Леон покачал головой.

– Чушь это всё, – пробормотал он себе под нос.

Бенно снова залез ко мне на колени:

– Что началось?

Матс набрал в лёгкие побольше воздуха:

– Он стал странным. Очень странным. Совершенно равнодушным и иногда даже по-на-стоящему злым, хотя раньше никогда таким не был. А потом просто взял и пропал. Бросил нас без всякого предупреждения. Мы больше никогда ничего о нём не слышали.

Тут терпение Леона лопнуло:

– Для таких людей есть специальное слово. Начинается на «зас» и заканчивается на «ранец». Поверь, вилла «Эви» не имеет к этому никакого отношения. Ты просто ищешь ему оправдания, хочешь, чтобы это оказалось не его виной.

– А почему же с тех пор Ханна никого не пускала на виллу «Эви»? – сверкнул глазами на брата Матс. – Даже ты не можешь отрицать, что это странно.

Леон надул щёки и резко встал с кресла:

– Всё, не могу больше это слушать, правда. Из года в год одно и то же! Если понадоблюсь – я наверху.

И он быстрым шагом вышел из комнаты.

Глаза Бенно округлялись всё больше и больше:

– Так ты поэтому искал с нами чердак?

А ведь мой младший брат попал в точку. Неужели Матс всё это время водил нас за нос?

– Почему же ты только сейчас нам об этом рассказываешь? – я не могла больше сдерживать раздражение.

Матс снова уставился себе на ноги:

– Не знаю, я боялся... что вы отреагируете так же, как Леон, и решите, что я чокнутый.

Я не знала, что и подумать, поэтому первым делом подлила себе лимонада и стала размышлять, что же могло произойти с отцом Леона и Матса.

– Звучит действительно безумно, – согласилась я немного спустя. – По крайней мере для всех тех, кто не знает, что спрятано под виллой «Эви».

Матс поднял голову – по его лицу было видно, что у него камень с души свалился:

– Так, значит, ты мне веришь?

– Конечно, – кивнула я. – Твой отец, а теперь и наши родители, и другие люди в городе... Все они изменились до неузнаваемости в одно мгновение. Это не может быть совпадением. Эй, а помнишь тот старый воздушный шар на чердаке? – осенило вдруг меня. – Я ещё заметила пятно у него на полотнище...

– Точно! – взволнованно вставил Бенно. – И пустая бутылочка там тоже была!

– Вот именно. Возможно, там разлился какой-то флакон из аптеки ароматов, – предположила я. – Может быть, твой отец чем-то таким надышался, пока чинил крышу?

Матс весь напрягся. По его лицу видно было, насколько сильно он хочет выяснить, что же тогда случилось:

– Может, ещё разок туда сходим?

Я кивнула, допила лимонад и внезапно поймала себя на мысли, которая до этого не приходила мне в голову.

– Послушай: когда вернёмся домой, нам нужно будет присматривать за мамой и папой, – я серьёзно посмотрела на Бенно. – Следить, чтобы с ними ничего не случилось. За всем этим однозначно стоит подземная аптека, нужно лишь выяснить, что именно произошло и как можно это исправить. А до тех пор, пока мы это не выясним – мы за них в ответе. Сегодня нам придётся побыть родителями для мамы и папы, понимаешь?

Испуг во взгляде Бенно постепенно сменялся чем-то похожим на упрямую решительность. Кажется, наш общий план действий наконец-то вывел его из оцепенения.

– Понимаю!

Не успела я встать с дивана и высвободиться из пледа, как Бенно тут же схватил меня за рукав и поднял на меня глаза. Губы его были так сильно сжаты, что даже побелели.

– Что такое? – я обняла его за плечи. Но Бенно лишь мрачно смотрел на меня, не издавая ни звука. Зная своего брата как облупленного, я сразу поняла, что он очень хочет мне что-то сказать, но, вероятно, не решается в присутствии Матса. Так что я опустилась на колени и прижалась к его щеке своей.

Мы всегда так делали, когда нужно было рассказать друг другу по секрету что-то непредназначенное для родительских ушей.

– Это всё я наделал, – выдохнул мне в ухо Бенно так тихо, что мне едва удалось разобрать слова.

– Что?! Нет! – Я немного отстранилась, чтобы взглянуть ему в лицо. – Что за ерунда! Сейчас же выброси это из головы!

Но Бенно со слезами на глазах снова приник к моему уху:

– Да! Я потерял дурацкий аромат! Это всё из-за него. Он, наверное, пролился и сводит всех с ума.

