Борис вздрогнул и прекратил дергаться. Только сейчас заметил, что от пламени больше не веет теплом. Наоборот, вокруг становилось все холоднее и холоднее. Языки пламени приобрели какой-то синеватый отсвет и начали причудливо извиваться длинными полосками. От них отделялись ярко-желтые искры и кружась разлетались по комнате. Борис как мог повернул голову, наблюдая за странным полетом самого большого языка пламени. Если огонь попадет на деревянную мебель, то тут все сгорит. Жуткую смерть ему готовит некромансер…
Он напряженно проследил как огненный лепесток опускается на старый деревянный стол и… ахнул. Комната внезапно изменилась. Расплывшиеся в темноте силуэты мебели стали четкими и яркими. Как будто включили странную подсветку, выделяющую контуры, но оставляющую все в темноте. Старая деревянная поверхность стола засияла внутренним светом новой полировки, хотя такого не могло бы быть в принципе. Разлетающиеся искры превратились в огненных бабочек и закружились по комнате, рассыпая быстро исчезающие в темноте золотые искорки. За узкой щелью окна появилась необычайно синяя небесная полоска несмотря на то, что она была почти уже черной минуту назад. Скучная комната преобразилась, превратилась в таинственную и волшебную. Казалось, что вся мебель сейчас оживет и начнет с ним разговаривать…
Сон… Борис облегченно рассмеялся. Это все-таки сон! Он спит. Привычным легким движением наклонился вперед чтобы взлететь… Но взлететь не получилось. Резкая боль в израненных руках, свинцовая тяжесть во всем теле, сковывающая движения синяя сеть. Да что за черт? Все-таки реальность?
Что с ним? Никогда еще такого не было. Как будто реальность и сон смешались? Как будто он их видит одновременно? Морок? Галлюцинации?
Борис, легко вытаскивающий из сна воображаемые вещи в реальность и обычно четко чувствующий разницу состояний, никак не мог понять, что происходит. Это не могло быть сном, слишком реальны все ощущения и боль. Это не может быть реальностью, слишком яркие и контрастные цвета, как будто «пинг» между глазами и мозгом обнулился, как во сне. Так неужели это….
— Грань. Мы сейчас на Грани. — Подтвердил его догадку вновь появившийся голос неизвестного.
Невероятно! Так вот что видят Сноходцы, когда идут по Грани? Так вот что дано Ярославу и недосягаемо для него самого⁉ Возможность видеть и сон, и реальность одновременно! Менять местами миры! Играть пространствами!
Борис заплакал. Это вышло само по себе. Ребенок, глупыш, имеет такие возможности! Но без опыта Бориса, без его ума, знаний и Силы, ничего толкового сделать и не сможет! А сам Борис, несмотря на весь свой опыт и знания, может быть или здесь, в настоящем, или там, во сне. Мог. Теперь, когда он взошел на Грань, увидел два мира одновременно, смог бы и повторить. Сам. Если бы его тело не было почти разрушено. Если бы он не стоял на пороге смерти…
Под конец конец жизни узнать, что он смог бы влегкую изменить этот мир так, как считал нужным. Умирая понять, что всю жизнь ошибался, считая себя знающим опытным… Некромансеры знали, как отомстить. Худшее из наказаний — понять, что ты, гордившийся своими знаниями и умениями, по сути, только-только начал Путь к невероятному. Путь, который уже не пройти до конца. Потому что тело износилось. Потому что старость… Если бы он только смог себя восстановить! Обновиться! Помолодеть! Раз увидев Грань, ее невозможно забыть! Теперь он бы точно смог научиться, если бы… если бы у него было время. Стать бы моложе! Лет этак на шестьдесят! Не теряя все, что он знает и может сейчас…
Сейчас… Он отчаянно завозился, пытаясь разорвать путы и наконец-то повернуться к незнакомцу лицом. Негоже встречать свою смерть, а в том, что это была именно она и не сомневался, спиной, закутанным в сеть бесполезным свертком…
— На Грани многие мечты могут стать реальностью. — Прошептал голос и на спину дохнуло холодом. — Многие… многие…
Невольно Борис замер, вслушиваясь в тихий голос. Надеясь и не веря.
