В тексте присутствует нескольков типов речи.

– Обычная.

;Ментальный разговор через связь душ.

:Ментальный разговор через мысленную связь.

"Мысли героев."

/Жесты, записки/

+Голоса духов извне.

Приятного чтения.

Все повторяется, потому что всё повторяют.

Осенние дни этого года были прекрасны. Золотые листья высоких деревьев играли на ветру, подобно зайчикам. Зеленые листья, еще не обретшие и крапинки солнечной краски, замерли на коричневых ветках, словно боящиеся спугнуть отблески солнца, которые прыгали по лесу то от одного золотого листочка, то от другого.

"В такие бы дни сидеть на веранде", – подумал Максим и силой заставил себя собраться. – "Нельзя расслабляться!" – строго напомнил он себе и поспешно добавил, на силу заставляя мысленно проговорить каждое слово едва ли не по буквам: -"Я на работе",– сделал паузу и добавил разъяснение, будто самому себе напоминая, и давая несильный подзатыльник: "Дежурство."

Максим посмотрел на пассажира на переднем сидении, мягко скользнул взглядом на водителя, осмотрел дорогу. Всё аккуратно: ни на чём не акцентируя внимания, будто просто осматривается. Не за что уцепится взглядом, смотря на него.

"А мыслью?" – прошила его тяжелая идея собственного фиаско.

Максим заставил себя успокоиться снова. От мысленных движений заболела голова. Глаза начали щуриться, выдавая этот дискомфорт. Максим почти титаническим усилием воли заставил себя поморгать, не смотря на боль, и придать себе невозмутимо спокойный вид.

Тут пришла мысль: "Так и должно быть. Ведь я же на работе."

Поняв, что у него есть, что ответить на вопросы после остановки, Максим чуть-чуть пришел в себя. Головная боль от переутомления, неизвестно, чем вызванной, давала шанс на несколько вариантов ответов.

Боль все нарастала, захватывая новые участки, будто живое существо сползая по шее к спине, пульсируя и разрезая себе путь внутрь.

Боль застыла, и следом в тишине машины раздался голос пассажира с переднего сидения:

– Парень.

Максим лишь спустя секунду понял, что это его окликнули с пассажирского, и посмотрел вперед. Водитель, быстро повернув голову к нему, осмотрел цепким колючим взглядом и велел:

– Расслабься, и не будет боли.

Максим кивнул и лег, откидывая голову на разноцветную подушку.

Водитель переключил внимание на дорогу. Максим оценил его спокойствие и уверенность за рулем. Был у Макса такой знакомый, и было с чем сравнить. Такие водители затылком дорогу чуют и в любой ситуации у них машина, что послушная собака, исполняют все веленное.

И хотя машина шла по старой, но ровной дороге, Макс подумал, что другого бы просто не взяли.

Боль ушла, и уставшее от сражения с ней тело требовало покоя, но Максу не сиделось. Хотелось и узнать пассажира на переднем, и осмотреться, и размяться, но начинать разговор первому как-то не выходило, вертеть головой было больно, а уж останавливать машину и вовсе глупость.

Его сосед сидел, почти не шевелясь. "Оно и ясно", – с завистью подумал Максим. – "Опыта лет на десять больше. Привычка."

– Парень, – снова окликнули его с переднего пассажирского. Максим вскинул взгляд, но пассажир снова не повернулся. – Успокойся. Не думай ни о чем. Просто наслаждайся поездкой.

– Он не может, – впервые за все время поездки подал голос сосед Макса, и парень в удивлении скосил на него взгляд. – Он на работе.

Глуховатый ровный голос звучал безэмоционально и только для своих предназначалась скрытая насмешка над ним, Максимом. "Напрягается, как щенок" , – значили эти интонации. Ему следовало расслабиться также, как сосед слева, и наблюдать за своим участком дороги.

– Он не расслаблен, – сказал пассажир. Следующие слова заставили Максима ошарашенно посмотреть на собеседника: – Сосредоточился на наблюдении, дав команду телу действовать по сигналу. Точнее не объясню, – пассажир виновато улыбнулся водителю, чуть повернул голову, чтобы поймать взгляд соседа Макса: – Простите.

