки замерли на весу на короткое мгновение, прежде чем Каримов ответил:

— Да, строим. Думаешь, заинтересует туристов?

— Конечно. Кто не любит милых плюшевых щеночков?

Парни дружно рассмеялись.

— Боюсь, наши собаки давно уже не милые щеночки, — уточнил Никита, бросив беглый взгляд через плечо: — Да и характер весьма дурной.

— И весьма большие зубы, — мрачно подхватил Андрей, так же смотря на кого-то позади Каримова.

Мне хотелось спросить, что за породы Никита планирует с отцом разводить на псарне, но он задал свой вопрос первее:

— Что там у вас произошло со Смирновым на биологии?

Я потупила взгляд:

— А что-то произошло?

— Да он выскочил из класса как ужаленный! – Никита опёрся локтями о стол и придвинулся ближе ко мне, после чего тихо произнёс: — Он тебя обидел? Тень улыбки сошла с лица Каримова. Обеспокоенный, Никита пристально смотрел на меня, точно готовый подскочить места в любую секунду.

— Нет, ничего такого, — сама не зная зачем, начала я врать: — Наверное, ему нужно было подготовить что-то к следующему уроку.

Я отвела взгляд, изображая искренний интерес к содержимому бумажного кофейного стаканчика. Оставалось только надеяться, что Каримов поверил: меньше всего мне хотелось, чтобы с моими проблемами разбирался кто-то другой. Да и что тут скажешь? «Я думаю, Смирнов следит за мной и, вот негодяй, вернул мой потерянный в лесу телефон». Тот ещё злодей Смирнов. Самой смешно. Нельзя обвинять человека в чём-либо без доказательств, это правда.