— Я специально увел вас из своего кабинета, дабы мы с вами нормально поговорили, — сообщил Гордей Антонович. — Не нужна нам слава этого недостойного человека.
— Вы узнали его на фотографии? — спросил Глеб, ежась от холода.
— Это Демьян Пастухов. Мерзкая личность. Абсолютно неуравновешенный. Он у нас больше не занимается. Давно отстранен. За буйный нрав.
— А знаком ли он был с Родионом Глашатаевым?
— Конечно, — ответил Гордей Антонович. — Постоянно общались. Только когда Демьян приезжал один...
— Один? А с кем он часто посещал стрельбище?
— С некой замечательной и тактичной девушкой. Сейчас вспомню ее имя, — задумался Гордей Антонович. — Диной, вроде...
Глеб встал как вкопанный. Дина?! Дина?! НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!
— Они ругались? — спросил Глеб, стараясь сохранить самообладание и не показывать замешательство.
— Частенько. Но она его любила.
Глеб уставился на прострелянную мишень, которая колыхалась на ветру.
— А что она тут делала?
— Как и все члены стрелкового клуба... Стреляла... И делала успехи...
Глеб хотел побежать сломя голову до телефона и предупредить Арсения, но он сдержался, чтобы закончить беседу на непринужденной ноте.
— А еще что-то известно?
— Да, — неожиданно на повышенном тоне сказал Гордей Антонович. — Он у некоторых интересовался о свойствах яда. У нас здесь разношерстная публика...
— Понимаю, — кивнул Глеб. — Мне пора. Рад был с вами пообщаться.
— О нашем разговоре я такого сказать не могу, — процедил Гордей Антонович, пожимая руку Глебу.
Затем Глеб отправился к цветочной лавке, что находилась на улице Арбат.
Уже стемнело. Глеб сидел в своей машине и сквозь окно смотрел на свою сестру, которая делала цветочную композицию. Она столько раз писала ему, но он не ответил ни на одно письмо. Похожая на него некоторыми чертами, но не более. Она мило улыбалась, общаясь с покупателем.
Шел снег. Неожиданно сестра Глеб посмотрела в окно. Она, видимо, заметила его. Глеб резко сорвался с места, наблюдая в зеркало заднего вида, как сестра выбежала на морозную, запорошенную снегом улицу в одной униформе.
Глеб сбавил скорость когда пересек несколько улиц, грозясь влететь в другие машины. Затем успокоился и поехал на разрешенной скорости. Сердце сильно колотилось. Он испугался встретиться и поговорить с сестрой. Может быть, помириться с ней. Но гордость...
И на кого же он так обиделся? На сестру или на своих нерадивых родителей? Загадка разума. Пора бы уже написать ей письмо и все объяснить. К тому же нет никого родней ее. Попросту нет.
Уже при выезде из Москвы Глеб заехал в кафе, чтобы поесть и позвонить Арсению. После трапезы зашел в таксофон и набрал внутренний номер «Млечного».
— Слушаю, — трубку поднял Арсений.
— Привет. Это я, — сказал Глеб. — Я приеду, и мы поговорим. Приготовься. В скором времени понадобиться твоя помощь. Никому больше не говори. Кроме Ульяны. Не хватало еще слежки...
— Узнал? — заинтересованно спросил Арсений.
— Позже. Я еду домой. Увидимся завтра. Пока.
— Пока.
***
Переезд был долгим. Пришлось заехать ненадолго в Ярославль в одно полицейское отделение и поспрашивать о подозреваемых, чтобы вести статистику правонарушений. Затем уставший Глеб прибыл в Мологу.
Дома он отоспался. Не хотел во взбудораженном состоянии принимать важные решения. Больше не было подарков у двери. Чему Глеб был несказанно рад.
В управление Глеб прибыл первым. Сидел за своим столом и рассуждал, как лучше подобраться к Дине. Ее отец для этого подойдет.
— Привет! — поприветствовал его Арсений в дверях. — Как поездка?
— Лучше некуда, — сухо ответил Глеб. — Ты пригласил Ульяну?
— Уже, — за спиной Арсения сказала Ульяна. — Арсений! Проходи! Уже на ор перешла. Встал в проеме, как памятник...
Ульяна вошла вслед за Арсением и заняла кресло напротив стола Глеба.
— Что у нас на повестке дня.
Глеб не спешил.
— Рад, что все в сборе, — лениво произнес он. — Кажется, я знаю, кто расправился с Лидой...