Водитель весело хмыкнул в голос, сосед Максима едва видимо улыбнулся.

– Точнее и не скажешь, – успокоил водитель пассажира. – Вы как там?

Сосед Максима, прикрыв глаза, сцепил руки в замок, затем тряхнул пришедшими в рабочее состояние руками, проверяя концентрацию, и проводил головой из стороны в сторону. Максим оценил и это: сидеть долго неподвижным, а после парой движений прийти в рабочее состояние. Работал мышцами? Какие-то специальные техники? Даже их на курсах учат сидеть в наблюдении правильно: что время от времени нужно делать микродвижения и не давать крови застаиваться, а мышцам застывать и превращаться в камень, чтобы тело всегда было в состоянии подорваться и побежать. А тут так просто в себя пришел. Это какой уровень подготовки должен быть, чтобы этих движений для разминки Максим на всем пути не заметил или чтобы вот так сразу в себя прийти?

– Было ощущение, будто меня через мясорубку пропускают, но я остаюсь целым, – поделился сосед, посмотрев на пассажира. Тот в ответ кивнул:

– Хорошо. Осознание себя на уровне. Парень, – пассажир развернулся в кресле и протянул руку в его сторону. – Руку.

Максим посмотрел на ладонь замершую между креслами. Свет из лобового стекла слепил и хотелось пересесть или повернуть голову, или хотя бы немного изменить ракурс зрения, чтобы исчезла слепящая глаза боль и опасность от чужой ладони. Темнело, но Максим знал, что это осень вступает в свои права, и прошло совсем немного времени и он может обдумать всё, как следует.

Максим присмотрелся к ладони. Ладонь не была раскрыта полностью, как если бы ему предложили положить ладонь сверху. Пальцы были чуть согнуты, и Максим явственно ощущал, что стоит ему взяться за руку, и вырваться не удастся. Продолжало темнеть, сосед все также косился выжидательно, и Максим на силу заставил себя положить раскрытую правую ладонь на согнутые пальцы собеседника и раскрыл пальцы. Он порадовался маленькой хитрости одновременно со вспышкой боли в теле, едва заметно поморщившись. Просили руку? Пожалуйста. Но теперь схватить его будет тяжелее – стоит только немного сжать его пальцы, как он тут же выдернет ладонь, или сам перехватит ладонь нападавшего и впечатает его в кресло. Учитывая, что сидел Максим как раз за спиной переднего пассажира, это будет очень просто и красиво сделать.

Дьявольски сильные пальцы обвились вокруг ладони человека, надавив на ребро ладони и запястье. Энергия волной раскаленных игл прокатилась по его телу, уничтожая влезшие туда темные туманные сгустки.

Максим прерывисто вздохнул, подышал отрывисто, после чего вздохнул глубоко и начал дышать глубоко, осматриваясь проясняющимся взглядом.

– С добрым утром, – хмыкнул Вадим с водительского кресла.

Максим машинально кивнул, осмотрелся и пришел в себя окончательно.

Не было никакой темноты. Они выехали в полдень и к обеду должны были приехать. Погода с момента выезда не менялась, вокруг было светло. Колонна из четырех машин ехала по лесной дороге в сторону старого лесного поместья, откуда должны были обследовать обширную аномальную зону. Максим вспомнил всю информацию по заданию, включая все инструкции перед отъездом, имена участников и прочую информацию. Затем он заново осмотрел машину. За рулем – Вадим, лет тридцати пяти, легко входил в контакт. По словам начальника, опытный опер. Другого бы и не приставили для охраны колдуна. Сам Максим водителя видел впервые.

На пассажирском – Наташа, их "колдун". Привычка хранить информацию за несколькими замками уже автоматом убирала из предложений женский род слов, называя объекты одинаково безлико, а характеристики хранить в памяти и доставать в нужный момент. Сейчас факты о ней всплывали с удвоенной скоростью: "колдунья", но к себе просит это слово применять – этому Максим сам был свидетелем – меньше тридцати на вид.