— На Грани ВСЁ можно изменить…
Голос то приближался, то отдалялся. Как будто Смерть летала у него за спиной приглядываясь, примериваясь куда нанести последний удар. Роковой. Поставить точку на всех его замыслах побольнее. Так, чтобы он как следует ощутил всю свою беспомощность и никчемность.
Зачем она издевается? Для чего ей это надо? По привычке Смерть представлялась Борису бабой с косой и в балахоне. Может быть так она развлекается? За сотни лет надоело просто приходить забирать свое?
А может это все — бред угасающего мозга… И не Грань это вовсе, а просто клетки в мозгу отключаются. Умереть хотелось, веря в себя, в свое могущество и Силу. А не в то, что он прожил столько лет топчась на пороге удивительного мира новых возможностей Сноходцев.
— И заменить… Обменять…
Борис встрепенулся. «Обмен»? Ведь так говорилось в его сне? «Обмен»? О чем она, черт возьми? Что он может обменять на свою жизнь? Если он все еще жив, значит ей что-то от него надо? Возможно, есть шанс? Он затаил дыхание.
— Вижу заинтересовало. — Довольно хихикнул шепчущий голос. — Если готов спокойно слушать, сниму путы. Просто кивни.
Борис торопливо стукнулся подбородком о грудь. Синяя сеть мигом пропала, как и не было. Только кровящие разрезы на руках и ноющая боль утверждали обратное.
Пошевелил плечами, провел ладонью по руке, стирая кровь, поднес к лицу и понюхал. Точно кровь, запах не спутаешь. Лизнуть не решился. Машинально вытер ладонь об рукав и огляделся. Комната по-прежнему была наполнена глубокими тенями и порхающими огненными бабочками. Контуры мебели подчеркивало неяркое серебристое сияние каждой грани. Одновременно он видел и обстановку в реальности, которая была скучной и невзрачной, и накладывающуюся поверх фэнтезийную реальность волшебства сна. Борис чувствовал, что прямо сейчас может шагнуть назад, в свой мир обыденности или… полностью уйти за Грань реальности, в царство Сна.
Так вот что такое Грань? Сколько раз ему покойный Семен-ветер объяснить пытался свои ощущения, но донести суть так и не смог. Борис вроде бы и понимал, но самому задержаться на пороге сна, не засыпая и видя сон одновременно, не разу не получалось.
Он мог одно из двух — либо спать и там создавать заготовки чудес, которые потом материализовал в реальности своей Силой, либо… не спать. А вот так вот, одновременно быть в двух состояниях… Это же невероятно! И ведь никакой усталости! А если еще и Силу приложить, находясь на Грани и сплести две реальности воедино, материализовать созданное фантазией во Сне… Восторженно вздохнул. Теперь-то, ему казалось, он понимал, ЧТО делали Сноходцы, Семен-ветер, Ярослав, когда заставляли других видеть не реальность, а то, что они воображали. А сам он, со своей Силой, мог бы воображаемое сделать по-настоящему материальным. И не отдельными кусочками, типа огня или телепортации мелких предметов, а глобально, изменить целый пласт реальности… Очень хотелось попробовать прямо сейчас, вот хотя бы этих бабочек, огненных, воплотить…
— Не стоит. — Некто со спиной казалось читал его мысли. — Огонь, воплотившись, станет просто огнем. Хотя и красивым. Ты хочешь устроить пожар?
Борис вздрогнул. Замечтавшись, забыл на миг о роковой гостье. О своей Грани. Что же она хочет? То, что видит — предсмертный подарок или издевательство? Или… просто демонстрация открывающихся возможностей? В обмен на…
— Что ты хочешь? — прохрипел Борис и, осторожно повернувшись, уставился на темное нечто, устроившееся на диване и очертаниями похожее на человека с крыльями. Ни косы, ни балахона. Просто черная клякса со слегка меняющимися очертаниями.
Тень довольно хмыкнула и уплотнилась. Теперь она больше напоминала сидящего черного человека. Только шевелящиеся крылья не укладывались в образ.
* * *
— Ваша невеста в дамской комнате.
Люрен смотрел на коммуникатор и не верил своим глазам. Электроника сошла с ума? С какого хрена на этой девчонке прописаны метки не только его семьи, но и его самого? Ведь без меток такого определения в принципе не могло бы быть. Впору пожалеть, что они слишком доверились дурацкой электронике. Ну а с другой стороны — кому? Любой человечек мог предать и обмануть, в отличие от холодных машинных разумов.
