– Допрос не даст всей полноты картины. Препараты затуманят сознание, мы не получим всех ответов.

– Нет, – повторяет Николай. – Я, как командир экспедиции, запрещаю это делать.

Линг смотрит на него прямым взглядом. За ним сила и влияние. Он может сделать звонок и приказ ему, Николаю, офицеру, будет тут же озвучен. Но есть козырь, который Николай может разыграть, как по нотам: влияние на Наталию. Он может попросить её о помощи, и Наташа согласится. А может убедить не поступать так. Да, у него нет полной власти над ней, но есть теплые отношения, они – одна группа, а Линг – чужой для них, это главное. Линг это понимает. Не может не понимать.

Линг усмехается и разводит руки в стороны. В темноте кабинета Николай не сразу замечает, что в его руке что-то есть. Вадим первым понимает, что это.

– Падла, – улыбается он собеседнику. Линг отвечает ухмылкой и, поднеся телефон к губам, произносит ровным голосом:

– Наталия.

– На связи, – отвечает она гулким, едва не переходящим на рычание голосом.

– Я прошу вас помочь мне.

– Пусть нас проводят. Я, Рыжий и мой помощник.

– Вас проводят, – заверяет Линг и сбрасывает звонок.

Вадим медленно поднимается, скалясь:

– Обыграл, – и в момент разъяряется: – А если с ней что-то случится!? Ты на тот свет за ней побежишь!?

– Я не буду тебе напоминать, что если мы сейчас не получим информацию, всё это продолжится. Обещаю, что сделаю все возможное, чтобы предотвратить опасность.

– Откажись от этого. Вот тебе и всё предотвращение.

– Скажи, ты её всю жизнь хочешь в клетке продержать? – угрожающим голосом, напоминающим своей опасностью шипение змеи, спрашивает Линг, переставая скрывать свою ярость.

– Не путай клетку и то, что у тебя отнимают интересный экземпляр. Может быть скажешь своё настоящее имя? Или хочешь держать её в неведении?

Вадим сам не знал, настоящее ли это имя или нет, только предпологал. Линг не среагировал на откровенную провокацию.

– Я прошу вас помочь с тем, что вам самим нужно. И только, – Линг складывает руки на груди.

В этот момент раздается стук в дверь. Линг отвечает: "Да", оборачиваясь. Солдат открывает дверь для Наташи. Она смотрит под ноги, переступая порожек. Рыжий легко выпрыгивает в помещение и обходит его против часовой стрелки, останавливаясь у стола у дальней стены и возвращаясь к Наташе. Дима, зашедший следом, кивает в знак приветствия.

– Что ищем? Какие рамки? Сроки?

Линг хотел уточнить несколько моментов, чтобы дать точный ответ, но Вадим опережает его:

– Никаких рамок. Хочешь – наизнанку выверни. Ищем всё, что связано с работорговлей.

Наташа смотрит на него, напоминая взглядом о последнем вопросе: Сроки? Вадим, злясь на себя, сам не зная почему, отвечает:

– Нужно было ещё вчера.

Наташа ничего не отвечает, даже взглядом не выдаёт своих эмоций.

– Ведите. Дима, нужны твои записные книжки.

– Не беспокойтесь, – вмешивается Линг. – Всё будет записано на диктофон.

Наташа осматривает его поля энергии, после чего ровным голосом извещает:

– Нам нужны наши записные книжки не для допроса, а для нашей работы.

Линг даёт разрешение на книжки и отправляет солдата проводить Дмитрия.

– Сам провожу, – упрямо бросает Вадим и выходит вместе с Димой. Наташа ждёт помощника, обдумывая что-то.

Им предоставляют в качестве допросной отдельную палату, приносят воду в небольших бутылках. Допросы сливаются в сплошную серию. На шестом человеке Вадим вылетает из кабинета и идёт к палате. Дима сидит у дверей, водя карандашом по записям.

– За чем? – предупреждающе и настороженно спрашивает Дмитрий. Вадим стремительно шагает к двери палаты. Дима не менее стремительно поднимается, преграждая ему путь. Предплечьем останавливает его, хватая за майку у ключицы. Вадим указывает ладонью на дверь:

– Подопечному плохо.

– Нельзя! – тихо и четко обрывает его Дима. – Вмешаешься – лучше не сделаешь.

В коридоре никого, поэтому Вадим готовится начать ругатся. На плечо падает рука подоспевшего Николая.