Я погладила его по щеке:

– Ты прав. Наверное, во всём этом действительно виноват пропавший аромат. Но никак не ты! Понял?

Бенно снова сжал губы и неуверенно кивнул.

Я взяла его за руку, и мы втроем – я, Бенно и Матс – вышли из дома. В первую очередь я принялась высматривать Виллема – и, не обнаружив его нигде поблизости, с облегчением вздохнула.

В тот же самый момент я заметила чёрный лимузин, который пару дней назад уже останавливался возле нашего дома. Как и в прошлый раз, за рулём сидел шофёр в белых перчатках. Оглянувшись на ходу, я поискала и сразу нашла глазами даму, которая уже приезжала сюда в забавном наряде. Волосы у неё под шляпкой и сегодня были уложены в замысловатую причёску, и облачена она была в столь же старомодное платье. Стуча каблуками, она поднялась по ступенькам крыльца виллы «Эви» и остановилась возле нашей двери.

Я прибавила шагу.

– Могу я вам чем-нибудь помочь? – крикнула я ей на ходу. Я так спешила, что уже в следующую секунду взлетела на крыльцо и остановилась прямо за ней. – Вы кого-то ищете?

Женщина нажимала на звонок, стоя ко мне спиной. Разве в прошлый раз её волосы не были тёмно-русыми? – удивилась я мимоходом. Теперь же она казалась почти седой. Может быть, это был парик? Или я в первый раз просто плохо её рассмотрела – слишком отвлеклась на необычные шмотки?

Словно в замедленной съёмке женщина обернулась ко мне, и моего носа вновь достиг её тяжёлый землистый парфюм. Ни один мускул у неё на лице не дрогнул. Я же, поймав на себе её взгляд, внезапно оробела.

Её глаза... Невероятно! Глаза этой женщины были совершенно лишены цвета. Они казались какими-то белёсыми – не то чтобы серыми, а скорее... бесцветными.

– Вот в чём дело, – наконец прогнусавила она в ответ на мой вопрос. – Виллем сказал мне, что на вилле поселилась новая семья, и я лишь хотела на неё взглянуть.

Хотя к нам в гости всё время напрашивались то одни, то другие любопытные соседи, это заявление меня немного покоробило. Ведь всех, как правило, интересовал дом, а не мы сами. А эта пожилая дама говорила о нас как о животных в зоопарке, на которых можно прийти поглазеть когда захочется.

Я выпрямила спину:

– Это зачем же? Мы знакомы?

– Нет, детка, не знакомы.

Она склонила голову набок и шагнула ко мне, громко стукнув по полу позолоченной тростью. Я вздрогнула и отступила на шаг назад.

– Я баронесса фон Шёнблом. А с кем имею честь?

Баронесса?! Час от часу не легче!

– Люци, – ответила я, радуясь, что Матс с Бенно подошли и встали у меня за спиной. – Люци Альвенштейн.

Тут мама открыла входную дверь.

– Да? Что вы хотели? – спросила она незнакомку.

– Госпожа Альвенштейн! Добрейшего вам дня. Я баронесса Шёнблом, давняя подруга прежних владельцев. Очень люблю этот дом. Вот случайно оказалась неподалёку и решила заглянуть, посмотреть, что тут изменилось с моего последнего визита. – С каждым словом она всё больше и больше наступала на маму, которой в конце концов пришлось отойти в сторону и пропустить пожилую даму внутрь.

– К сожалению, сегодня неподходящий день для посещений! – в мамином голосе слышалось раздражение.

Обычно её нельзя вот так легко застать врасплох.

Однако баронессу совершенно не волновало, что её визит пришёлся не ко времени. Она по-хозяйски осмотрелась в прихожей и потянула носом воздух.

– Ах! Эти ароматы! – Её трость вновь так громко стукнула по половицам, что вздрогнула даже мама. – Должна сказать, я испытываю большое облегчение, видя, что вы сохранили виллу в её первоначальном виде. Я всерьёз беспокоилась насчёт новых владельцев – не взбредёт ли им в голову переделать тут всё на современный лад. Ведь такие восхитительные старинные дома, как этот, нужно сохранять, не правда ли? – Она вновь развернулась к входной двери. – Что ж, раз время сегодня неподходящее, тогда, наверное, как-нибудь в другой раз. Вилла будит во мне столько прекрасных воспоминаний! – Баронесса подобрала юбки и кивнула маме.