— Не тяни резину, — бросил Арсений, садясь на краешек стола. — Мы тебя ради этого и ждали.
— Дина с ее молодым человеком, — наконец ответил Глеб, лукаво улыбаясь. — Видимо, они. И даже «ищейка» не понадобилась...
— Как всегда, — опешила Ульяна. — Все под нашим носом...
— Старик ее прятал. Я должен был сразу к ней идти и добиваться правды. А он запретил, — сказал Глеб. — У Дины парень буйный. Нужно переговорить с ней через ее отца. Сегодня. Ближе к вечеру. Это не обсуждается.
— Ты все так быстро разузнал? — удивился Арсений. — Я раньше слышал, что когда дело идет об убийстве, то первыми опрашиваются родственники. А тут старик помешал...
— Оказывается, что это легкое дело, раз все так разрешилось...
— Или она может быть непричастна к этому, — поделился своей мыслью Арсений. — Всякое бывает. Как ты все-таки выведал?
Глеб быстро пересказал суть разговора, и все сидели в полном оцепенении. Первой высказалась Ульяна:
— Я думаю, что Демьян провернул это за ее спиной. Слишком хорошая девочка...
— Вот именно. Слишком этим и подозрительная. И мухи не обидит. Вела нас по ложному следу. С Мартой такое провернула. А уж Демьян на нее повлиял. Как пить дать, повлиял, — сказал Глеб. — Теперь ждем вечера и едем в гости к Ярославу. Надеюсь, что он будет дома. Нужно основательно с ним переговорить. Где он живет?
— Разузнаю, — вызвался Арсений. — Давно хотел погостить у богачей. А то все места преступления...
— Как прозаично, — хмыкнула Ульяна, вставая из кресла. — Держите меня в курсе дела. Я работать пойду. У меня своих дел по горло.
***
Троица шла по Суворовской улице к одиннадцатому дому. Красивые новые дома из стекла и бетона, казалось, могли спокойно достать до облаков. Глеб распорядился, чтобы все надели бронежилеты. Сложное нынче время.
— Он на четырнадцатом этаже. Пятьдесят шестая квартира. Только поговорить, — сказал Арсений.
— Мы поняли, — раздраженно произнесла Ульяна.
Красивый холл встретил троих полицейских. Пол из мрамора. На стенах из панелей шпона висят репродукции знаменитых картин. За стойкой сидел консьерж.
— Куда? — вызывающе спросил он, перекладывая ведомости.
— К Феофанову Ярославу. Мы из «Млечного», — сухо сообщил Глеб, показывая удостоверение. — Оповещать его необязательно. Ясно?
Консьерж ни на шутку испугался:
— Конечно-конечно. Не беспокоить, — затараторил он.
Глеб, Ульяна и Арсений поднялись на четырнадцатый этаж под успокаивающую музыку, льющуюся из динамика стеклянного лифта.
— Будьте готовы ко всему. У меня плохое предчувствие, — сказал Глеб, когда они встали у железной двери под номером «56».
Глеб позвонил в звонок.
— Кто? — спросил настороженный Ярослав хриплым голосом по ту сторону двери.
— Глеб и Арсений, — ответил Глеб.
— А-а-а-а... Сейчас подойду...
Глеб услышал, как кто-то перезарядил дробовик. Этот звук он ни с чем не спутает.
— В СТОРОНУ! — заорал Глеб отталкивая своих напарников влево и сам прыгая их сторону.
Выстрел! Дверь превратилось в решето от дроби, которая попала в дверь квартиры напротив.
— Все живы?
— Да, — придушенно ответил Арсений, потому что Глеб навалился на него всем весом.
— Ты чего творишь?! — выкрикнула Ульяна, стоя рядом с дверью, прижавшись спиной к стене и вытаскивая пистолет. Она зарядила его.
Запах пороха витал повсюду. Глеб, не поднимая головы, отполз к Ульяне, рукой таща за шиворот ничего не понимающего Арсения.
— Вы меня не возьмете! — вскричал Ярослав за дверью. — Убили ее и пришли ко мне. Не возьмете! Вызывайте хоть спецназ! Вы убили мою любимую, а теперь пришли за мной?! Не выйдет!
— Что ты несешь? — крикнул в ответ Глеб. — Мы просто пришли поговорить. Мы не убивали Лиду...
— Ты убил! Дина мне сказала, что ты метил на место лучшего сыщика города! Я тебя раскусил, — не унимался Ярослав, перезаряжая дробовик. — Обратного пути больше нет!