– Не мешай.

– Даже следак-профи не ведёт столько допросов подряд. Один допрос вынимает все силы. Что будет, если свалится?

– Нельзя мешать, – отвечает Дмитрий на взгляд Николая. – Ещё три допроса.

После седьмого допроса Линг зовёт Наташу в соседнюю палату, и просит задать несколько вопросов иначе.

– Вы не знаете, но вопрос несёт именно точки ориентира, – объясняет Наташа. – Моя энергия давит их и заставляет отвечать, следуя по этим точкам. Если в вопросе будет давление, то это только задаст больше проблем для энергии и даст боль им, они не будут знать, куда идти, им будет плохо. Можно сделать всё иначе и легче.

– Вы плохо выглядите, – Линг смотрит на её лицо, сокрытое маской.

– Благодарю, – отрывисто кивает Наташа, чуть улыбаясь. – Комплимент бодрящий.

– Всё для вас, – не остаётся в долгу Линг.

– Пошлите, – решительно произносит Наташа. – Времени не так много.

Рыжий спрыгивает на пол, Наташа поднимается.

– Вы уверены? – с сомнением спрашивает Линг. – Если вы свалитесь, то от этого не будет толку.

– Пошлите.

"Не военный. Слишком плавная речь. Нет рубленных фраз-приказов. Прямая осанка, но выправка бойца – держится так, чтобы в любой момент вступить в бой. Глаза темные, внимательные. А руки тренированные, ладони выдают человека дерущегося постоянно. Тренировки? Или драки? И вот как мы встретились? Ведь ехали-то: группу забрать! Ох, неописуемы дороги судеб!"

Наташа выходит вместе с Рыжим. Допросы продолжаются. На восьмом допросе Вадим вытягивает Наташу и заставляет съесть шоколадку и выпить кофе.

Ещё через шесть допросов Вадим снова её вытягивает на пережуй.

– Прекрати. Ты за четыре часа проделала столько, сколько сделает за несколько дней группа следователей.

– Разве следователь не сможет надавить и узнать всё быстрее? – Наташа моргает.

– Тогда теряется уверенность в подлинности. Ведь на психологическое давление человек может отвечать и ложь, если обучен.

– У каждого есть предел. Если правильно его понять, то можно быстро.

;Только у некоторых предел уже за гранью посмертия, – хмыкает брат в теплых одеяниях цвета черненного серебра, расшитых светящейся белой нитью.

;А тут уже свои, – фыркает Рыжий. Брат смеётся, эхо смеха других братьев проходит рядом. Оно не заставывает нигде, проходит сквозь, ничего не задевая, но остаётся внутри самой её магии, части предназначенной только для неё.

;Помни, что тот, кто отправил тебя, не тот, кто придумал всё это, – посылает весточку второй брат.

Наташа благодарит брата. Тот в ответ прикрывает глаза, наслаждаясь её светом.

Допросы продолжаются. Первыми они допрашивают самых главных: командиров групп, информатора-женщину, предателей с базы и их группы и помощника комменданта.

В определенный момент Наташа дёргает губой и оборачивается к Вадиму:

– Коммендант. Он помышляет о самоубийстве.

Они тихими и быстрыми шагами отправляются к комменданту. Наташа остаётся в начале коридора вместе с Рыжим и Николаем. Линг заходит в кабинет. Коммендант, только что отвернувшийся от окна, держит пистолет в ладони, будто рассматривая его. Линг прыгает к нему и пинком ноги вышибает пистолет. Вадим залетает в кабинет следом. Чуть погодя, в кабинет заходит Николай. Осматривается и зовёт подопечную.

Наташа и Рыжий заходят как раз в тот момент, когда Вадим подбирает пистолет с пола. Коммендант стоит на коленях с руками связанными за спиной, глаза у него потухшие. Линг напряжен и зол, как раненный зверь. Увидев Наташу, он дёргается в их сторону. Рыжий выступает вперёд. Линг сторонится, медленно расслабля напряжённые руки, показывая, что не собирается нападать. Лис делает шаг назад, прижимаясь к ноге Наталии.

Страх и ненависть по отношению к ним – это уже привычная реакция, поэтому Наташа на автомате подходит к Лингу и комменданту, не оставляя Линга за спиной. Николай облакачивается на крышку стола, Вадим закрывает дверь.